Книга На Службе у Тирана. Том 3 - София Ваго

Катрина встала в шаге от Драгфата. Помощники держателя синхронно мотнули головой и подвинули её идеальное тонкое тело ближе к буграм мышц мужчины, попутно сунув ей в руки прозрачную розовую купель с цветами и тряпочкой.

Катрина тяжело вздохнула, опустив голову. Драгфат поднял рукой её подбородок и медленно кивнул.

Госпожа Каменных Богов с тяжёлым сердцем, с отвращением, выжала тряпку от розовой воды и начала с натянутой улыбкой, работая на держателя традиций, что успел встать за плечи Генерала, лёгкими касаниями, выпрямив руку, тереть ключицу солдата.

— Катрина, чувственнее! — держатель смотрел на лёгкие касания чуть ли не трясущихся рук.

Дева подняла глаза, полные вселенской тоски, на Драгфата. Генерал, поняв её, и даже почему-то обрадовавшись, слегка прикрыл глаза, и взял её руку в свои.

— Во-о-о-т! — сказал довольный держатель, который наконец отошёл куда-то на задний план, спрятавшись в клубах пара, — А теперь Вы, Драгфат, очистите деву. Но не скупитесь и не скромничайте. Перед Вами Ваша законная жена, которая обязана… Быть чистой!

Катрину чуть не вырвало. Наверное, единственное, в чём они так схожи с Драгфатом — это то, что они не могут врать самим себе. Особенно в любви. На этой ниточке связи Драгфат вылил на Катрину всё содержимое прозрачной миски. Одной рукой Генерал властно взял густые волосы Катрины и силой запрокинул её голову наверх. Второй, он, отключив все эмоции, как это было в бою, властно, с силой провёл тряпочкой по губам. Дева перестала дышать.

Держатель традиций наконец-то кивнул с улыбкой. Он поверил.

***

Владлен закрыл глаза. Он думал, как лучше поступить, чтобы не вызвать подозрений.

— Лалу, оставайся здесь, — грифон, переминающаяся с лапы на лапу, кивнула, — Вдруг они смогут ещё записку передать… И если будет спрашивать Фарамар, делай вид, что мы здесь в замке чем-то увлечённо занимаемся, — грифон ещё раз кивнула.

Василий держался крыльями за стену. Ему было плохо. Очень. Чё этот дуралей удумал. Чё ваще происходит!!!

— Василий, — обратился Маэстро к птице, присев на корточки, — Я прошу тебя собрать всю волю, всё внимание в кулак, — Василий, шатаясь, выпрямился, крылья “по шву”, клюв опущен, но взгляд прямой, — Я прошу тебя понять всю серьёзность ситуации, — Василий икнул от перенапряжения, — Потому что ты единственный, кто может меня подстраховать, — грудная клетка птицы заходила ходуном, — И если я умру, ты должен быть готов к самостоятельному перемещению сюда обратно, с той информацией, которую удастся добыть. Ты понимаешь? — Василию стало также плохо, как когда ему сообщили о её смерти…

Владлен внимательно смотрел на птицу, которой придётся взять на себя, на свои малюсенькие плечи ответственность за жизни миллионов, если что-то пойдёт не так.

Василий, шатаясь, медленно кивнул. Видимо, других вариантов нет. Придётся взрослеть в считанные секунды.

— Сейчас я заколдую тебе… — Владлен покрутил головой. В кармане были только сигариллы, — Одну сигариллу. Вот эту, на одно перемещение. Она будет лежать у меня в этом кармане вместе со спичками. Зажжёшь — сразу переместишься прямо к Драгфату, где бы он ни был. Понял? — Василий кивнул. Всё словно в тумане, ущипните его… — Но это отнимет у меня много сил, поэтому придётся снять иллюзию.

И в миг, щёлкнув пальцами, внешность Владлена приобрела вид естественный. Со шрамами. С порванной глоткой. С красными глазами. С деревянным выпирающим протезом. Лалу, испугавшись такого преображения, забилась в угол.

— Лалу, не бойся! — отсалютовал Владлен грифону, тяжело дыша. Сил было действительно мало. Даже поход домой за целебными зельями не помог. Маэстро саморазрушался. Не имея возможности нормально восстановиться, он сам себя убивал, отнимая всё больше и больше жизненной энергии, которая улетучивалась со скоростью бурлящего горного потока воды. Но вариантов не было. На кону было слишком много.

— Василий, — тихо сказал Владлен, похлопывая себя по нагрудному карману пиджака, в котором была одна папироса и пачка спичек, — Иди ко мне! — тяжело дыша, подозвал к себе на руку Маэстро Голубя, а тот чуть не ревел. Он понимал, что друг умирает. И, скорее всего, ему придётся воспользоваться этой папиросой.

***

Они перемещались дольше, чем “обычно”. Владлен иссушался на глазах. Его лицо, скулы — всё становилось резче. Василий держался из последних сил, чтобы не зареветь в голос. Его останавливала лишь мысль о том, что, Владленушка не обрадуется голубиным слезам, и ему станет ещё хуже… До чего же Драгфат довёл его друга? Пачму всё так сразу навалилось? За что жизнь так жестока к тем, кого он так любит? Молча, несколько часов, они добирались до берега города Марс-ель, страны Франция, на Планете Земля.

Оказавшись, наконец-то на месте, в ночи, опять под ливнем, Владлен, пошатнувшись, сел без сил на песок. Он чувствовал, что у него остаются часы...

Василий посмотрел на друга. Времени мало, надо действовать сейчас же. Нежно погладив пару раз по голове со шрамами Маэстро, Василий вытер сопли, и развернулся. Он размял мышцы крыльев, придал своему взгляду стальной вид, и взмыл вверх, как сокол. Его целью было через бурю добраться до камня и, если понадобиться облететь весь океан, найти этих бабо-рыб. Он это сделает, чего бы ему это не стоило.

Через пару минут, не Голубь, а феникс по натуре, что восстал из пепла, приземлился на валун:

— БАБА-РЫБЫ! БАБА-РЫБЫ! — закричала птица, что есть мочи. Ответа не последовало. Василий набрал воздуха чуть ли не до разрыва в свои маленькие лёгкие и, сунув голову под воду, заорал пуще прежнего:

— Сииии-рьеееее-ныыыы!!! — мокрая вертлявая голубиная голова поднялась над водой. Три облезлых пера колебались на ветру. Сирен не было. Да что за дефки тупые! Василий экстренно соображал. Что делать? Как их призвать? На что эти рыбные тёлки поведутся!?

Вдали, чуть дальше, где был причал, стояли яхты. Василий сощурился. Капитан же с помощью чего-то кричит на своих матросов…. Орало!!! Точно!!! Как когда-то они с Иви были на пляже и там в орало орало какое-то жёлтое существо, продающее кукурузу! Ему нужно это орало. И он его получит.

***

— Кэп! — крикнул матрос, который увидел, как разъярённая птица отдирает громкоговоритель от мачты судна, — Тут… Какой-то взбесившийся голубь ломает оборудование! Что прикажете делать?

Из кабины послышалось пьяное:

— Стреляй в него!

Василий шкурой понимал, что эти французские человечешки говорят про него не в радостной перспективе. Он начал интенсивнее отдирать орало.

Послышался звук затвора. Василий посмотрел вниз, зашипев. Дуло ружья было направлено на него. Василий, психанув, что есть дури, ударил лобешником по оралу. И оно наконец-то отвалилось.

— П-шёл нахер! — выкрикнул Василий, злобно гогоча. Лицо матроса вытянулось. Птица, сказав ему явно что-то вразумительно-оскорбительное, показала фак из перьев, а после скрылась под покровом ночи с громкоговорителем. Подпитый матрос икнул.