кому-либо оказать — хотелось попросту убежать!
И ведь всего лишь в паре километров от Рассвета теперь творилась эта магическая истерия! Догадаться, что скелеты, пробужденные магией, ей же и держатся, было нетрудно. Вопрос был в том, когда эта активность прекратится.
Внезапно раздавшийся дикий вопль так же резко и прекратился — никто даже не успел понять, откуда он шел, пока послушник, стоявший на лестнице, не принялся, выкидывая руки вверх, карабкаться из ямы на поверхность, улепетывая на безопасную высоту.
Того, кто торчал из земли, видно уже не было. Только земля вокруг шевелилась. Уже два человека погибли, как минимум, пока доставали веревку.
— Эй! Живые! — гаркнули послушники, замахиваясь еще одной веревкой. — Давайте, хватайтесь! — и кинули ее вниз.
Кто-то попробовал шевельнуться — из людей, что остались на дне ямы, было еще, кого спасать. Только время стремительно уходило.
Я следил за происходящим, уже прикидывая, как это можно устранить. Засыпать землей? Сжечь не удалось, хотя был бы идеальный вариант уничтожения врага. То, что обратилось в прах, уже не соберется вместе.
— Мьелдон, — я решил обратиться к монаху. — Ты же знаешь, что сделать, чтобы уничтожить их?
Тот промолчал, помогая послушникам закинуть еще одну веревку. Я покрутил головой: двое крепких парней держали довольно толстый кусок каната, который натянулся, вероятно, от веса третьего послушника, которого можно было вытащить наружу.
Но вместо того, чтобы тянуть вверх, они попросту стояли на месте, не зная, куда им податься, как будто на том конце послушник отчаянно сопротивлялся. Или происходило еще чего похуже.
— Помоги! — кряхтел один. — Не стой, помоги! Бавлер! Бавлер!!
Последний крик вывел меня из оцепенения. Довольно было стоять на месте. Я подбежал к парочке, ухватился за веревку, попробовал потянуть, но безуспешно. Чтобы нам троим не хватило сил? Не может этого быть!
— Еще! Сюда! — пользуясь краткой передышкой, выдал послушник за моей спиной.
К нам рванули еще трое, но длины веревки им не хватило — у края стоять никто не хотел. Поэтому они встали сзади, ухватившись за последнего. И помогали тому тянуть веревку, правда, сил в руках ему не хватило.
— Скользит! — только и успел выдать тот.
Больше не успел никто и ничего. Второй послушник не отпустил веревку, когда та проскользила даже в моих ладонях, сбил меня с ног, увлекаемый вниз — и, разжав пальцы лишь в последний момент, проехался до самого края, соскользнул с него, даже не успев ухватиться. И через пару секунд мы услышали лишь гулкий удар тела о землю
Зато сразу же внизу заклацали кости и до наших ушей долетел крик, полный боли.
У меня из головы вылетели все предстоящие схватки с Мордином, форты, строительство и прочее. Эта задача — первоочередная. И ее надо решить — лишь бы грунт подо мной не обвалился.
Так что я постепенно отполз с края.
— Мьелдон! — заорал я, встав на ноги. — Сделай уже что-нибудь!
— В Монастырь за помощью уже убежали, — доложился послушник.
Все остановились. Монах вытащил пустую веревку. Спасать больше было некого. Кто-то из послушников рискнул наклониться к краю, чтобы посмотреть вниз. И тут же отпрянул обратно:
— Живых больше нет, — стуча зубами, проговорил он. — Никогда такого не видел.
Этими словами он заставил меня посмотреть вниз. Я тоже такого никогда не видел.
По ту сторону ямы послушники вытаскивали лестницы, а отряд скелетов, уже полностью собранных, включал в себя двенадцать штук. Как их еще назвать? Монстров? Останков? Людей⁈
Терминология быстро ушла на второй план, потому что стояли они недвижимо, как статуи, повернувшись в одну сторону — в нашу. Где стояли мы с Мьелдоном.
На дне ямы лежали послушники, куда меньшим числом, чем прежде. Кто-то, вероятно, так и остался под землей, куда его утянули костистые руки. Зрелище пугало не столько своей необычностью — такого я, как и все остальные, не только раньше не видел, но и даже не представлял, — сколько внезапным молчанием и тишиной.
Как только в яме не осталось живых, скелеты попросту замерли.
— У меня есть вопросы, Мьелдон, — сказал я, когда убедился, что скелеты не шевелятся, не лезут наверх и не пытаются убивать кого-то еще. — Что это за…?
— Прибудут знающие люди — и помогут нам, — ответил монах. — Сейчас я не в силах с этим разобраться.
И он так же, как и прежде, остался стоять столбом на краю ямы. Послушники молча дополняли эту похоронную картину, молча глядя вниз на тела погибших товарищей.
— Отойдем? — предложил я, теперь уже с усилием отведя в сторону монаха. — Что ты сделал? Это ошибка в твоей магии? Или что? Почему здесь не выросло ни одного дерева, ни единой травинки, но кости собрались воедино и получились существа, противные всем законам природы? Что ты сделал? — тихо повторил я.
— Это не ошибка, — ответил Мьелдон. — Магия не работала так. Не должна была работать. У нас есть описания по всем рунам, которые имеются в распоряжении монастыря. Эти руны обладают определенным радиусом действия, направлением, ограниченными возможностями. Огненный шар не может плавить металл, но может раскалить его так, что держать в руках будет невозможно. Все тонкости обращения с магией прописаны!
— То есть, ты сделал то, что было написано где-то, а это оказалось ошибкой? — уточнил я, передернув плечами. — Не слишком ли большая ошибка?
— Пирокант поможет, — выдохнул Мьелдон, повторяя те же слова. Случившееся и для него стало полной неожиданностью. — Людей жалко.
— Людей всегда жалко. Надо сделать так, чтобы они из ямы не выбрались ни в каком виде. Забор явно не поможет. И как они вообще существуют, эти твари?
— Магия, — развел руками Мьелдон.
Так себе магия, подумал я. Случайно использовал руну, а вместо полезного роста растений получаешь толпу скелетов. Прекрасно сохранившихся, кровожадных и еще неизвестно насколько шустрых.
Вопросов было так много, что я решил было дождаться Пироканта, когда тот прибудет сюда лично — если Мьелдон только вновь не ошибался в своих расчетах.
Не то что селение новое в лесах создавать теперь было опасно — еще и сам Рассвет мог оказаться в беде, если отряд скелетов продолжит пополняться новыми наборами костей.
— Может, ты все же хоть на что-то сможешь ответить? — спросил я Мьелдона. — Как так получилось? Почему скелеты стоят? Почему не распадаются?
