аккуратнейшим образом мощёной площади и воробей незамеченным не пролетит!..
Она молча смотрела на Храм. Мэтр Дониёр… Закрыл глаза.
Потом открыл их. Вздохнул. Сказал:
— Дай мне руку! Хорошо. Теперь сосредоточься на этой пирамиде. Думай, что внутренним взором проникаешь сквозь стены туда, в её подземелья. А я — помогу тебе!
Она закрыла глаза. Голос мэтра звучал мягко, но в нём ощущалась внутренняя сила, да такая, что сама по себе способна сравнивать горы с землёй, и пробивать тоннели сквозь скалы:
— Нет-нет, не пытайся как бы «вплыть» туда! Вместо этого вообрази, что ты — архитектор, спроектировавший эту громадину… Ты же тогда знаешь, что там и как? А теперь представь себе чертежи. Рабочие чертежи. Да-да, вот так… Пусть они теперь станут объёмными. Прозрачными. Ниже, спустись ниже. Увеличь. Да, хорошо…
Перед её внутренним взором вместо монолита из миллионов тонн камня как-то странно сейчас сжавшегося и уменьшившегося, обозначились вдоль основных линий стен, а затем и ушли вглубь, тонкие голубые линии — словно голограмма! Застывшая, и теперь углубившаяся в землю на сотни метров невесомая конструкция, в одном из вновь увеличившихся коридоров которой она вдруг как бы оказалась, так поразила её, что она забыла даже удивиться. Мэтр Дониёр хмыкнул:
— Отлично. Внимательней с дальней стороной. Ещё приблизь и укрупни её. Видишь — коридор? Из него — входы в восемнадцать камер. Угу. Наша — пятнадцатая. Мэтр Монтгомери сейчас спит — вернее, в отключке, а то бы уже ответил на мой Зов…
Запомнила? Хорошо. Но наша задача — не бегать, как Индиана Джонс по лабиринтам, попадая в засады, или в последний момент спасаясь из коварных ловушек, а сделать работу. Чисто, быстро, и без ненужных… Осложнений. (Чёрт! Он явно хотел сказать — «приключений на…»!) Для этого нужно всего лишь материализоваться прямо в коридоре у камеры, войти, подхватить пленника под белы ручки, и переправить прямо оттуда домой. Без всяких ненужных эксцессов в плане перебитых нами жрецов, или лишнего шума…
Она кивнула. Раскрыв глаза, обнаружила, что вокруг царит всё та же деловая суета и гам, и солнышко весело светит себе с небес!
— Спасибо, мэтр Дониёр! Ведь это вы помогли мне увидеть?
— В первый раз — конечно, помог… В следующий — и сама справишься. Главное — знать, что это возможно. Остальное — дело воли и концентрации.
— А… Как вы узнали про брата этого Мэтьюза? Вы здесь жили? Или…
— Вот именно — или! Да ты уж догадалась. — она кивнула, — Обычная телепатия. Я почти всё выудил из его же мозга. А потом по «меткам» нашел этого чертового брата, и порастряс уже его мозг… «Метки»?.. Ну, как бы всё мыслящее выделяет своеобразный… Типа — запах. И у родственников он схож. Особенно у кровных. Позже объясню.
Ничего-ничего, потом и ты сможешь так. Я поэтому и путешествую с тобой по самым пока отдалённым, или вымышленным, или никакого отношения к твоему Миру не имеющим Мирам: чтобы тебе было легче. Привыкнуть. Научиться работать. Понять, на что обращать внимание в первую очередь. Познакомиться с нашими методами.
И чем меньше эти миры напоминают твой Дом, тем легче и проще постигать основы ремесла, и воздействовать на их материю.
— А дома…
— Вот именно. Дома ты была бы связана инерцией мышления: «Ах, здесь такое невозможно, потому что никогда не случается!» Ну — тебе это уже говорили.
Она вдруг поняла, что всё не так просто. И сила мага зависит… Только от самого мага. И на самом деле не важно — дома она или нет!
— А… Оно — возможно? — она не столько спрашивала, сколько утверждала.
— Разумеется. — в тоне мэтра уже сквозило лёгкое удовлетворение от того, что он явно прочёл её «прозрение». С другой стороны, он переступил с ноги на ногу: явно спешил, а она своими «озарениями» задерживала начало работы, — Года три назад в твоём Мире работал студент из Марайи — у него получалось получше, чем у тебя с пулемётом в Лидии!.. Ты поняла верно — дело в настрое!.. Ладно, хватит теории. Займёмся работой!
— Конечно! Извиняюсь, что отвлекаю… Что я должна делать?
— Помнишь, как выглядит коридор на восьмом подземном, тот, с камерами?
— Да.
— Давай руку. Закрывай глаза. Повторяй со мной: «Я — здесь и не здесь! Я — везде и нигде! Я — в Атлантиде, в подземном коридоре пирамиды!»
Она ничего не почувствовала. Потом вдруг оказалось, что вокруг стоит мгла кромешная, и жуткая промозглая сырость. И ещё — тишина. Как в могиле. (Тьфу-тьфу!)
Её руку отпустили, она услышала ворчание:
— Хватит предаваться ощущениям. Открывай уже глаза.
Толку оказалось — ноль. Вокруг остались всё те же темень и сырость. Мэтр Дониёр тоже что-то проворчал насчёт сырости и старых костей, и зажёг прямо на ладони маленький жёлтый огонёк — словно пламя свечи. Зыркнув на неё исподлобья, пояснил:
— Верно. Пламя свечи — самое выгодное с точки зрения экономии сил. Почти не требует дополнительных усилий… Конечно, если просто вообразить огарок этой самой свечи! — он хмыкнул, — Ну, или как в моём случае — вынуть из кармана заготовленный. Потом мысленно смазываешь его кончик зельем воспламенения, и… Готово!
И точно — в ладони мэтра, оказывается, покоился небольшой — в два пальца! — огарок, дающий чуть коптящее и потрескивающее от сырости, пламя.
— Хорошо поработали. Вот и камера. Спорим, ты не догадалась захватить ключа?
Конечно, она не догадалась. Поэтому он сам снял с пояса огромный медный штырь с изогнутым концом, и, вставив в странного вида нашлёпку на деревянной двери, повернул.
Дверь щёлкнула, но осталась закрытой.
— Забухла. — констатировал мэтр Дониёр, и приподняв створку, потянул её на себя. Она присоединила свои усилия, всё ещё раздумывая над его словами о «самонастрое».
Получается, она в любом чужом Мире — практически всемогуща. А в своём — «считает магию невозможной!» И очевидно этот самонастрой, самогипноз настолько велики у всех студентов, что им лучше в первый год-семестр проходить практику… да и работу — в чужих Мирах?!.. Но разве она уже не может убедить себя, что магия возможна везде?
А разве она — уже не убеждена, что никакое «самоограничение» ей не грозит?! Или…
Или, если попробует — всё же быстро состарится, обессилит и умрёт?
Хм. Интересный парадокс. Ладно, сейчас лучше поможем мэтру — а думать никто не мешает и дома. Разве что Хамви, когда разыграется, принося палку…
Дверь наконец подалась, и, шкребанув по камням пола, открылась. Они вошли.
Ей пришлось прикрыться рукой от пламени свечи — оно слепило.
Ф-фу!.. Ну
