жилы.
Неверлин слегка улыбнулся. — Ты играешь на моей слабости, Кайна.
— Вам нравятся долгосрочные ставки?
— Очень, — сказал Неверлин. И я всегда их выигрываю.
За исключением одного случая, о котором знала Элисон, — попытки шантажировать Джека Моргана, чтобы он помог ему устранить Корнелиуса Бракстона. Но сейчас было не время говорить об этом.
— Гарантирую, — сказал Неверлин. Ты выигрываешь, я плачу тебе дополнительные двадцать тысяч за работу. Я выиграю, и ты откроешь сейф за просто так.
Элисон наклонила голову, как бы размышляя над этим. — Это кажется справедливым, — сказала она.
Конечно, это было не так. Неверлин мог контролировать, когда Элисон будет позволено приступить к работе с сейфом — только после того, как он решит, что сейчас подходящее для неё время, — он легко мог манипулировать временем проведения конкурса, чтобы гарантировать свою победу. Как всегда, Неверлин предполагал, что долгосрочные ставки предполагают подтасовку расклада.
Тем не менее, им будет чем заняться. Возможно, настолько, что ни один из них не вспомнит, где он раньше видел лицо Элисон.
— Отлично, — сказал Неверлин, обращаясь к группе бруммганов, стоявших позади неё. Как только медицинские формальности будут улажены, люди полковника Фроста устроят тебя в твоей комнате. О, и я возьму это, — он указал на наплечную сумку.
Фрост молча протянул руку и стянул ремень с плеча Элисон, предупреждая её взглядом, чтобы она не шумела. — А завтра, — продолжал Неверлин, задумчиво касаясь пальцами сумки, — ты сможешь начать доказывать, что ты так хороша, как говоришь.
Он улыбнулся ей, но его глаза оставались холодны. — И, — добавил он, — лучше бы тебе не делать ошибок…
ГЛАВА 14
Врач — компфрин, с интересом отметила Элисон, а не бруммга — был быстр, оперативен и спокоен. Через пятнадцать минут после прибытия Элисон направлялась к выходу. Высокая, жилистая вистаук в зелёно-фиолетовой форме с красным крестом на груди шла впереди, а Думбартон и Мришпау шагали рядом с ней.
Комната, в которую её определил Неверлин, находилась на первом уровне подвала, рядом с центральной кухней. Рабы, работавшие на кухне, казалось, даже не замечали их, но Элисон уловила достаточно косых взглядов, чтобы понять, что все знают о проходящих мимо чужаках.
После роскоши корабельной каюты новая комната стала для нее большим разочарованием. Она была маленькой и тесной: кровать, грубый деревянный комод, стул и маленький столик, переговорное устройство — часы, единственный потолочный светильник и маленькая раковина. — Душа нет? — спросила она, оглядываясь по сторонам.
— Ванная комната находится в конце коридора, — сказала вистаук. Она общая для всех рабов на этом этаже.
Элисон посмотрела на Думбартона: — Рабы? — переспросила она.
Думбартон пожал плечами. — Недавно возникла проблема, — сказал он. Патриарх Чукук приказал, чтобы все посетители оставались здесь, внизу, где безопаснее.
И снова Джек… Сколько раз, — недовольно подумала Элисон, — она будет спотыкаться о него, пока находится здесь? — Значит ли это, что все остальные тоже здесь?
Думбартон снисходительно улыбнулся. — Мы не гости, детка. Мы союзники.
— Но вам не придётся есть с рабами, — услужливо сказала вистаук. Ваша еда будет подана сюда через два часа.
— И я уверен, что она будет очень вкусной, — сказал Думбартон, когда они с Мришпау вышли из комнаты. — Наслаждайся.
Вистаук тоже вышла, закрыв за собой дверь. Таним зашевелилась на коже Элисон, но Элисон предостерегающе положила руку на плечо. Снова пришло время проверять на наличие микрофонов.
К её легкому удивлению, их не было. Возможно, никто не считал, что за рабами стоит следить.
К сожалению, они были правы. Рабство, длившееся всю жизнь, обычно оставляло жертв в глубоких ментальных и эмоциональных колеях, из них жестоко выбивали всю искру, огонь и надежду.
Семья Чукук была особенно хороша в этом. Два месяца назад, когда Джек обратился к рабам и предложил им свободу, только двадцать шесть из них согласились.
— Хорошо, это безопасно, — сказала Элисон Таним, когда закончила. Сев на кровать, она протянула руку.
К’да проигнорировала сигнал, выйдя вместо этого из-под воротника Элисон. — Я так боялась в госпитале, — сказала она, садясь на пол и вертя головой туда-сюда, осматриваясь, — я думала, что они точно меня обнаружат и нам придётся сражаться.
— Не в этот раз, — успокоила её Элисон.
Дрожь сотрясала тело Таним. — Лучше бы нас здесь не было.
— Почти все в колонии рабовладельцев чувствуют нечто подобное, — сказала Элисон, открывая косметичку, — посмотрим, какой приём нам здесь окажут.
Она достала тюбик с тушью и отвинтила колпачок. Быстрая настройка ногтем, чтобы изменить частоту, и всё готово. — Что ты делаешь? — спросила Таним.
— Обычно этот наушник работает вместе с остальным тюбиком для прослушивания внутренней работы сейфов, — объяснила Элисон, вставляя колпачок в ухо. Я изменила его частоту, чтобы отследить жучок, который я подложила в бумаги из банковской ячейки Вирджила Моргана. Тише, дай мне послушать.
Но быстро стало ясно, что слушать нечего. Она могла слышать слабые звуки, но они были далёкими и приглушенными. — Похоже они всё ещё в сумке, — сказала Элисон, вытаскивая наушник, вероятно, работают с персональным отчётом Фроста.
— Интересно, сколько правды будет в этом докладе Фроста?
— Ложь, что неотличима от правды, — сказала Элисон, пряча улыбку. Элисон знала английский на удивление хорошо, особенно если учесть, как мало времени у неё было для работы над ним. Но некоторые её фразы и конструкции предложений были довольно забавными. Для начала, можно поставить деньги на то, что он ни словом не обмолвится о том, что я открыла те сейфы.
— Это так странно, — пробормотала Таним, кончик её хвоста изогнулся дугой. — Они друзья, как ты и Джек. И всё же они хранят друг от друга секреты.
Элисон почувствовала угрызения совести. — Это потому, что Фрост и Неверлин не совсем друзья, — сказала она. Они работают вместе, но только потому, что ни один из них не может добиться своего в одиночку. Но я сомневаюсь, что между ними есть доверие, и они не позволят друг другу сделать больше одного шага в сторону.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Таним, её хвост изогнулся в ещё более напряженную дугу. Они бросают друг друга?
— Нет, это просто фигура речи, — сказала Элисон. — Образное выражение. Дело в том, что они не доверяют друг другу, не то что Джек и Дрейкос.
— Или как вы с Джеком?
— И это, вероятно, относится и к Патрицию Чукук или тому, кто командует бруммганами, — сказала Элисон, пропуская мимо ушей вопрос К’да. — Вероятно именно поэтому мы здесь. После того как Дрейкос жестоко расправился с людьми Патриция, я полагаю, он настоял, чтобы сейфы перешли под его контроль, чтобы убедиться,
