нахмурившись:
– Жанна, ваша начальница, Анна Витальевна, попросила меня внести вас в список приглашённых на приём, который я устраиваю через две недели. Хочу вас уведомить, что я против вашего присутствия. Считаю, что на то и существует отбор приглашённых, чтобы в конечном итоге отсеять тех, кто не соответствует уровню остальных гостей…
Я насторожённо слушала и дивилась, чего это он так витиевато и манерно выражается, чего за ним до этого не наблюдалось. Посмотрела на Жанну, та стояла опустив очи долу.
– Но в то же время, я не могу отказать в такой пустяковой просьбе Анне, великолепному человеку с щедрой открытой душой, моему консультанту в подборе недвижимости, и просто девушке моего друга…
Я зашлась в кашле, и Алекс недовольно повернулся в мою сторону.
– Поперхнулась, – кивнула я на стакан с водой.
Алекс бросил на меня сердитый взгляд и перевёл снова на Жанну:
– Поэтому, находясь в неразрешимой дилемме, я возлагаю ответственность за принятие решения на вас саму.
Он поднялся и вышел, сказав мне, что ждёт в машине. Зато я кое-что поняла. Я показала головой на стул напротив. Жанна присела, не поднимая головы.
– Ну и проповедь, – покачала я головой. – Ведь это он, да? Тот о ком ты говорила. Это он тебя поматросил и бросил?
Жанна подняла на меня испуганные глаза, но быстро во всём призналась. Когда они познакомились, она ничего о нём не знала. Он только что приехал в наш город. Произошло это в гостинице. У Жанны была встреча с иногородним клиентом, который переезжал и подыскивал себе жильё. Наша агент Лариса попросила её забрать уже готовые бумаги с его подписью, потому что не могла подъехать, у ребёнка поднялась температура. Клиент предложил симпатичной девушке отметить покупку жилья в баре гостиницы. Там её и присмотрел Боровский. Заметив его интерес, Жанна, расставшись с клиентом, задержалась в баре. И не зря. Боровский завязал с ней знакомство. Назвать их роман бурным было затруднительно, слишком редки были встречи. Которые Жанна ждала как манну, девушка влюбилась в Алекса со всей страстью. Их встреча в агентстве была неожиданностью для обоих. После этого Боровский прервал их связь.
– Я звонила ему, искала встреч, но он ясно дал понять, что больше не хочет меня видеть.
– Послушай, Боровский кажется мне опасным мужчиной, может, действительно не стоит идти? Зачем дразнить?
– Нет, я пойду! Пойду! – Жанна гордо вскинула голову. – И найду ему достойную замену.
– Ну как знаешь, – протянула я неуверенно.
У самой на языке вертелись другие вопросы, которые постеснялась задавать. Интимные подробности меня интересовали лишь с точки зрения, как это вообще возможно с чудовищем? В плане физиологии. Как-то я думала, что это невозможно. Хотя почему я так решила? В обычном состоянии он выглядит как человек, почему он не может вести себя как человек? И иметь отношения с женщинами в том числе? И в то же время, представить его в отношениях было более чем странно. Но задавать вопросы не решилась. Как бы это выглядело: «Жанна, каков Алекс в постели, не расскажешь?» Нет, в койку я к ним лезть не собиралась.
– А что со Стасом? – спросила я, решив, что она обращалась к Стасу по поводу Алекса, и сейчас откроется причина их встреч.
– Что со Стасом? – нервно дёрнулась Жанна.
– Ты с ним встречалась по поводу Алекса? – уточнила я.
– Ни с кем я больше не встречалась, и к Стасу не обращалась, – нервно отрицала Жанна, и я не стала настаивать.
Накинула пальто, на выходе сообщила Жанне, что вряд ли уже появлюсь сегодня, так что если что-то срочное, чтоб звонила на мобильник. Цветы Стаса оставила в офисе. Чудовище, кстати, сразу обратил на них внимание, сострил, как обычно, насчёт нас со Стасом, но, поскольку я была не в духе, быстро закрыл эту тему.
А в машине не удержался и сразу спросил:
– Чего цветочки не захватила? Поездили бы с нами, ароматизировали мою машину. Хотя даже мой звериный нюх не уловил там ни одной нотки запаха роз.
Это правда, цветы совсем не пахли, и даже выглядели восковыми.
– Не придирайся, – обиделась я за Стаса. – Купил, что продают. Не мог же он слетать за свежими в Эквадор и вернуться. Зато он девушкам дверь в машине открывает.
– О, Стас истинный джентльмен. А я нет.
– В Америке манерам не учат? Я видела тебя на приёме, вполне себе светский лев, не надо ля-ля. И когда коттедж решил купить, ты сказал, что хочешь стать респектабельным джентльменом. Просто я не стою этих усилий, так и скажи.
Чудовище резко нажал на тормоз, я аж чуть не приложилась лбом к панели. Вышел, открыл мне дверь.
– Выходи.
Я подумала, что уже так быстро вывела его из себя, и он меня выгоняет. Вылезла, радуясь, что недалеко уехали, а то выбросил бы на шоссе, топай ножками в город, Аня. Но он остановил меня. Галантным жестом взял мою руку и пригласил сесть в машину, делая поклон.
– Прошу.
Я уселась, досадливо качая головой. Шут! Клоун!
– Так лучше? – спросил он, когда залез на водительское сидение.
– Всё, больше ничего не скажу, – пообещала я и уставилась на дорогу.
Глава 22
Сдерживая себя, я постаралась отвлечься и вспомнила историю Жанны. Мысли мои перетекли в иную плоскость. Я покосилась на чудовище и стала его разглядывать. Попробовала посмотреть глазами женщины, оценивая как мужчину. Получалось плохо, примешивалось личное отношение. Вспомнила первое впечатление на презентации журнала, тогда я его оценила как вполне привлекательного, даже очень. Если бы не глаза. Но, наверное, Жанну можно было понять: хорошая фигура, крепкое телосложение, лицо с правильными чертами. За счет линз ярко-зелёные глаза. Так-то они были серые, как покрытое льдом озеро в хмуром ноябре. Я уже рассмотрела, когда он был без линз. Русые волосы средней длины, которые всегда выглядели будто только из салона. Впрочем, лицо ему досталось от реально существующего Александра Боровского, я-то видела его другим, хотя помнила смутно.
Но главным в нём, конечно, была не внешность. А, как я предполагала, сбивающая сразу женщин с ног агрессивная мужественность. Брутальность, как принято сейчас называть, и что очень ценилось в наше время, потому что стало дефицитом. При этом не солдафон, не гопник, а обаятельный (если захочет!) умный мужчина с неким флёром загадочности и тайны. И, конечно, женщине сразу хочется её разгадать. При этом чувствуешь ходящую рядом опасность, и это придаёт остроту отношениям. Так я себе представила сейчас, что чувствуют женщины рядом с чудовищем.
Зверь
