ради этого визита, а это целых тринадцать часов. В вашей больнице содержится мой друг, с которым случилось ужасное несчастье. Со мной приехала и его девушка. Поймите, они не виделись несколько месяцев… Она ужасно переживает.
Ксавье кивает через плечо в сторону Уэнсдэй, которая выглядит как угодно, но только не ужасно переживающей. Совершив над собой титаническое усилие, она пытается придать лицу хоть отдаленное подобие удрученного выражения.
— Согласитесь, Сьюзи, разлучать любящие сердца на такой долгий срок почти преступно… — он продолжает нести пафосный драматичный бред, и Аддамс подавляет настойчивое желание закатить глаза. — Пожалуйста, скажите, что мы не зря проделали такой длинный путь.
Но, похоже, его тактика работает.
Медсестра взирает на нее с неприкрытой жалостью и тяжело вздыхает.
— Ладно… — она выдвигает ящик стола и принимается перебирать медицинские карты. — Как имя пациента?
— Тайлер Галпин, — с готовностью сообщает Ксавье, не переставая лучезарно улыбаться.
— Хайд? — рука девушки замирает над картотекой.
— Я не знала об этом, когда мы начали… встречаться, — выдавливает Уэнсдэй.
— Сердцу ведь не прикажешь, — с напускной досадой вздыхает Ксавье. — Кстати, я уже говорил, что вам очень идет белый халат, Сьюзи?
Аддамс стискивает зубы до скрежета.
Девица за стойкой глуповато хихикает, смущенная неожиданным комплиментом, с которым Уэнсдэй категорически не согласна. Как по ней, Сьюзанн неплохо смотрелась бы не в белом халате, а на электрическом стуле в подвале родового поместья Аддамсов.
— Ладно, но только недолго. У вас есть двадцать минут до обхода врача. Пойдемте, я провожу, — медсестра вскакивает со своего места.
С присущей настоящему детективу внимательностью Уэнсдэй замечает, как девица жеманно приглаживает волосы и якобы случайно расстегивает верхнюю пуговицу на халате. Пока они следуют петляющими коридорами вслед за медсестрой, раздраженная Аддамс сверлит её спину пристальным неприязненными взглядом.
— Все в порядке? — шепотом спрашивает Ксавье, склонившись к её уху. — Ты какая-то… недовольная. Ну точнее, более недовольная, чем обычно.
— Настоящие детективы не используют такие унизительные методы, это непрофессионально, — ядовито шипит Уэнсдэй, сверкнув глазами.
— А взятки, значит, используют? — он шутливо копирует её язвительный тон, вызывая еще большее раздражение. — И вообще, какая разница, какой метод? Главное ведь результат, а он налицо.
— Меня едва не стошнило, — она презрительно кривит губы. — Выглядело так, будто ты намерен поиметь эту фривольную девицу прямо на её рабочем месте.
— Господи, Уэнсдэй, что за глупости… — он сокрушенно качает головой, но вдруг замедляет шаг и заглядывает ей в лицо с ироничным любопытством, — Хотя подожди-ка… Ты что, ревнуешь?
— Нет.
— Да. Точно.
— Заткнись или я зарежу тебя во сне.
Медсестра останавливается возле тяжелой металлической двери, выкрашенной в темно-серый и местами покрытой точками ржавчины. Достаёт из кармана халата объемную связку ключей и по очереди вставляет два из них в широкие замочные скважины, после чего одновременно поворачивает. Надрывно скрипят огромные тяжелые петли, и дверь приоткрывается.
— Он под препаратами, сдерживающими трансформацию, — сообщает девушка, поминутно стреляя глазами в сторону Ксавье. — Но не рекомендую переступать черту на полу. Хайды мало изучены и могут быть опасны даже в состоянии ремиссии.
— Спасибо, Сьюзи, мы примем к сведению, — Торп отвечает ей загадочной полуулыбкой, и щеки медсестры слегка розовеют. Уэнсдэй мгновенно одаривает её самым уничижительным взглядом, на который только способна.
Когда дверь с грохотом распахивается, их взгляду предстает крохотная палата, больше напоминающая тюремную камеру — под потолком узкое окно с решеткой из толстых прутьев, приваренная к стене койка с тонким матрасом, из которого местами торчат клочки ваты, маленький столик из нержавеющей стали и пара стульев.
А посреди этого скудного убранства прямо на полу сидит осунувшийся Тайлер, закованный в цепи, закрепленные к стене толстым металлическим кольцом.
В сущности, Уэнсдэй не слишком удивлена увидеть его в заточении. Она слишком отчетливо запомнила вылинявшую темную шерсть второго Хайда — отличие было слишком очевидным, чтобы она всерьез продолжала верить в причастность Галпина к новой серии убийств. Но причастность вполне могла оказаться косвенной. Как знать, вдруг психопатка Лорел Гейтс, ослепленная жаждой мести, сумела отыскать и пробудить сразу двух монстров? Нужно попытаться вытянуть информацию у непосредственного участника событий.
— Оставьте нас, — безапелляционно заявляет Аддамс, скосив глаза на медсестру. Та неуверенно мнется на месте — очевидно, её инструкции запрещают подобные вольности.
— Все в порядке, Сьюзи, — Ксавье одаривает девицу ободряющей улыбкой. — Это не займёт много времени.
— Хорошо… Но не забывайте про черту, — Сьюзан кивком головы указывает на широкую полосу красной краски, разделяющую палату на две равные половины, после чего выходит за дверь.
Они синхронно усаживаются на стулья.
Галпин мрачно следит за происходящим, глядя исподлобья туманным расфокусированным взглядом. Под ввалившимися глазами залегли глубокие тени, засаленные кудрявые волосы беспорядочно взъерошены, а серая пижама, больше напоминающая тюремную робу, измята и местами испачкана. Похоже, он слабо осознает реальность — на посеревшем лице написано абсолютное равнодушие к окружающему миру.
— Здравствуй, Тайлер, — негромко произносит Уэнсдэй ровным тоном, привлекая к себе внимание.
Хайд трясет головой, словно силясь сбросить наркотический дурман, и упирается в нее потухшим взглядом.
Очевидно, лишь спустя несколько минут размышлений до его опьяненного сознания доходит, что это не галлюцинация.
— Черт, ты и вправду тут… — глухо произносит он севшим голосом, и в светлых глазах вспыхивают отголоски былой неприязни.
— У меня есть к тебе дело, — медленно чеканит Аддамс, впившись в Галпина прямым немигающим взором. — В окрестностях Невермора снова происходят убийства. И это делает кто-то из твоих собратьев.
— Какая хорошая новость… — бормочет Тайлер, потирая лоб тыльной стороной ладони. А секундой позже изнеможенные черты вдруг искажает выражение кристально чистой, незамутненной ненависти. — Может, и ты наконец сдохнешь.
— Что тебе об этом известно? — Уэнсдэй прищуривается, внимательно улавливая малейшие изменения в его поведении.
Но Галпин сохраняет непроницаемое молчание, продолжая сверлить её убийственно-яростным взглядом. Жаль, что здесь нет возможности применить к нему пытки.
Аддамс решает зайти с другой стороны.
— Мы можем заключить сделку, — предлагает она. — В обмен на информацию я…
— Тебе нечего мне предложить, — перебивает Тайлер, сардонически усмехнувшись.
— А как насчет твоего отца? — вкрадчиво продолжает Уэнсдэй. — Вряд ли у шерифа хорошее жалование. А содействие моей семьи может обеспечить ему безбедную старость.
— Мне плевать, как он сдохнет. И знаешь что, Аддамс? — он медленно поднимается на ноги, звеня оковами, и выдерживает непродолжительную паузу, после чего презрительно выплевывает. — Да пошла ты нахуй, чокнутая психопатка.
— Придержи язык, Галпин, — сквозь зубы цедит Ксавье, взирая на того с нескрываемой ненавистью.
— О, еще один богатенький псих… — изможденное посеревшее лицо кривится в злобной ухмылке. — Смотрю, по-прежнему бегаешь за ней как щенок? Она хоть раз тебе дала? Вряд ли. Держу пари, она фригидная.
— Заткнись, ублюдок! —
