девушка отправилась в путешествие по мирозданию. Пока она летала и была Богом своей маленькой вселенной, я рассказал ей о том, что знаю тех малолеток, с которыми она коротает ночи, и сегодня, можешь мне поверить, их поглотило болото. Я сказал ей, что знаю, как она крадет излюбленное, но очень дорогое лакомство у меня из-под носа… Я высказал совершенно все! А потом разрядил две обоймы… Ты, думаю, заметил сердечко вокруг сердца, так?! Это была одна обойма! Вторая ушла на ноги, колени, ладони, локти… Именно в этом порядке! И последний патрон я отправил ей прямо в рот. Вставил дуло, направил немного вверх, а потом – БАХ!
На несколько бесконечных секунд воцарилась тишина.
– Я кончил второй раз за ночь.
«Мразь! Я сниму с тебя скальп и затолкаю его тебе в глотку», – вот о чем я думаю и трясусь от своего бессилия.
– Слишком рано,– шепчут все мои голоса, все личности, что поселились в моей голове.
– Знаешь, этой ночью я впервые убил. Нет, раньше я тоже убивал, но так, косвенно. Я говорил: «Убей!» и убивали… Или та же самая Сансара! Она тоже рано или поздно сводит туда, на кладбище, где ты час назад кидал землю… А вообще, я давно замышлял это. Я давно решил, что первой жертвой должен быть кто-то особенный! Кто-то с чистой душой … Я увидел ее кожу, волосы, глаза и эти огненные веснушки и понял – она! Вот моя жертва! – сказал он и замолчал на несколько секунд. – Но, знаешь, просто так убивать мне не хотелось. Я решил для начала совратить, а после поиграть в инквизитора… Такая своеобразная ролевая игра. Как хорошо, что она была податливой. Больше всего меня порадовало ее содействие в распространении нашего замечательного продукта на рынок школьников. Я ей просто сказал: «Ты будешь продавать Сансару в школах». Она взяла десяток порций и через несколько часов принесла наличные. Мое сердце в этот миг остановилось! Понимаешь! Остановилось от любви! И я понял, что именно она, слышишь, никто другой, а именно она станет моей первой жертвой! И она, совращенная, утратившая душу, в итоге убита.
Он сказал это и расслабился.
– Интересно, а он знает, что спал со школьницей? – пятый голос игриво прозвучал в моей голове.
– Заткнись, мразь! – кричу я, не покидая границы своих мыслей.
– Я убил впервые, и мне это понравилось, – сказал он и расплылся в улыбке. – А ведь раньше я смотрел новости, слушал всякие сводки о серийных убийствах, о серийных убийцах и думал: «Как же так можно?! Убить человека, это же плохо!» – вот что я думал. Но мне было интересно, каково это? Ты прикинь, интересоваться не самой смертью, а процессом того, как кто-то сам принимает этот образ! Коммерсант увлеченно трепался, а я старался не выдавить ему глаза.
– «Это же насколько надо быть самовлюбленной мразью, чтобы стремиться к власти такого масштаба?!», вот что думал я обо всем об этом, а потом, понимаешь, вдруг понял, что я тоже такая же мразь! «О, да! Ты еще та мразь!» – подумал я и сдержал очередной приступ ярости, презрения и желание убить его.
– Сначала эта мысль обидела меня! Как я сам себя могу назвать мразью?! А потом я понял, что это нормальное желание, стремление к власти такого масштаба. При всем при этом я уже обладал большим влиянием, но именно убийцы, ты шаришь, браток, именно убийцы обладают совершенной, абсолютной властью, потому что они могут отбирать то, что дал сам Бог! Причем каждый из нас имеет свою, персональную жизнь.
И это говорит сын святого отца, сын святого отца, который пакует наркоту в святом доме, сын святого отца, который хранит и пакует Сансару в храме, в котором тот совершил убийство несовершеннолетней смертельно больной девочки.
– Конечно, ты не бог, чтобы из горстки пепла создать нечто, не алхимик, чтобы гнить в подвалах в поисках соответствующей формулы для создания существа, нет! Такой власти, к сожалению, просто не существует, а вот власть отобрать, это другое дело. Разрушать всегда проще! – сказал он с наслаждением.
– Конечно, проще! И именно поэтому я здесь… Ты моя цель, потому что ты, мразь, и я крюком зацеплю и намотаю на холодный металл твои кишки, – пятый голос вскипел во мне гневом, яростью, презрением, но я сдержался.
– И, знаешь, теперь мне хочется еще. Но просто так убивать будет скучно… Что скажешь? – он бросил мне этот вопрос как кость любимой, безобидной псине…
– Да, конечно, – ответил я, пересиливая ненависть к самому себе, пересиливая желание откусить собственный язык.
– Вот! – протянул он. – Знаешь, здесь есть очень уютный подвальчик. Думаю, будет интересным обустроить там небольшой кабинет… Ты смыслишь что-нибудь в ремонте?
«Попомни, голодный пес сожрет даже своего хозяина», – думаю я.
– Нет, ничего не понимаю в ремонте, – произношу вслух.
– Жаль… Придется нанимать кого-нибудь. Представь, кафельные стены, пол, потолок какой-нибудь тоже под кафель. Все алого цвета, чтобы было меньше проблем с отмыванием всего. Кстати, водопровод с каким-нибудь мощным душем или смесителем, чтобы можно было сразу отмывать все с пеной и мылом и не оставлять следов.
«Хватит! Хватит! Хватит! – кричу я про себя. – Прекрати подталкивать меня… Прекрати соблазнять меня на убийство!»
– Но, опять же, проблема в самом обустройстве… Кому это поручить? –Сам я не могу, ты тоже можешь только землю рыть. Нанимать кого-нибудь? Можно, но проблематично. Все равно что-нибудь заподозрят или… Или это моя паранойя?!… Неважно. Одного человека-многостаночника взять. Но ему платить надо будет в несколько раз больше положенного или, ну, к примеру, испытать на нем… – сказав это, коммерсант задумался и только через несколько секунд будто бы ожил заново. – А что, кстати, это очень даже неплохая идея! Создателя поглотит его же детище!
«Молчи! Молчи, молчи, молчи, молчи!» – вот что я кричу про себя.
– Выдави ему глаза, вдави кадык… Выкрути, выломай все суставы… Пусть он мучается, пусть будет больно. Потом свяжи его руки, пусть на конце веревки будет петля. Зацепи за автомобиль и устрой ему экскурсию через весь город и, если после этого он останется жив, не спеши избавляться от тела! Залей перекисью, обработай спиртом, дай пару дней, чтобы кожа начала восстанавливаться, и только после этого начни отрезать от него сначала кусочки тела, фаланги пальцев… Снимай с него кожу тонкими лоскутками, заливая перекисью, и только потом, когда от него ничего не останется, когда не будет даже страданий, только после этого убей эту гниду, – злобным, выжидающим шепотом темная материя наговаривает мне план действий.
– Ладно, хватит трепаться.
