по расписанию он отбыл минут двадцать назад. А значит, уже должен был сообщить своему знакомому, что пакет на месте. Вот и замечательно!
Возвращаюсь назад к зданию, где сейчас находятся оба пакета, и да, мне действительно любопытно, кто же за ними явится? Понятное дело, чтобы знать наверняка, что обманка будет передана из рук в руки от охранника тому, кто за ней прибудет, нужно лично находиться рядом с этим мордатым цербером. А как же тогда быть с ячейкой? В двух местах одновременно мне при всем желании находиться не удастся! Пожалуй, стоит на ящик прицепить маячок-сигналку: если начнут набирать на ячейке код, я тот час получу уведомление и сразу же около нее появлюсь.
Действовать теперь стало намного проще, можно спокойно, никого не смущаясь, пользоваться своими способностями. Единственное, что напрягает, это отнюдь не умиротворяющее урчание желудка — кажется, возбудившаяся в нем всепоглощающая «черная дыра» решила исполнить как минимум ораторию!
Незаметно минуя проходную, быстро окидываю взглядом фойе — охранника, забравшего пакет, нигде не видно. Что ж, тогда — сначала сигналка, а дальше пойду искать этого угра.
Пометив ячейку, возвращаюсь в раздумьях к информационным стендам. Мне в очередной раз везет: один из мужчин, находящихся на посту около входа, собрался смениться, чтобы пойти передохнуть и поесть. Я аккуратно перемещаюсь следом за ним.
Поднявшись на этаж выше, охранник прошел по пустынному коридору и потянул за ручку массивной двери. Широко ее распахнул, но постояв в нерешительности, видимо, передумал заходить внутрь. За это время успеваю проскочить в образовавшийся проем, и слышу за спиной негромкий щелчок захлопывающейся двери.
Большое светлое помещение оказывается местом, где охрана следит с помощью электроники за тем, что происходит во всем здании. Здесь находится несколько больших мониторов, за ними — всего два человека. Почти не шевелясь, с отсутствующими выражениями на лицах они наблюдают за такими же статичными картинками. А вот на диванчике у противоположной стены я обнаруживаю интересующего меня господина. Пакет лежит рядом с ним, а мужчина увлеченно с кем-то переписывается по телефону.
В углу просторной комнаты отгорожен закуток. Кажется, самое то, чтобы спрятаться! Иду туда, стараясь не издавать лишних звуков. Хм, да тут, оказывается, расположилась импровизированная кухонька! За загородкой стоит холодильник с громоздящейся на нем грязной посудой и небольшой стол, половину которого занимают микроволновка и чайник. А еще на нем лежит открытая коробка с огромной нарезанной на аккуратные кусочки пиццей!!! Вот это я удачно зашла!
Скромность в вопросах удовлетворения гастрономических потребностей никогда не была моей самой сильной чертой. Входить в положение, мягко говоря, упитанных мужчин, я не собиралась, посчитав, что уж еще на одну пиццу они точно способны раскошелиться. На всякий случай, выглянув из-за простенка, отделяющего кухню от основного помещения, и убедившись, что никто не собирается прямо сейчас покушаться на аппетитно пахнущую лепешку, я иду на поводу ультимативных требований буйствующего желудка.
К моему глубокому сожалению, пицца, едва попав ко мне в рот, закончилась непростительно быстро! Но в желудке все-таки образовалась приятная тяжесть, заткнувшая разрастающимся чувством сытости и умиротворения урчащую брешь. Жаль, конечно, что плюшка была одинокой, однозначно, ей бы не помешала в компанию еще одна такая же, но что поделать — ее могло бы не быть вовсе! Благодарю, щедрые джентльмены, вы оказались очень гостеприимными хозяевами, сами того не подозревая. Не так уж часто выпадает землянам поделиться куском пиццы с голодной э… попаданкой из параллельного Мира!
Расправившись с халявной вкусностью, открываю тут же стоящую поллитровку с прохладной питьевой водой. Ну, вот, наконец, ощущаю в полной мере, что жизнь удалась и как всегда прекрасна и удивительна!
За перегородкой послышались шаги. Один из фейсеров, следивший за мониторами, поднялся со своего места и лениво направился к закутку. Увлеченная процессом дожевывая печеньки, стянутой из пачки, лежавшей около опустошенной мной коробки, я едва успеваю взлететь, чтобы не столкнуться нос к носу с подходящим к столу человеком, и, зависая под высоким потолком, внезапно давлюсь сухими крошками. С трудом сдерживая накатывающий кашель, кое-как удается проглотить царапающий горло комок. Но вовремя смахнуть хлынувшие градом слезы я не успеваю, и дождик в стиле «а-ля приболевший писающий мальчик» бодро щелкают по макушке стоящего подо мной мужчины. Задрав голову и удивленно стряхивая упавшую в этот момент на лицо смачную каплю, он потерянно бормочет: — Дебильные барабашки, в конец оборзели! Нахрена было плеваться?
Вот, он сейчас серьезно?! Барабашки — это кто?!
Охранник медленно переводит взгляд на пустую коробку из-под пиццы и вкрадчивым, не обещающим ничего хорошего голосом, вопрошает:
— МинУ, тебя не учили, что жадность — один пороков, относящихся к смертным грехам?
— А? Ты чё, хён? У меня вроде не было повода жадничать. Я свое честно заслужил. И ни перед кем не собираюсь отчитываться, — мой клиент с пакетом оторвался от телефона и как-то уж слишком гаденько ухмыльнулся.
— И как оно — взять чужое? Совесть не мучает, что другим не досталось?
— С чего это чужое? Моё! И не надо так откровенно мне завидовать! Пусть другие тоже напрягают свою задницу, как я!
— Да я не завидую. Даже не знаю, что на это сказать! Ты реально задницу напрягал? Не ошибся отверстием случайно? Может, у тебя и зубы там имеются?
Наблюдать сверху за ходом странного разговора крайне занятно.
— Ханыль, я, конечно, уважаю твой возраст и опыт, но ты, похоже, еще тот придурок! Я тебе уже говорил, что если ты ко мне будешь цепляться…
— Я цепляюсь?! Ты будешь жрать в три горла за чужой счет, а я, значит, молчать должен? И кто из нас придурок — это еще надо разобраться! Унитаз в помощь, если тебе теперь приспичит меняться сменами!
— Можно подумать, цаца обидчивая, ты за бесплатно меня подменяешь и жрешь в одного только за свой счет!
Я не выдерживаю и начинаю тихонько смеяться. Интересно, а почему этот Ханыль так взъелся на коллегу? Почему не подозревает в случившемся, например, как их… барабашек? Было бы логично предположить, раз они могут плеваться, значит и пиццу сожрать способны. Или нет?
Стоящий подо мной охранник со злым выражением лица шагает за простенок.
— Ты еще и ржешь?! Думаешь, я шучу? Не проси меня больше страховать тебя, пока ты свои делишки обтяпываешь! И не смей больше жрать чужую еду! Хотя бы разрешения спрашивай!
— Ты чё несешь? Кто жрал? Я? — на физиономии мужика, сидящего на диване, нарисовалось возмущенное удивление.
— А кто? Барабашки долбанные? Скажешь, не ты сожрал всю пиццу? Кроме тебя здесь никого
