Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
анализа точны, как формулы в математике» и «что за маньяков вы мне подсунули?». Чувство отверженности, вынужденное заявление об увольнении, отведенные в сторону взгляды, бесконечные «абонент недоступен». Потом страх, удар между лопатками, падение во тьму, запах сырой земли, песок и тонкие веточки на лице.
Кира смахнула с лица ощущение земляных крошек и жучков. Задержала дыхание, избавляясь от подкравшегося к ней страха.
– Ваши психологические изыскания давно и плохо закончились. Это говорит о том, что уровень вашего профессионализма знающие люди подвергают…
Закончить Татьяна Николаевна не успела.
– Главное, чтобы ваши психологические изыскания не закончились такими знающими людьми, которые встретились мне, – бесцветным тоном произнесла Кира и вышла из кабинета.
– Татьяна Николаевна, информацию по последней жертве, пожалуйста, и сравните места укусов на обеих жертвах, – распорядился Самбуров. Если по его напряженным плечам и можно было определить, как он отнесся к тому, что только что произошло, то лицо эмоций не выражало. – Роман, пойдемте!
На крыльце УВД Кира беззаботно болтала с полковником Семеновым.
– Хомячок не очень крупное животное, – говорила девушка. – Много места не займет. Если только окажется прожорливым.
– Прожорливость хомячка пойдет моим девкам на пользу, – сказал Федор Васильевич. – Кормить его жене и дочери полагается. Пусть хомячок всю ночь жрет, а девки мои к нему вскакивают. Сами завели. Я больше за психологический климат в семье переживаю. Вся живность, которая у нас есть, имеет какие-то характерные закидоны. Шпиц Бублик впадает в депрессию и меня выбрал тому причиной. Едва я ухожу на работу, он грустит, не ест без меня, не спит, не ходит гулять, не играет. Он меня ждет. Сидит с грустными глазами и ждет. Бублик ждет! Я даже в командировки стараюсь не ездить, потому что у этой чертовой скотины депрессия в мое отсутствие. Жена переживает, жалеет его и позволяет вытворять все, что он хочет. Бублик сгрыз мои тапки, разодрал форменные брюки, напрудил в коридоре, не сходя с места, где переживает свою депрессию, а его за это гладят и вкусно кормят. Кот приревновал и тоже взял моду гадить мне в ботинки, драть обои и разбрасывать сухой корм. Дескать, если Бублику позволено, чем он хуже? А ведь до того, как жена завела собаку, кот был нормальным и воспитанным. Он пять лет у моей матери жил. Она женщина очень строгих правил. Приучила Штруделя, это кота так зовут, к порядку.
На лице полковника читалось такое возмущение и чувство вины, что Кира невольно прикинула объем работы для семейного психолога и подивилась.
– Теперь у нас с женой противостояние через противостояние кота и пса. Мы даже к психологу ходим. Я строго-настрого запретил заводить еще какую-либо скотину. Даже рыбок отдал сыну. А тут дочь принесла этого хомячка. Если и он начнет впадать в капризы, я этого не выдержу!
Кира засмеялась. За ее спиной возник Самбуров.
– Если нужна какая-либо помощь, рапортуйте… ну и докладывайте, – напутствовал Семенов подполковника и покинул их компанию.
– Похоже, только я ничего не понимаю в регламентах, – сказала Кира. – А у вас вон! Даже авто по форме.
Самбуров и Роман, обменивающиеся точками в навигаторах, не сразу поняли, о чем она.
На парковке УВД, рядышком друг с другом, удивительно слаженно и ровно стояли два совершенно одинаковых серебристых «Мерседеса АЭмДжи».
– Роман, это же ваше авто? – Кира указала на крымские номера. Мужчина кивнул. Кира хихикнула: – Никакой справедливости, сплошной мужской шовинизм. И к твоим длинным волосам, Самбуров, претензий нет. А меня законодательно желают облачить в хлопчатобумажный бронежилет формата «женский бюстгальтер» и сложить волосы гулькой.
– От этой тетки все управление воет. Она всех замучила своим регламентом, формой и всем, до чего может докопаться. Женскому личному составу достается особенно, – поделился сплетнями майор Мотухнов. – Не знаю, зачем ее полковник Семенов в группу определил.
– Я зато знаю, – буркнул Григорий, когда они расселись по машинам. – Потому что остальные настолько перепуганы, что не захотели работать со мной, хотя участие в деле о таком убийстве явно большой плюс в карьере. Вольцев перестарался. Так сильно выкрутил руки вышестоящим в Москве, что сюда пришло распоряжение на грани угрозы. Вот люди и настроили домыслов и каких-то непонятных иллюзий. Никто больше не захотел работать с блатным краснодарским следователем с непредсказуемыми связями в Москве. Семенова поставили отдуваться, потому что ему два месяца до пенсии осталось, уже ничего не боится. Вон он даже не участвует, только содействие оказывает. Всю власть мне отдал. Эту Корюхову ко мне определили, потому что она настолько отбитая, что, кроме правил и регламентов, вообще не понимает, что происходит. А Мотухнова…
– Мотухнов увольняться будет, – подсказала Кира.
– Вот! – Самбуров всплеснул руками. – Ему уже все до фонаря. Он дорабатывает.
Кира не спорила. Григорий везде был прав. Она и сама это видела.
Глава 11
До поселка Партенит они добрались быстро. Свернули в сторону от набережной. Гуськом пропетляли по серпантину, между аккуратно постриженных секвой, уткнулись в ворота. Махание корочкой майора Мотухнова перед камерой успеха не возымело.
Они оглядели забор больше трех метров высотой, ворота без калитки с кованой медалью посередине. Створки управлялись с пульта. Камера смотрела безжизненным черным глазом. Будка охранника пустовала.
– Все отключено. Дом просто закрыт, – Григорий и Роман пришли к этим выводам одновременно.
– Там небольшая площадь. – Роман пошатал ворота и кивнул внутрь. – Асфальтовая дорога сильно сужалась и уходила влево – дом сразу за деревьями, смотрит на море, просто роща старая уже и деревья большие, заросли плотные.
Охранная организация, которая работала с домом Монголина, кроме как прислать машину ГБР, ничего предложить не могла. По их сведениям, сигнализация не включена. Пульта от ворот у них тоже нет. Все указания по снятию охраны выданы хозяином дома.
Солнце припекало нещадно. Совместно с раскаленным асфальтом, превращая площадку перед воротами во внутренности духовки с двусторонней конвекцией.
Протиснуться сквозь прутья в заборе не получится, те слишком узко стояли и были окованы ветками металлического плюща с торчавшими во все стороны острыми пиками. Через верх перепрыгивать, если только с шестом, иначе напорешься пузом на кованые листья, да и вверх на три с половиной метра вряд ли кто подскочит. А вот протиснуться через круг в центре могло получиться. У кого-то не слишком крупного. Над ним не было цветов, его относительно гладкий край давал возможность зацепиться. Во всяком случае, Кира на это надеялась.
– Кира, они острые! – мозг Самбурова явно расплавился на жаре, если он думал, что Вергасова будет сомневаться и долго примеряться, иначе бы он сразу кинулся и остановил ее. Но когда он дошел до ворот, ее задница уже влезла выше его головы.
– Твою мать! – выругался подполковник, когда донесся треск ткани. Кира подтянулась за два прута, впихнула ноги в круг. Брюки распахнулись на разрезах и открыли голые
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
