поцелуями, двигается к бедрам. Вынимаю пальчики и протягиваю ему.
– Оближи.
Повторять не приходится. Он с жадностью набрасывается на них и слизывает мою влагу, жмурясь от удовольствия. Запускаю вторую руку и поглаживаю себя, дразню. Еще совсем немного, и кончу. Нет. Мы должны сделать это вместе.
– Сладкая моя. Я хочу в тебя, очень.
Внедорожник большой, что позволяет нам расположиться относительно удобно. Михаэль освобождает готовый к бою член и кидается на меня.
– С тобой мое самообладание ни к черту! – рычит, целуя шею. И со мной так же. Дрожу от нетерпения: в отличие от него я еще ни разу не кончила и вот-вот взорвусь от дикого желания. В таком состоянии не до прелюдий. Обхватываю его торс ногами и резко тяну на себя, оказываюсь зажата между ним и кожаным сиденьем. Михаэль буквально придавливает меня, но мне все мало. Хочу глубже, больше до самого основания.
– Еще, пожалуйста, – всхлипываю ему в губы.
В машине кондиционер, но даже он не спасает от жара, исходящего от нас. По лицу моего любовника стекают влажные дорожки. Он старательно выбивает из меня все мысли. Только мы. Больше ничего.
– Михаэль… – прокусываю его губу до крови. Уверена, он на пределе. Сжимаю мышцы внутренней поверхности бедра и улетаю, унося с собой и его. Стонет, тяжело дышит, дергается во мне. Я еще не видела, чтобы Михаэль так кончал! И от этого осознания получаю новую волну удовольствия. Цепляясь ногтями в кожу обивки, процарапываю ее, порчу. Но даже не замечаю этого. Мне хорошо. Слишком хорошо, чтобы возвращаться в реальность.
– Малышка, это супер! – Целует меня. Уже не так исступленно, а расслабленно, как после шикарного оргазма. Улыбаюсь, согласна на все сто. – Продолжим в отеле? Или поедем на море?
– Я думала, море далеко отсюда?.. Это не так?
– Так, но самолет до Анталии никто не отменял, – смеется.
На мгновение прикрываю глаза, прячась за мечтами. Представляю, как мы с ним гуляем на берегу, слушаем шум волн. Нет ни проблем, ни сложностей. Никуда не нужно спешить, вся жизнь впереди.
Но вдруг солнце заслоняет чья-то тень. Это Алекс подходит к нам и рушит все мечты. «Стирает» море, белый песок… Остается «голое» производственное помещение, посреди которого на грязном полу сидит мой дядя с унылым и испуганным лицом.
– Нет. Нужно возвращаться, – отрываю голову от его плеча. Мы договаривались только на одну ночь.
Больно говорить это. Вижу, как огонь в его глазах начинает затухать. Михаэль меняется в лице.
«Нет, не делай мне больно, пожалуйста. Не нужно…» – мысленно прошу. Понимаю, если сейчас не остановиться, будет гораздо хуже. Я не должна привыкать к нему, он нужен мне не для этого.
– Тебе не понравилось? – спрашивает отстраняясь.
– Все было прекрасно, – стараюсь говорить так, чтобы мой голос не дрогнул.
– Тогда почему ты не хочешь продлить наше свидание? Попробовать… – не продолжает, обрывая фразу. Но я понимаю, что он имеет ввиду и меня рвет на части. – Хочешь, поедем в любое другое место, я могу отвезти тебя на край земли.
Боже… ну зачем он говорит это?! Ну почему мы с ним не встретились раньше, когда все было проще? Почему именно он друг Алекса?!
– Потому что мы заключили сделку. Я выполнила свою часть? – поднимаю глаза, на мгновение вижу в его взгляде боль, но она тут же скрывается за безразличием и холодностью. Какая резкая перемена… Не могу дольше смотреть в его глаза, опускаю свои, капитулирую.
– Да. Ты сделала так, как я хотел. И если поняла, что совершенно ничего не чувствуешь ко мне, больше задерживать не смею.
22
Диана
Михаэль почти стряхивает меня с себя и начинает одеваться. Ощущаю резкий холод в салоне авто, как будто мы переместились из жаркой Турции в Арктику. Хватаю юбку, руки трясутся, но кое-как натягиваю ее. Михаэль освобождает заднее сидение, пересаживается вперед. У него ключи от машины, обратно поведет сам. Молча включает телефон. Экран мигает сотней уведомлений. Читает мимолетно, хмурится. Возможно, среди сообщений и неотвеченных есть и от Алекса. Мой телефон так и остается вне зоны доступа. Мне некому звонить. Да и меня вряд ли кто-то ищет. Сейчас моя персона нужна только одному существу – псу Джему. Но Денис клялся, что сегодня заберет его в питомник. В любом случае уже возвращаюсь. Да и я всегда оставляю собаке много еды и воду. С голоду не умрет точно.
Под грустные размышления Михаэль вбивает в навигаторе адрес аэропорта и, несмотря на меня, ударяет по газам.
Молчим. В конце концов, прошу включить музыку. Дорога до аэропорта тянется бесконечно. Наверное, я испортила ему праздник. Даже больше… Корю себя, но по-другому поступить не могу.
– Ближайший рейс только через три часа. Придется ждать, – Михаэля словно подменили. Он холоден, отстранен.
– Ты полетишь со мной? – зачем-то спрашиваю. Кивает. Проходим паспортный контроль, отправляемся в зал ожидания. Все в молчании, как чужие люди. Да мы и есть чужие…
– Если хочешь, можно пообедать, – довольно сухо предлагает Михаэль. У меня совершенно нет аппетита, но решаю спросить у него:
– Ты голоден?
Не отвечает, кивая на кафе бистро. Нас прерывает звонок. Снимает трубку, отходит. Наверное, не хочет, чтобы я слышала разговор. Вижу, как на его лице снова появляется улыбка. Укол ревности пробирается к сердцу. Хочу, чтобы он так улыбался только со мной. Но тут же одергиваю себя. Нет права думать об этом.
Пока он любезничает по телефону, решаю прогуляться по магазинам беспошлинной торговли. Это занятие всегда скрашивает часы ожидания рейса в аэропорту. Конечно же, ко мне сразу подбегает ассистент и завладевает моим вниманием надолго. Теряю из вида своего спутника. Впрочем, я предполагаю, что найду его за столиком в кафе рядом с магазином. Покупаю духи, дорожный набор косметики, любимый крем для лица… бью себя по рукам, чтобы не купить новую сумку, но она стоит очень дорого, и, на самом деле, не нужна мне. Шопинг здесь и сейчас всего лишь средство отвлечься от мыслей про наши странные отношения.
– Попробуйте сыр, – меня подзывают к лавке, мимо которой прохожу. Поворачиваю, смотрю и понимаю, что это любимый сыр Михаэля. Зачем-то протягиваю деньги. Покупаю. Взамен мне дают запакованный и предлагают кусок для угощения. В этой стране так принято. Машинально беру, хотя не хочу его есть. В нос ударяет запах кислого молока. Меня мутит так, что кажется не добегу до уборной. Срываюсь с места, несусь в ближайшую кабинку. К счастью, рядом, иначе бы опозорилась на весь терминал.
Первая мысль: «Как я полечу с таким сильным отравлением?» Вторая: «Где продают тесты
