направление с офицерами. Снесла бы их с помощью слов победы, а потом занялась слабаками, что решили отсидеться за их спинами.
— Вы рассуждаете так, словно ваши ученики собрались резать свиней! — лейтенант не выдержал.
— Только если ваши люди, как свиньи, это позволят, — Морган спокойно пожала плечами. С Пачего она сдерживаться не собиралась. — Впрочем, это вовсе не означает, что у других нет шанса. Если один из ваших отрядов решит нарушить перемирие, если начнет собирать флаги на своих раньше времени, то тогда и Счастливчику придется поспешить.
— Как интересно получается, — генерал усмехнулся в белые усы. — Планы моих офицеров разрушило бездействие, и они сами теперь могут спастись только если сами этому бездействию не поддадутся.
— Здесь дело не в бездействии, — попытался оправдаться за своих Пачего. — Наша вторая армия — это братство, никто даже и помыслить не может о том, чтобы ударить своих. И тактика учеников Примеры говорит не об их мастерстве, а скорее о бесчестии.
— Кажется, примерно так и говорил наш северный сосед, когда мы разбили его армию в последней войне, — Морган хмыкнула.
Де Наварра, который и принес тогда победу ударом в правый фланг увлекшихся франков, хохотнул. Лейтенант Пачего изобразил вылетевшую на берег рыбину. Морган неожиданно поняла, что, стоило ей только перестать воевать против своих, как этот день начал приносить столько удовольствия.
— Пока ничего на поле боя не изменилось, предлагаю обсудить другой вопрос. Вы уже знаете, что Счастливчик поставил сто тысяч золотом на свою победу? — генерал и лейтенант после этих слов девушки переглянулись. — Как вы думаете, в армейской кассе найдется достаточно денег, чтобы с ним расплатиться?
— Ты… — Пачего чуть не сорвался на шипение. — Ты обманула меня. Говорила, что твои ученики ни на что не способны, что надо их проучить…
— Тихо, лейтенант, — генерал выпустил немного чистоты, и его подчиненный не выдержал и рухнул на колени. Морган устояла, но, возможно, только потому, что удар был направлен не прямо на нее. — Обман не делает чести никому, но, если он принесет обманувшему победу, она сумеет скрасить любые муки совести. А вот обманутому достанется только поражение. Кстати, странница Морган… — де Наварра резко повернулся к девушке. — Мне стало интересно, как вы узнали о ставке своего ученика. Обычно такие вещи стараются держать в секрете.
— Он и держал, пока правила не изменились, — Морган не очень хотела этого рассказывать, но на прямой вопрос врать было нельзя. — Во время перерыва Счастливчик пришел ко мне, сам все рассказал и предложил за скромные десять процентов помочь ему, если сражение пойдет по не самому лучшему сценарию.
— И вы?..
— Я согласилась, — Морган пожала плечами. — Он заслужил мое уважение, и я бы помогла и просто так. Но сто тысяч — это сто тысяч, ради них можно будет даже постараться.
Генерал о чем-то задумался, а потом снова расхохотался.
* * *
— Лейтенант, наши патрули их так и не засекли, — молодой идальго склонил голову.
— Остальные отряды заняли свои места согласно изначальному плану, но чужаки… Они либо обладают неизвестной техникой скрытности, либо так и не заходили в лес.
— Не заходили, — Мартина оторвалась от ногтя.
Увы, сколько она ни пыталась их отрастить, у них никогда не было шанса. Когда девушка думала, она грызла ногти, а думала она часто. Несмотря на то, что ее поставили в отряд загонщиков, где обычно было совсем не до того. В подобных частях собирали лучших боевиков армии, которых готовили для прямого боя лоб в лоб, чтобы сломить сопротивление противника или, наоборот, удержать позицию перед ударом других полков. Любой ценой. Не лучшее место для одной из Седонья, но и здесь она смогла найти применение семейному дару.
Мартина еще раз осмотрела карту поля боя. Ее отряд, остальные, чужаки, которые выжидали, чтобы начать схватку именно на своих условиях. Если бы она была на их месте, то как бы поступила? Куда бы и когда ударила, чтобы гарантировать победу? Ответ пришел в голову почти сразу, а потом было совсем не сложно рассчитать свой параллельный удар, чтобы компенсировать успехи чужака.
— Готовимся к бою, — Мартина собрала всех своих рядом с собой. Больше разведка была не нужна, оставалось только ждать.
И вот до захода солнца осталось всего пять минут. К сожалению девушки, ни один другой командир, даже ее товарищи по званию, так и не решились ничего изменить. Одни полагались на план, другие на свою силу… Ни то, ни другое не помогло, когда чужаки рванули в лес. Именно там, где можно было собрать больше всего флагов, именно там, где она их и ждала.
Два крика «победа» вывели из игры лейтенантов Бехао и Ордоньо, потом чужаки взялись за своих недавних соперников по первым четырем раундам, но отряд Мартины был рядом. Они так же атаковали своих соседей, с одного удара сняв командиров и захватив четыре флага по пути. Еще минута, и еще три флага добавились из-за начавшегося хаоса, но в итоге Мартина все равно успела.
Отряд чужаков уверенно теснил очередную группу, когда она нанесла удар. Дождь тысячи мечей — почему-то девушке показалось забавным атаковать оружием, которое ее враги тоже знали. Тысячи бабочек чистоты наполнили лес перед ними и окутали их со всех сторон. Кто-то пытался защищаться, пробивая в стене техники целые просеки, но разве это что-то меняло?
Мартина была Седоньей, она была из главной семьи и могла не просто использовать вторую форму, но и передавать ее своей чистоте. Тысячи бабочек, острых, как лезвия мечей, на самом деле были опасны вовсе не поэтому. Вложив в них силу великого морского зверя, Мартина поглощала чужую кровь, пока одно тело за другим не падало на землю.
Врагов осталось всего трое. План сработал как надо. Девушка неожиданно поняла, что перепила слишком много силы за раз, и это возбуждало. Возможно, один раз она не сможет остановиться вовремя, но разве ее за это не простят? Мартина прижала палец к губам и вытерла стекающую по уголку рта кровь.
* * *
— Твою мать, Счастливчик! — Монашка добавила еще несколько фраз, после которых ее сразу бы сочли за свою на острове Моргана.
— Разве ты не испытываешь гордость за родную армию, где служат столь сильные офицеры?
Я старался держаться бодро, но ситуация складывалась на самом деле не очень удачно. Чужая атака чистотой на первый взгляд была совсем не страшной, и только в последний момент я почувствовал, что она бьет сразу на нескольких уровнях. В итоге успел защитить только себя да Монашку с Чистюлей, которые держались ближе всего.
— Ты порезал меня, — Фонтес коснулся крохотной раны на щеке.
Увы, на уровне дуо-идальго другого способа поделиться каплей чистоты с голубой лилией у меня не было. Только вложить ее в меч, а потом ударить своих. Тех, кто оказался достаточно близко, чтобы получить шанс на спасение.
Вслед за бабочками-кровопийцами на нас налетели обычные воины. Они атаковали спереди, с боков, прыгали с деревьев. Повезло, что я был не один, и хотя бы за спину можно было не волноваться.
— Кха… — Чистюля словил удар в бок, и чужая чистота вырубила его меньше чем за секунду. Запущенной мной защиты оказалось недостаточно.
— Кха-тьфу! — Монашка сплюнула сгусток крови размером с кулак. Ей тоже досталось, но девушка выдержала…
Я заметил остатки чистоты голубой лилии, исчезающие в ее мече. Те, что я оставил во время вылазки за трупом странника. Значит, они и так работают.
— Держись, — я укрепил меч девушки еще одной каплей.
Несмотря на потерю большей части отряда, собранные нами флаги были у меня. Главный соперник отставал на два. Если мы продержимся еще минуту, победа будет за нами.
— Мы можем пойти добрать флаги, — перед девушкой-лейтенантом, устроившей нам такие проблемы, склонился один из бойцов.
Вот и еще один план коту под хвост. Или…
— Не надо. Просто разберемся с этой парочкой, — девушка вытянула клинок, направляя на нас поток своей чистоты.
Я ответил дождем мечей — на этот раз я не просто защищался, но атаковал. Чтобы мечи не только чуть расчистили воздух вокруг меня, а еще и достали эту девчонку. Увернулась! Но зато и ее атака прекратилась — минус десять секунд. Обычные бойцы снова насели… Ну, как обычные — один еле-еле задел Монашку, и у той из царапины брызнул фонтан крови. Мастер
