с гербом «Красного рыцаря», который носил Рубен. Вещица достаточно приметная и вряд ли паренёк оставит его просто так. Приглядевшись к траве, я заметил, что она примята. Причём, примята так сильно, будто по ней волочили что-то тяжёлое. Хорошим следопытом я не был, но по столь явному следу пойти мог даже такой профан как я.
Не смотря на усталость после хоть и короткого, но интенсивного боя, я побежал по следу, чувствуя какую-то ответственность за парня, ведь именно благодаря мне он остался в отряде и теперь его точно нужно было спасти.
Далеко углубиться в лес я не успел, как на грани слуха послышался крик. К нему-то я и направился, вынимая саблю из ножен. Как и подозревалось, Рубена утащил вглубь леса один из язычников и теперь, прижав того к стволу дерева, усиленно пытался зарезать бронзовым кинжалом сокольничего, который активно дёргался, пытаясь вырваться из крепкой хватки горца. Кудрявый орал, надрывая глотку и пугая всех лесных обитателей.
Выдумывать план было ищлишним, а потому я просто подбежал сзади и рубанул по руке замахнувшегося для удара горца. Неожиданно легко клинок прорубил кости и отсечённая кисть, несколько раз крутанувшись, шмякнулась в зелёную траву. Горец закричал так, что заложило уши и вторым ударом я ударил того по голове, раскроив череп и войдя саблей в мозг.
Пока я уперто пытался вытянуть глубоко засевший в черепушке мертвого налётчика клинок, а Рубен иступленно смотрел на отсеченную руку мертвеца, до сих пор сжимавшую в себе грубый бронзовый клинок, к нам, проламывая кусты и хрустя ветками под ногами, прибежал Сезар. Свой топор он держал так, чтобы быстро нанести удар и быстро вертел головой в поисках противника.
- Что произошло?! - пробасил бородач, даже не собираясь опускать своего страшного оружия.
- Парня утащили. Пришлось отбивать. - хмыкнул я после того, как мне наконец удалось вернуть своё оружие из головы упёртого горца.
Обтерев клинок о траву и вернув его в ножны, я поднял с земли недомеч сокольничего. Сам его владелец до сих пор не мог прийти в себя, медленно переводя взгляд с отрубленной руки на раскроенную голову ватанийца. Неожиданно для себя я разозлился и за грудки поднял Рубена на ноги. Рывок, похоже, был столь сильным, что несколько пуговец с куртки парня остались в моей ладони, а сам он смотрел на меня испуганно и похоже не признавал во мне союзника.
- Оружие нужно чтобы сражаться! Зачем тебе оно, если ты не хочешь биться за свою жизнь?!
Прокричав это, я сильно толкнул Рубена в грудь его же ножнами, отчего тот упал обратно в траву и отправился обратно, утирая лоб от налипшей смеси пота и крови, которая уже начала сворачиваться.
Позже, отряд, одержав блистательную победу, оттянулся обратно в деревню. Окровавленное войско встречали сотни заинтересованных глаз крестьян. Некоторых из них сильно смутили отрубленные головы налётчиков, обернутых в несколько мешков. Это было бы скрыто, если бы не несколько любопытных детей, которым очень хотелось узнать, что лежит в мешках у "дядей-наёмников". В общем, пришлось Сезару на них прикрикнуть, а их матерям успокаивать своих отроков.
Следующие три месяца были похожи на фильм "День сурка", но в гораздо более его кровавой версии. По большей части мы всё также продолжали базироваться в деревне, нагло приватизировав несколько домов для собственных целей. Селяне могли бы быть недовольны такой наглостью со стороны нашей братии, но с момента нашего появления здесь, налётчики ни разу не подбирались к поселению, а потому земледельцы были даже рады тому, что мы разбили свой лагерь здесь. Что же касается нашего контракта, то несколько раз нам всё-таки пришлось вступить в бой с налётчиками, которые продолжали пересекать пограничную реку и пытаться нападать на окрестные поселения. С каждым боем отряд становился опытнее и через время Бернд в очередной раз решился на расширение «Кабаньей головы», а потому отправился ко всё тому же герцогскому офицеру и в очередной раз вернулся с хорошими новостями. Честно говоря, я каждый раз поражался умению командира договориться и вывернуться так, чтобы добыть для себя наиболее приятные условия. Оказалось, что он смог увеличить плату за наши услуги ровно в два раза, да вместе с тем смог удачно продать всё то снаряжение, что мы собрали с трупов горцев. Да, ту немногую часть, что могла пригодиться, мы всё же оставили у себя, но и остальное стоило приличных денег по меркам нашей братии.
Из Орлаёна Бернд вернулся с большими, плотно набитыми кошелями и тремя десятками новобранцев, которые должны были как восполнить понесёнными нами потери, так и довести общую численность до полусотни человек. Такая численность уже больше смахивала на маленькую армию. У меня даже появились мысли о том, что у Бернда появились гораздо большие амбиции, как для простого наёмника. Однако командир поспешил уверить меня в том, что большего, чем хороших контрактов он не хочет.
Я уж было успокоился, как Бернд решил ошарашить меня ещё одной новостью. Как только прибыло подкрепление, то мне вручили звание десятника в компании, а вместе с тем и подарил полноценный куяк. Для кого-то это может звучать как ругательство, но фактически это был кольчужный доспех с вплетёнными в нём стальными пластинами на груди. Снаряжение достаточно дорогое, но видя, как значительно за последние месяцы улучшилось материальное положение отряда, можно было этому не удивляться. Все ветераны давно уже были облачены как минимум в кольчуги, а Бернд и вовсе таскал на себе бронзовый ламеляр поверх кольчуги, снятый с убитого мною ещё на мосту ватанийца, тогда как остальные из новичков носили плотные стёганые доспехи. Со стороны мы уже выглядели как профессиональная армия и десятник должен этому соответствовать.
За полученный в моё командование десяток я взялся сразу и очень крепко. Многие из моих бойцов были достаточно молодыми людьми, но хоть были из деревни, а потому привыкли к тяжёлой работе, но после дня тренировок каждый из них желал протянуть ноги.
Помимо физических тренировок, большое внимание я уделял битву в строю и дисциплине, что в нынешних реалиях было куда как важнее и эффективнее крепких лат и острого оружия. Хоть в больших сражениях я и не участвовал, но, судя по рассказам Фабриса, на местных полях битв до сих пор господствовала тяжёлая рыцарская кавалерия. Впрочем, такая конница далеко не всегда эффективна, особенно против подготовленных и дисциплинированных пехотинцев, не разбегающихся уже при виде сияющих доспехов и мощных коней. Это в
