на кого, только на свою носительницу. Если интересно моё мнение, то это отличный вариант для массового самоубийства с бесплатной подпиткой для некромантов. В остальном же эффективность отсутствует напрочь, бери, лорд, не пожалеешь. Никого не пожалеешь.
Это такой намëк на мою ярость? Не исключено, как врача, Вику за словом в любой вид хранилища отправлять не надо, всё при ней. А я вот возьму! Люблю, знаете ли, хорошую музыку.
— Подожди, машад-удинан, это ещё не всё, — тоном, полным ледяного безразличия, произнесла Улистапия. — Хочешь знать моё мнение или нет, я предлагаю Фей Лучезарной Улыбки. Модель ненамного отличается от предыдущей, лишь пение заменено на бесконечный показ зубов и нет защит, простоя работа якорем. Умирают быстро, даже не пытаясь что-либо сделать врагу, зато и после смерти, если голова остаётся целой, так же красивы. Увы, тела при этом не сохраняются, носительницы сверкающей эмали до последнего отвлекают на себя врага, медленно и мучительно превращаясь в кровавый фарш, опознать в котором руку, ногу или многочисленный ливер невозможно. Врага в это время можно захлебнуть в тоннах блевоты, он даже не почувствует этого. Очень советую, желудок очищает лучше любых зелий.
Та остранëнность, с которой фея говорила говорила на самом деле страшные вещи, пугала. Так произносят новости о терактах, унесших многие сотни, тысячи и даже десятки тысяч, жизней. Вот только там не углубляются в кровавые подробности. Здесь же…
— Перегнули вы, сиали, — старательно прогоняя мысленную картинку перемолотой в месиво феи с улыбающимся ртом, прошептал я. — Нельзя о таком настолько спокойно, просто нельзя.
— Живой он, сиаль Непрития, — неожиданно выдала Улистапия, впрочем, не меняя тона. — Ошиблась ты в своих предположениях.
— Вот и хорошо, что ошиблась, — с облегчением произнесла жена Ирсинда. — Не дело это, когда лорд превращается в бездушную болванку, которой никого не жалко для своих целей.
Только сейчас я понял, что Лесная дриада весь этот своеобразный магазин на улице плохо маскировала напряжение. И когда я сказал про перегиб, она с удовольствием выдохнула. Похоже, самые страшные опасения фей не подтвердились.
А вот Ася с самого начала была расслаблена. Не верила, что я мог стать этой самой бездушной болванкой? Хорошо, что так, любить ту, кто тебе не верит, трудно, так рушатся многие отношения. Вдвойне отлично, что нашим отношениям удалось этого избежать.
— И для это было нужно? Для чего рассказывать о не самых приятных вещах столь… обыденно?
— Нас насторожила Гильдия, лорд, — ответила Непрития. — В нас закралось сомнение, что она нужна для олбедса, а не ради личного непонятно чего. Бессмертные любят такое, мне муж много рассказывал, очень не хочется жить там, где лорд ставит собственные необоснованные хотелки выше своих жителей.
Исчерпывающе, однако. И так по-гномьи. Хорошо хоть решили поверить, а не сразу пошли свергать. Проблем было бы…
— Теперь проблема недовольства вашей личной Гильдией ушла?
— А вот и не правда, а вот и не было никакого недовольства! — в запале ответила Бурмантия. — Идея Гильдии нам понравилась, мы просто… мы хотели…
— То, что мы хотели, мы узнали, — пришла на помощь замявшейся Боевой сиали Вика. — Так какой в итоге будет шестая фея Гильдии, лорд? У нас есть и адекватные варианты.
— Да я бы предложенные взял. Цветочные атаки от одной, звуковые защиты от другой, контролирующие улыбки от третьей. Объединить бы это всё в один комплекс…
— …нам поможет Гарденик, — уверенно закончила за меня Непрития. — Если вы уверены в сочетании, конечно.
— Уверен, — твёрдо произнёс я. — У меня даже название для новых фей уже готово.
— Правда? — спросила Ася. — Уже? Мы выдумывали этих троих больше получаса, а ты так быстро их объединил?
— Тут уж сами виноваты, могли бы и что-то менее сочетающееся придумать. А так получаются вполне гармоничные Феи Цветочного Вальса. Тут сразу и цветы, и музыка, и необходимость улыбаться. Благодарите себя. Ну или ругайте, но только не сильно, не идёт это вам.
— Изящное решение, машад-удинан, — едва заметно приподняв левый уголок губ, произнесла Улистапия.
Ей бы замшевые длинные перчатки, сигарету с мундштуком, шляпку с вуалью, чëрное платье в пол… и реальное могущество Ледяной феи, вот тогда образ был бы закончен. Впрочем, всё ещё будет, дайте только время.
— Мне сейчас идти к Гарденику? — уточнил я.
— Не прямо сейчас, — пресекла мои попытки сразу начать решать проблемы Непрития. — Прямо сейчас мы отправимся к началу пути обретения оубуадиса.
— Не слишком пафосно?
— В самый раз, лорд, — успокоила меня Лесная сиаль. — Важную веху начинаем.
— И как отправимся… туда?
— Вы на драконе, само собой, я хотела бы попросить у вас Велеса. Можно?
— А он успевать будет за Асом?
— Будет, — уверенно ответила Ася. — Мы сделали ему восемь селайдов, по скорости Асу он не уступит.
— Восемь… чего?
— Селайдов, — с улыбкой повторила любимая. — Одежд из цветов. Они подарили ему не только скорость, только полный список не известен и нам.
— Разберëмся, — пообещал я. — А пока мне надо разобраться с парой вопросов.
«Слушаю», — раздался голос Наты спустя секунды три коннекта.
«Я сейчас улетаю, нужно сделать две вещи. Первое, на Складе лежат мицелии белых грибов. Передай их Крошину, пусть он по своих сельхозканалам распорядится ими так, как посчитает нужным».
«В смысле отдаст тем деревням, которые это больше заслуживают?»
«Именно. Хоть аукцион пусть организовывает, но чтобы мицелии были розданы. Второе, отдай распоряжение по подготовке к вечернему пиру. Отметим победу над кочевниками как положено».
«А ты уверен, что вернуться до вечера?»
«Кстати, нет… Давай сделаем так: если я в течении пяти минут снова выхожу на контакт и говорю об отмене — пира не будет, если не выхожу на контакт — отдавай распоряжение».
«Я поняла. Всё сделаю в точности».
«За это и ценю».
— Как долго лететь до места назначения? — спросил я у Непритии.
Все остальные феи, включая Асю, уже разошлись по своим делам. Ну да, олбедс ещё развивать и развивать, а пустым стоянием делу не поможешь.
— Недолго, — уверенно ответила Лесная сиаль. — В рамках скорости дракона вообще ерунда. Да и там первоначально состоится лишь небольшой разговор. До вечера точно управимся.
— Тогда отправляемся, — вздохнув, решительно сказал я, — не будем
