ты, надеюсь, жалеть не начал? — Я промолчал. — В общем, погрузишь его в стазис. Если кто-то, и я не исключаю, что это могут быть не только Романовы, тебя проклянёт, и ты не сможешь снять проклятие, то тебе нужно будет активировать свиток, который доставит тебя в пентаграмму, а уже там я запущу процесс переноса.
— А если я не смогу ничего говорить?
— Главное, чтобы ты был в сознании. Свитки можно настроить так, что станет возможно активировать их силой мысли.
— Почему ты решила сообщить мне об этом только сейчас?
Некоторое время она молчала.
— Твой контроль за последнее время сильно вырос. — Она сделала паузу. — И ОПЯТЬ… Романова тому виной! Она пугает меня больше остальных.
* * *
Несколько часов я провёл, наблюдая через сферу за поверхностью Элронии. Вместе с Селестой мы нашли шесть скоплений существ. Но больше всего меня привлёк один остров. На нём мы обнаружили колонию чёрных вдов. И именно на него я собирался отправиться за камнями силы.
Взглянув на стрелку часов, я понял, что время уже позднее и пора возвращаться назад. Направив сферу к месту, где находился лагерь, увидел, что все уже вернулись из руин.
Портал я открыл в нескольких киллометрах от лагеря. Как и в прошлый раз, я отыскал сканирующими чарами, где находится дичь, и отправился туда.
— О, ты вернулся! А мы уже начали переживать, — вышел мне навстречу Клюв.
— Ага, были дела, — уклончиво ответил я. — Как поиски? Нашли что-нибудь интересное?
— И да, и нет, — ответил гвардеец. — В одном из разрушенных зданий ученые обнаружили несколько медальонов. Один даже был изготовлен из мифрила. Правда Станиславский до сих пор не может понять для чего его создали. Но это не главное. Когда мы разбирали завалы, мы наткнулись на дверь. Правда открыть её у нас не получилось.
Меня это очень заинтересовало.
— А с других сторон пробовали?
— Разумеется, — тут же ответил Клюв. — Только все наши заклинания никакого эффекта не возымели. Я уже хотел взорвать дверь, но Станиславский очень сильно просил этого не делать. — Он усмехнулся. — Понятно же, что раз магическая энергия ещё действует, то там могло сохраниться много ценностей.
Видимо, услышав наш разговор, к нам подошёл ученый.
— Если мы обнаружим уцелевшие книги этой расы, то все остальные артефакты просто померкнут.
— Почему? — спросил Клюв.
— Эхх, ответ же очевиден! Артефакты, которые мы нашли, это всего лишь инструменты. Мы разобрались как ими пользоваться, и то не всеми. Но как их создавали остаётся секретом! — Он достал из кармана гламограф. — Только представьте, если бы мы тоже научились делать нечто подобное!
— То есть вы рассчитываете, что за той дверью находятся книги?
Он кивнул и, прикрыв глаза, активировал гламограф. Мы стояли около палатки, на которой появилось картинка с изображением тирранца сидящего в кресле и читающего нечто похожее на книгу.
— «Кажется они нашли вход в центральную библиотеку!» — в моей голове произнесла Селеста.
Глава 10
Планета Земля,
Санкт-Петербург.
В большом помещении сидели все совершеннолетние представители императорского рода Романовых. Все были прекрасно осведомлены о цели их нахождения здесь.
— Итак, — поднялся со своего места император. — Не будем тратить наше драгоценное время и перейдём сразу к делу. — Прежде чем продолжить, он окинул взглядом родню. — Если вдруг кто не знает, давеча я сообщил всем, что граф Селезнёв — фигура неприкасаемая. Однако, один из членов нашего рода пренебрёг моими словами, и планировал его ликвидацию. Алексей Александрович, я всё правильно сказал?
— Да, — ответил он, поднимаясь из-за стола. — Всё так и есть.
— Тогда я прошу объяснить какие цели Вы преследовали. Как так получилось, что Вы решили, что приказ императора можно проигнорировать?
— Бес попутал, — опустив глаза ответил Алексей Александрович.
— Хммм, не такой ответ я от Вас ожидал. Это всё, что Вы можете сказать?
На лице провинившегося заиграли желваки. Но было это не из-за гнева, а от страха. Он боялся, что сейчас ему вынесут самый плохой приговор. Ни от кого не укрылось, как сын Алексея Александровича крепко сжал отцу руку, тем самым выказывая поддержку.
— Ваше Величество, — встал рядом с отцом Евгений. — Я прошу у всех собравшихся снисхождения для отца. Монастырь — это слишком серьёзное наказание. Не стану отрицать, он нарушил одно из главных правил нашего рода. Но я прошу вспомнить каждого сколько он сделал для него. Для нас всех!
— То есть мы должны простить его? — спросил первый наследник.
— Селезнёв жив. Ничего непоправимого не произошло. Мой отец оступился, но на то мы и Романовы, чтобы помогать и поддерживать друг друга.
— Очень красивая и продуманная речь, Евгений, — произнёс император. — И ты прав. Твой отец всю свою сознательную жизнь помогал нашему роду стать сильнее. Как родственник, я готов простить Алексея. Но как император я опасаюсь, что, оправдав его, я создам опасный прецедент в делах рода Романовых.
— Ваше Величество, — заговорила Кристина, — могу я высказаться? Всё-таки Селезнёв находится под моим покровительством. — Владимир I с интересом стал ждать, что скажет его дочь. Пять лет пролетят очень быстро, а он до сих пор не определился, кто станет лучшим правителем: Кристина или Михаил. — Я считаю, что, отправив дядю Лёшу в монастырь, — принцесса специально назвала провинившегося так, чтобы до всех дошло какую позицию в процессе голосования она примет, — мы поступим несправедливо. Сотни лет при нашей негласной поддержке от новоявленных дворян избавлялись. Но с появлением графа Селезнёва мы вмешались в этот процесс. И если смотреть со стороны дворянства, мы поступили несправедливо. Ведь для черни Селезнёв может стать символом!
— Я не понимаю, как эта ситуация соотносится с нашей, — перебил сестру Михаил.
— Очень просто, — ответила Кристина. — Как я уже сказала, Селезнёв может, и скорее всего в будущем станет символом для простолюдинов. Если другими словами — примером. — Она выдержала короткую паузу, чтобы всё сказанное ею крепче впечаталось в мозгах присутствующих. — Так и наш дядя может стать примером неподчинения императору. Селезнев крайне ценный актив, НО он не РОМАНОВ! К тому же я не стану отрицать, что вся эта ситуация произошла и по моей вине тоже. Не возвысь я
