хотя бы немного распознавать. На улице мы замечаем взгляды и жесты других людей, а атмосферное давление, температура и отличительные черты времен года сообщают нам о состоянии окружающей среды. Есть очень низкие частоты вне нашего диапазона слышимости. И при этом в мире безостановочно отправляются миллионы сообщений, которые передаются по кабелям импульсами света. Мы еще очень многого не знаем. В одном и том же городе можно вести очень много разных образов жизни.
Я покупаю налобный фонарик для ночных прогулок и работы с мелкими деталями и впервые за долгое время испытываю восторг от открывшихся возможностей. Моя потенциальная территория расширилась. Я могу заглядывать в темноту, освещать ночных существ, видеть их мельком, пока они занимаются своими делами. Места и времена, которые раньше казались мне загадочными и недоступными, теперь для меня открыты. Если я храбрая. Если я снаряжена.
Я разбита, вся в шрамах, но живая и красивая. С фонариком на голове я снова открываю сайт знакомств. Пробую несколько паролей, прежде чем вспоминаю правильный, но почти не сомневаюсь, когда нажимаю «восстановить профиль».
Я понимаю, что, несмотря на боль, я не сожалею о том, что произошло. Я не сожалею, что встретила его. Берлин разбил мне сердце, но я рада, что позволила ему это.
Эпилог
Четыре года спустя
Декабрь
Холодная Луна
Луна пишет мне, чтобы сообщить, что сейчас полнолуние. Пять утра, первое утро года. Мне нужно пописать, поэтому я выбираюсь из вагончика, двигаясь так тихо, как только возможно, чтобы не разбудить моего бойфренда и нашего ребенка.
На ночь мы припарковались в степи. На улице ужасно холодно, и луна светит на снег так ярко, что мне не нужен фонарик. Буквально только что мы наблюдали за тем, как полная Холодная Луна декабря поднималась над холмом, отмечая своим блеском наступление нового года. Я смотрю вверх и благодарю ее за то, что она неизменно и безразлично охраняет меня.
Последние четыре года пролетели как молния, но одновременно были самыми долгими и трудными. Луна продолжала вращаться по орбите; я несколько раз переезжала; приливы и отливы случались дважды в сутки; моя боль утихла. Каждый месяц мое тело росло, отбрасывало ненужное и обновлялось. Я переехала в маленький город, где меня никто не знал, и нашла новые места для плавания.
Стоя на улице в снегу, я думаю, могут ли наши тела, почти полностью состоящие из воды, на каком-то первобытном уровне ощущать притяжение луны. В нас живет врожденная жажда, и она заставляет меня путешествовать по городам, островам и сайтам. Местоположение изменяется, но жажда остается, и точно так же со мной остается моя далекая любовь, луна.
Несколько недель назад по пути на книжный фестиваль у меня была пересадка в Париже, в аэропорту Шарль-де-Голль. Возможно, из-за парфюма, которым я надушилась в магазине «дьюти-фри», на меня снова нахлынули воспоминания, и мне показалось, что я вижу его в очереди, но это, конечно, был не он, и потом я поняла, что не думала о нем уже много недель, даже месяцев, и сейчас я в том будущем, в котором хочу быть, которое наступило неожиданно и до которого я добиралась кружным путем. Потребовалось много времени, чтобы начать по-другому относиться к прошлому. Спонтанно и постепенно ко мне пришло что-то похожее на благодарность и прощение.
Изменения происходили медленно, но неумолимо, как рост волос. Я не замечала, как выздоравливаю, но однажды поняла, что больше не испытываю боли. Иногда происходили существенные сдвиги, как в тот день, когда я съехала и решила без мучений выбросить маленькие сувениры и подарки, с которыми, как когда-то казалось, не смогу расстаться: череп журавля, дешевый перочинный ножик; как когда я впервые почувствовала влечение к кому-то другому. Были и откаты: случалось, после насыщенного вечера я возвращалась в пустой дом, опьяненная колой и интересом к себе, и снова проваливалась в интернет до поздней ночи, а наутро чувствовала похмелье и была себе отвратительна.
Иногда должно пройти время, чтобы то, что говорят люди, обрело смысл. Он говорил: «Для меня так лучше в краткосрочной перспективе, но для тебя в долгосрочной». Он знал себя лучше, чем я. Он знал, что надолго его не хватит. Он знал, что со мной всё будет в порядке.
И вот я стою под ярким солнцем в зале вылета, самолеты взлетают, и сердце бьется. Однажды я пересекла вершину холма и не оглянулась.
Поцелуй меня в промышленной зоне.
Поцелуй меня на пешеходной зоне в центре города.
Поцелуй меня в зеленом поясе. Поцелуй меня на линии перемены даты.
Поцелуй меня во флоатинг-камере. В барокамере.
Поцелуй меня, когда твое лицо онемело от холодной воды.
Поцелуй меня между сном и бодрствованием.
Поцелуй меня в восемь минут между взрывом солнца и тем мгновением, когда мы узнаем об этом здесь, на земле. Поцелуй меня в вечном после.
Благодарности
За помощь в жизни и работе над этой книгой я благодарю маму и папу – Пегги Дефорж и Тома Липтрота, Тристана Бёрка, Пола Гревза, Норберта Кеннтнера, Лизу Кханна, Теодора Коха, Джеймса Макдональда Локхарта, Миру Мангу, Лизу Миттон, Хью Нисбета, Диану Нортерн и Джейми Хея, Еву Риченс, Джо Свитинг, Кэтрин Хибберт, Карен Хинкли, Фонг Чау, Дерка Элерта, сообщества Team Mum, Caught by the River, Creative Scotland, Mothers Who Write, RSPB Orkney, библиотеку имени Уильяма Гладстона. Также я признательна команде издательства Canongate, в частности Фрэнсис Бикмор, Лейле Крюйкшенк, Анне Фрейм и Меган Рид.
Некоторые части текста были ранее опубликованы в журналах Elsewhere и Somesuch Stories, на платформе Slow Travel Berlin. Спасибо редакторам Полу Скратону, Полу Салливану и Сьюз Олбрич.
С любовью к Дому и нашим малышам.
Примечания
1
General Impression of Size and Shape – базовое представление о размере и форме. – Примеч. пер.
2
Пер. С. Ильина.
