понять, что такая болезнь окажется очень серьёзной.
Дебилкой или эгоисткой, для которой неведомый Паша был только услышанным именем какого-то персонажа придуманного мира.
Нельзя делать его реальным до конца. Нельзя идти и смотреть, что она натворила.
Так она сделает только хуже. Без того от груза вины подгибаются ноги…
Алиса вытряхнула стандартный набор в мусороизмельчитель, а коробку демонстративно бросила в урну. С мегеры-Ады станется проверить, выполняются ли её указания.
Поднявшись, наконец, в спальню, Алиса достала ноутбук и подключила к сети, потому что тот успел разрядиться. Открыла чёртов документ.
«Только чтение», — предупредил он.
Алиса прошла заново свой прошлый путь: попробовала все способы, которые рекомендовались в интернете. Безрезультатно.
Она уложила ноут в рюкзак. Нашла компьютерный сервис недалеко от отеля. И за одно — больницу, в которой лежал Павел. Просто, чтобы знать, где она.
Алиса не собиралась туда ехать. Но приметила украдкой, что учреждение открывается в восемь ноль-ноль.
Спать не получалось.
Робкая надежда, что здешний мир преуспел в лечении онкологии больше, чем её собственный, не оправдалась. От нервозности чесались ладони и мёрзли ноги. В комнате не хватало воздуха.
В половине первого ночи позвонила Марина.
— Сделала всё, что могла, вот реально, — затараторила она. — Отговорила устраивать разборки. Это было не просто, уж поверь мне! Не знаю, сможете ли вы когда-нибудь общаться, но пока тебе лучше не пересекаться с Дашкой вообще. Хорошо, что у вас разные графики. Через две недели они улетают на Шри-Ланку. Как вернётся, разведаю её настрой. До того обходи Дашку десятой дорогой, слышишь⁈ И не удумай там ей что-то объяснять. Твои слова звучат как дичь. Я даже Димке не рассказывала, ещё запретит мне с тобой общаться. А мы только-только договорились о свадьбе! В конце лета обязательно, слышишь! Я должна вас помирить до этого, а как — ума не приложу. Ну и задачку ты мне задала, подруга! Завязывай с экспериментами и берись за ум. Лучше вообще удали на фиг свою книгу. Она тебя с ума сведёт…
Алиса проснулась с рассветом, в половине пятого утра её глаза распахнулись и больше отключиться не получилось. Голову наводнили жуткие мысли.
В пять она прокралась на кухню, сделала кофе и взялась готовить завтрак.
За неимением сметаны скрасила незамысловатые варёные овощи майонезом, припрятанным в сейфе. Потом тщательно прибралась и успела сбежать из дома до того, как проснулась Ада.
Алиса поплелась в сторону работы пешком. Но даже так она доберётся туда часа за полтора-два. Сервисный центр открывался в десять.
Пальцы сами собой вбили в навигатор адрес больницы.
Конечно, там могут оказаться приёмные часы. Или вообще запрещены посещения. Но хотя бы что-то Алиса может разузнать… Вопреки здравому смыслу, хотелось посмотреть на человека, которого она обрекла на страдания, а может быть, вовсе на смерть.
От таких мыслей шевелились на голове волосы…
К восьми часам утра Алиса дошла до центральной больницы пешком. И застыла.
Было страшно обращаться в регистратуру. Страшно до такой степени, что ноги слушаться перестали.
Она наблюдала, как потянулись на аллейные скамейки пациенты в пижамных костюмах. Их взаимомассажирование тут смотрелось ещё более диким, чем просто на улицах. Выглядели здешние обитатели скверно — нездорово бледные, с обмотанными бинтами конечностями или в гипсах, с палочками и костылями. Буйосеты скрывали лица, оставляя только тусклые усталые глаза с глубокими синяками.
Сглотнув, Алиса всё-таки поднялась по разбитому крыльцу, купила бахилы в автомате и, с трудом выковыряв их из пластикового шарика (киндер для взрослых, блин!), нацепила на ноги. Прошуршала к стойке.
Выяснила, что ей как минимум в другое здание.
За то, что Алиса достала там бахилы из кармана, а не приобрела, вахтёрша зыркнула на неё недобрым взглядом и чиркнула в чём-то выпачканной рукой по буйосете, оставив на ткани пятно.
Девица в регистратуре оказалась чуть более приветливой. И разрешила навестить Павла Рогова.
— Ещё рановато, но к нему совсем никто не приходит. Так что давайте, идите. Такой весёлый мальчик, жалко его.
Алиса сглотнула и отправилась по унылым коридорам к лестнице на второй этаж.
В центральной больнице царил характерный для всех измерений унылый запах неких стерилизующих препаратов и хлорки, которыми все медучреждения пропитываются неизменно. В коридорах стояла странная для лета прохлада и ходил сквозняк. Больница была государственная, и выглядела соответственно — не чета клинике, в которой Алиса посещала гинеколога. Странно даже, что её пропустили в неурочное время.
У нужной палаты, номер которой написала на листочке в клетку девушка из регистратуры, Алиса помедлила. Что, если там несколько человек? Она же понятия не имеет, как выглядит этот Паша. Может, поискать в соцсетях?
Алиса успела найти его номер в Майиной телефонной книжке, но на аватарке мессенджера был человек-паук. Алиса бы заинтересовалась идеей пересмотреть известные фильмы в буйосетном варианте, если бы не вся дикость ситуации. Теперь персонаж фильма — она. Фильма о палачихе-убийце. Триллер, драма.
Алиса робко приоткрыла дверь палаты.
В комнате было четыре кровати и живописный унитаз у окна в центре. Одна койка оказалась пустой, хотя постель была разобрана. На второй читал газету лысый мрачный дед. На третьей спал, вздувая буйосету, как паруса, громовым храпом очень пузатый голый мужик повышенной волосатости.
Первое, что бросилось Алисе в глаза: умирающим Павел не выглядел. Худой, словно жердь, длинноволосый пацан в буйосете с пиратским флагом, полусидел, что-то листая в телефоне. Он был загорелым и веснушчатым. А, заметив Алису, так и ахнул.
— Круто, спасибо, что пришла! — немного выпучив глаза от удивления, сказал больной. — Не ожидал. Мне вчера стали деньги переводить. Это ты замутила?
Алиса помотала головой, кусая губы под прикрытием ткани.
— Даня предложил, — пробормотала она. — Я от него узнала.
— Не думал, что кто-то прям придёт. Ты, тем более. Спасибо! Прям… Не знаю, что и сказать. — Кажется, он улыбался — Алиса уже наловчилась определять скрытую улыбку по движениям мышц на лицах собеседников: чуть двигались щёки, немного сужались глаза. — Говорят, базалиома у меня, а не родинка была, — продолжал Павел, хлопая по кровати ладонью — приглашал присесть. — Прооперировали вчера, но она глубоко разрослась. Метатепический какой-то вид. Она метастазы пустила и до кости дошла. Похоже, мне хана, — странно хохотнул он. — Так прямо не говорят, конечно. Говорят, агрессивная очень. Химию будут делать, когда немного от операций отойду. Вот тебе и аппендицит.
— Ты вообще как? — очень тихо спросила Алиса, присаживаясь на самый краешек матраса. — Ну, самочувствие
