сей раз сыграло добрую роль, не позволив Ричарду сделать Эрике слишком больно.
— Лорд Нигель, пустите, вы делаете мне больно! — девушка попыталась вывернуться, отстраниться, но куда там, Ричард вцепился в нее, словно клещ. — На нас все смотрят! — она продолжала увещевать жениха, но разговаривать с пьяным мужчиной было бесполезно.
— Пусть! Ты моя невеста, я могу делать с тобой все, что пожелаю! — Ричард наклонился еще ниже и впился губами в нежную шею, то ли целуя, то ли кусая ее.
— Ай, больно! — на сей раз, действительно было больно, и Ричард, поняв, что перестарался, отпрянул от девушки. И посмотрел на нее неожиданно ясными глазами:
— Прости, любовь моя…
И выпустил ее. Опрокинул залпом еще один бокал, резким злым движением смахнул с подоконника поднос с остатками выпивки и вышел прочь из зала.
* * *
Не дожидаясь завершения бала, Эрика бросилась прочь из зала. На ее шее, словно напоминание о горькой участи, горел поцелуй лорда Нигеля. Девушка бежала, не глядя по сторонам, мечтая только лишь об одном — поскорее оказаться как можно дальше от всего этого показного великолепия. Она всхлипывала на бегу, размазывала по лицу слезы, стирая остатки помады и нарисованной косметичкой улыбки…
Ноги сами вынесли Эрику на берег моря. В сердцах девушка стянула с себя бальные туфли — один за другим — и швырнула их прочь точно так же, как минутами ранее Ричард выбросил пустые бокалы. И побежала дальше по песку уже босиком. Прямо к кромке соленой воды.
Мелькнула жуткая мысль — лучше утопиться в море в расцвете юности и красоты, чем отдать эту красоту на поругание такому чудовищу, как Нигель, а потом провести остаток дней бледной женой нелюбимого мужа. Эрика вошла в воду по щиколотку. Море ласково лизнуло ее ступни, вымывая песок из-под пяток. Эрика покачнулась, потеряв опору, и с удивлением посмотрела себе под ноги. И принялась снимать с шеи подарок жениха — бриллиантовое колье, стоившее баснословных денег. Как назло, замочек не поддавался ее дрожащим пальцам. Девушка всхлипывала, но никак не могла снять драгоценного ошейника. Почему-то ей казалось очень важным оставить это колье на берегу.
Сзади послышался скрип песка, и девушка резко обернулась. Быстрыми шагами к ней приближался Таура. Юноша почти бежал, он чувствовал решительный настрой Эрики и торопился предотвратить роковую ошибку. Остановившись в шаге от полосы прибоя, он протянул Эрике обе руки, безмолвно призывая ее к себе. И улыбнулся, хоть эта улыбка стоила ему немалых усилий.
А Эрика не смогла улыбнуться в ответ. Вместо этого из ее глаз хлынули слезы, двумя полноводными солеными потоками. Она плакала, глядя на Тауру, и не могла остановиться. А он стоял, протягивая к ней руки, но не смел приблизиться.
Наконец, не имея больше сил смотреть, как плачет любимая женщина, юноша решительно шагнул к Эрике и схватил ее за руку. На миг, когда его ноги погрузились в морскую воду, он скривился от боли, но быстро взял себя в руки, искренне надеясь, что столь малого касания было недостаточно, чтобы снять заклятие Морзы, и он не превратится в мава прямо сейчас. Таура вытянул Эрику из воды и крепко обнял, прижав к себе. И Эрика стояла в его объятиях, забыв про все приличия, боясь даже вздохнуть от неожиданного счастья.
От близости теплого тела, от крепости обнимавших ее рук, рыдания Эрики быстро затихли. Вспомнив о законах общества, в котором она воспитывалась, девушка все-таки отстранилась. Со своей жизнью она уже успела попрощаться, но подставлять под удар еще и Тауру она не хотела. Достаточно Ричарду Нигелю будет одной жертвы — ее самой.
— Спасибо тебе, Найд. Ты очень славный, но тебе не стоит быть со мной. Навлечешь на себя беду, — Эрика смущенно вытирала остатки слез и отводила глаза.
Юноша нахмурился и покачал головой. Он так много хотел сказать ей сейчас и — не мог.
— Ты не понимаешь… — Эрика всхлипнула, но взяла себя в руки, — Ричард, мой жених, он способен на все. Если он узнает, что мы с тобой сейчас разговаривали, он запорет тебя до смерти, как того коня, или еще хуже, утопит под кораблем… — при воспоминании об участи, постигшей капитана горло Эрики снова сдавили рыдания.
В ответ на это Таура лишь ухмыльнулся. Мог ли мав захлебнуться? Боялся ли он моря? Очевидно, что нет. Но Эрика не знала об этом и стояла, кусая губы. И тогда Таура решился. Он долго ждал подходящего момента, и вот он, наконец, настал. Юноша вытащил из-за пазухи нитку черного жемчуга и протянул ее Эрике.
Девушка не сразу сообразила, что он от нее хочет, удивленно хлопая ресницами:
— Это что, мне?
Таура кивнул и снова протянул Эрике бусы, предлагая взять их из его рук. Девушка тронула драгоценность пальчиком, подняла на юношу изумленный взгляд:
— Какие красивые… Это жемчуг? Черный… Он стоит целое состояние. Откуда это у тебя, Найд? Ты что же, украл его? — она в испуге отшатнулась от Тауры, но тот энергично замотал головой.
Таура никогда в своей жизни ничего не крал, и такие слова показались ему обидными.
— Но… тогда откуда? — подозрительно косясь на юношу, Эрика снова приблизилась.
Она почему-то знала, что Таура не врет, словно, могла видеть его насквозь. Он не был способен на подлость. Но объяснить наличие у простого конюха такого дорогого ожерелья она тоже не могла.
— Это ваша фамильная драгоценность, да? Или ты нашел пиратский клад? — воображение подсказывало Эрике возможные объяснения.
Таура неуверенно повел плечами и снова протянул жемчужное ожерелье Эрике. И девушка сдалась:
— Спасибо, — она взяла нитку черного жемчуга из рук этого странного юноши.
Бусы были очень простыми, но выглядели по-настоящему красивыми. Словно каждая жемчужинка была живой и хранила в своем сердечке воспоминание о том месте, где родилась… О бескрайнем море, о его ветрах и течениях, о разных вкусах соленой воды, о стайках разноцветных рыб, проплывавших мимо, пока жемчужина росла внутри раковины, о бурях и штормах, бушевавших подле нее. Все это пронеслось перед внутренним взором Эрики, и она с удивленным восхищением посмотрела на Тауру:
— Это самый прекрасный подарок, который мне когда-либо делали. Спасибо…
Воодушевленный успехом, Таура затрепетал. Сейчас она решит отблагодарить его за подарок и поцелует. Ведь именно так принято у людей суши, так она благодарила своего жениха за подаренное ей бриллиантовое колье…
Юноша шагнул ближе к Эрике, чуть наклонил голову. Ее губы были так близко, яркие, точно два коралла, мягкие и трепетные, словно лепестки анемона. Девушка, повинуясь порыву, тоже
