наш генерал застрял в люке танка. Честно-честно. Пузо у него было очень солидное. Решил, понимаешь, перед командованием покрасоваться и изобразить из себя боевого командира. А итог получился очень смешным. Как вспомню, как его из этого танка потом доставали, так и улыбаюсь непроизвольно.
Наконец-то мы приехали. Наш «Роллс-Ройс» тормознул возле очень солидного домика. Зачетное строение. Большое. Все в колоннах, фонтанах и портиках. Это больше походило на дворец, а не на военный штаб. Но это был он. Штаб Хунты обороны Мадрида. Там я увидел все наше высшее начальство. Здесь был комбриг Смушкевич. Потом меня представили Яну Карловичу Берзину и генералу Хосе Миахе. Берзин здесь в Испании был главным военным советником, и ему подчинялись все советские добровольцы. А генерал Миаха в данный момент рулил обороной Мадрида со стороны республиканцев. И я об этом уже говорил, если кто не помнит. Еще я увидел здесь Мерецкова. Это еще один знаменитый человек. Точнее говоря, он им станет. Будущий маршал Советского Союза. Его фамилию я хорошо помню. А здесь в Испании он является помощником Берзина.
Кстати, такая маленькая, но очень любопытная деталь. Берзин и Пумпур были латышами. Старыми латышскими коммунистами. И я вот таких фамилий в истории СССР не помню. Скорее всего, этих людей тоже ждет смерть как вражеских шпионов или врагов народа. В 1937 году много таких деятельных товарищей арестовали и расстреляли по довольно мутным обвинениям. Но это произойдет не сейчас. В общем, все наши самые большие начальники были здесь.
– Так это и есть наш герой? – спросил Берзин, когда меня ему представили. – Дай-ка, я на тебя посмотрю.
Я от этих слов прямо немного засмущался. Что я девица, чтобы меня разглядывать? Но виду не подал и довольно спокойно стал разглядывать главного военного советника. Вот этот человек производил очень сильное впечатление. Высокий, жилистый, седовласый. С холодным и волевым лицом. Чувствовалась в нем сила. Вот это настоящий военный лидер. За таким не страшно в бой идти. Он производит впечатление профессионала. Вот такими на мой взгляд и должны быть все полководцы. А не выглядеть как раскормленные боровы с фигурой Винни-Пуха. Чтобы потом в люке танка не застревать. Между прочим, от Пумпура я узнал, что и наш Смушкевич тоже частенько летает над Мадридом. И тоже сбивает самолеты франкистов. Вот это я понимаю! Вот это настоящий боевой генерал! А то стрелочки на карте рисовать каждый дурак сможет.
– Этот мальчик сегодня в небе таранил вражеский бомбардировщик? – услышал я вопрос генерала Миахи, стоявшего неподалеку.
Перевожу на него свой взгляд. Действительно, старый. Судя по виду, ему лет шестьдесят уже. Эдакий лысый и сухопарый живчик в генеральском мундире. Позднее я узнал, что данного испанского генерала выбрали на эту должность из-за его политических взглядов. Он был беспартийным и вполне устраивал всех представителей различных политических взглядов. Ведь в республиканском правительстве такая грызня сейчас идет. Каждая партия там тянет одеяло на себя. Неудивительно, что эти люди эту войну проиграют. Нет единства в их рядах. И не будет.
– Да, это он! – ответил Пумпур на вопрос генерала Миахи. – Я сам его подобрал возле его горящего истребителя. Повезло, что лейтенант Матросов остался жив при этом таране.
– Повезло, – согласился с ним генерал Миаха. – Его обязательно надо наградить за такой подвиг.
– Наградим, обязательно, наградим! – подтвердил Пумпур, а потом обратился ко мне. – Сколько ты уже самолетов сбил?
– Если считать вместе с сегодняшними, то пять, товарищ комбриг! – бодро отвечаю я, вытянувшись по стойке смирно.
– Точно, на твоем счету уже два были, – закивал Пумпур. – А сегодня, выходит, ты сразу троих завалил. Молодец! Все бы так воевали.
– Служу трудовому народу! – гаркнул я, изображая из себя образцового военного.
– Конечно же, нашего героя наградят, – сказал Берзин. – Я лично за этим прослежу. Думаю, что смогу выбить ему Героя. И кроме того, он по совокупности заслуг уже заслужил орден Красного Знамени. Надо распорядиться, чтобы послали представление на награждение. Но, может быть, лейтенант Матросов хочет получить какую-то особую награду. Кроме орденов, заслуженных им. Такое ведь не каждый день случается. Воздушный таран. Это очень выдающийся подвиг. Ну, так как, лейтенант? Чего ты сам хочешь?
– Я бы от нового самолета не отказался, товарищ Берзин, – отвечаю я, немного подумав. – И хотелось бы что-то более скоростное получить, чем «чайка». И чтоб вооружение помощнее чем пулеметы винтовочного калибра.
А что? Наглеть, так наглеть. А когда еще, как не в такие моменты? Когда начальство к тебе относится с благожелательностью. И я же не для себя лично прошу, а для дела.
– А чем тебя наши «чайки» не устраивают? – удивился Смушкевич. – По-моему, нормальный истребитель? Маневренный.
– Маневренность у И-15 действительно хорошая, но этого мало, – осмелев, говорю я, повернувшись к комбригу. – Это не истребитель. Что же это за истребитель, если он даже бомбардировщики догнать не может? От нас вон сколько раз итальянские «Савойи» уходили. По скорости. Мы их, главное, видим, а догнать не можем.
– А каким, по твоему мнению, должен быть современный истребитель? – спрашивает меня Пум-пур, которому вся эта авиационная тематика была близка.
– Настоящий истребитель должен быть быстрым, маневренным и иметь мощное вооружение, – начинаю отвечать я. – Желательно, крупнокалиберные пулеметы. И чтобы побольше, побольше. Штук шесть на самолет. А лучше скорострельные авиапушки. Вот со всем этим истребитель станет королем неба. И врагу будет очень сложно с ним бороться.
После моих слов Смушкевич с Пумпуром как-то подозрительно переглянулись.
– А ты прямо ясновидящий у нас, лейтенант Матросов… – пробормотал Смушкевич после недолгой паузы. – Есть у нас такой самолет. Как раз в одном экземпляре. Для такого героя, как ты. Самолет секретный. Поэтому подробности узнаешь позже и не здесь.
– А я в свою очередь хочу от лица Испанской Республики наградить этого героического лейтенанта наградным оружием! – прервал затянувшееся молчание генерал Миаха.
– Служу трудовому народу! – громко отвечаю я, снова принимая стойку смирно.
А как мне еще отвечать? Я же не знаю, что там делают испанские военные в таких ситуациях. А по уставу РККА положено отвечать именно так. В таких вот случаях при награждении различными наградами и поощрениями. И, да! «Служу Советскому Союзу!» Эта фраза появится здесь позже. Не забывайте, что сейчас на дворе только ноябрь 1936 года.
Глава 15
Ништяки и бонусы
Испанцы мне в торжественной обстановке вручили наградное оружие. Это был пистолет маузер К-96. Тот самый. Знаменитый. Революционный. Правда, этот пистолет был не немецкого, а испанского производства. Его здесь выпускала оружейная фирма «Астра
