принцесса», «моя девочка».
И вот эти звоночки — они не звоночки вовсе. Это огромный колокол бьет посреди площади. Так что на много километров вокруг слыхать.
Вибрация телефона не застает врасплох. К этому он вполне готов. Тем более отец девушки ему искренне нравится. Хороший мужик, толковый. Но в охране совершенно не разбирается. А у Дана тоже связаны руки. Ведь если девчонка не захочет, заартачится опять, как бывало и раньше, то вернуться он не сможет. Капризная, избалованная принцесса и здесь диктует свои правила.
Где-то на середине разговора мужчина начинает подозревать, что маленький, притаившийся на его коленях зверек вовсе не спит. Подслушивает. Что она хочет выведать? О чем уже догадывается? Или может даже знает. Будет ли хорошей идеей рассказать девушке правду?
По своему опыту Дан знает — работать с объектом лучше, когда тот осознает реальную угрозу. Но ведь и она уже давно объектом не воспринимается. Быстро сворачивает разговор, склоняется и не дает маленькой шпионке удрать.
— Выспалась?
Дикая кошка кряхтит, возится, но сбросить его руку не может. Наблюдать за ее тщетными попытками освободиться забавно и очень горячо. Ее раздосадованная, симпатичная мордашка заводит с пол-оборота. Так, что он склоняется ниже, почти не отдавая себе отчета.
— И много ты услышала?
Не сдерживается и касается губами ее маленького, тонкого ушка. Мммм… От наслаждения хочется урчать и тереться о бархатную кожу. Однако пугать и заставлять не хочется. Его глаза пристально следят за ней. Считывают каждый вздох, каждый удар сердца, каждое движение.
Вот девушка слегка нервно прикусывает губы. Прохладная кожа под его рукой на ее затылке покрывается слоем мурашек. А пульс стремительно ускоряется.
Она его боится? Или…
Внезапную догадку чертовски хочется проверить. Девушка что-то бормочет в ответ, но он уже не слушает. Отвечает на автомате. А сам тем временем тянется к ее бедрам. Оглаживает попку. Маленькую и упругую. Одна половина которой легко умещается в его ладони. А затем проскальзывает вперед.
Касается толстого шва на джинсах в районе промежности и скользит несколько раз туда и обратно.
Девушка шипит, выгибается, но он чувствует, как по телу ее пробегает сладкая дрожь. И дело тут вовсе не в банальной физиологии. Ведь если бы не хотела, если бы испытывала отвращение, то вела бы себя иначе. Выходит — он прав. И она его действительно хочет.
Задает вопрос вслух, но ответа, конечно же, не получает. Маленькая фурия огрызается и, сама того не замечая, продолжает тереться об его пальцы. Однако на этом ему стоит закончить. Иначе никакого терпения не хватит, и он опять совершит непростительное.
Он делает вид, что ослабляет хватку, чтобы его принцесса смогла сама вырваться. По крайней мере так думать. Она ведь у него такая гордая и все решает сама. Глупенькая, маленькая принцесса. Которую способен обвести вокруг пальца любой маломальский пройдоха.
Вот и с этим типом, спрашивается, зачем на свидание пошла? Там же по глазам все понятно. Похотливый козел. Метки негде ставить. Но она конечно же ничего этого не заметила. Еще и пожалела его наверняка. А может быть не хотела расстраивать бизнес отца, которого, судя по всему, очень любит.
Дан снова говорит ей какие-то банальности. Так хочется звать ее своей принцессой, но с этим пока лучше не торопиться. Когда-нибудь он обязательно так ей скажет. Когда-нибудь позже. А пока будет ее верным рыцарем. И покажет любому проходимцу правильный путь. Правильный и единственный.
Девушка огрызается, сердится и, как всегда, сыплет оскорблениями, но они его совершенно не трогают. И никогда не трогали. С самой первой их встречи. В такие моменты она ему всегда казалась маленьким котенком, пытающимся шипеть на большого свирепого пса.
Ее скорее хотелось погладить по головке. Изредка оттаскать за уши. А теперь к этому еще добавилось и непреодолимое желание залезть в трусики. Интересно они у нее сейчас намокли?
Дан никогда не считал физиологические потребности чем-то постыдным. Правда никогда раньше от них особо и не зависел. Разве что по дикой молодости. А потом как отрезало. И только сейчас он понимает, насколько сильно усложнилась его жизнь. Ведь мысль о ее мокрых трусиках не покидает его головы всю дорогу пока они едут. И если так продолжится и дальше, надо будет что-то с этим решать. Потому что выполнять задания, да и просто ходить с каменным стояком между ног — сомнительное удовольствие.
— Приехали, принцесса, — опять срывается с губ, когда машина останавливается, миновав железные ворота.
Охрана пропустила их, узнав кто сидит внутри.
— Ты делаешь это назло?
Она разворачивается. Светлые волосы мягким облаком взлетают в воздух, а темные глаза полыхают ярким огнем. Дан глядит как заворожённый и поэтому упускает момент, когда она отстегивается и к нему приближается.
— Значит так! Если хочешь вернуться обратно — будешь слушаться меня!
В порыве злости девушка не замечает, что слишком сильно приближается. Ставит одно колено на край его сидения, и, таким образом, сама же толкает себя в ловушку. Руки мужчины смыкаются на ее спине. Очень тонкой и хрупкой. Бесцветные глаза смотрят не отрываясь. А лицо, как всегда, сосредоточено и не выражает ни тени эмоций.
— Значит любишь командовать?
Он тащит ее вперед и практически сажает на себя. Девушка в панике оглядывается. Ведь передние стекла его машины не затонированы. Двор сейчас, конечно, пуст, но это не отменяет тех же камер видеофиксации, на которых они могут засветиться.
— Сдурел?! — шипит она, наклоняясь и наталкивается на мужские губы.
Они так внезапно оказываются рядом, что Лейла едва успевает затормозить.
— Ты что творишь, придурок?
Пытается упереться ладошками в плечи, но и тут ее опережают. Ловко перехватывают запястья, надавливают на бедра и еще плотнее насаживают на себя. Лейла отчетливо чувствует, что ей здесь, конечно, рады. Но время и место явно выбраны не подходяще.
— Что, если отец увидит? — пытается она донести непреложную истину до того, кто, кажется, начал терять рассудок.
По крайней мере взгляд мужчины становится совершенно шальной. Но последняя фраза вроде бы немного приводит его в чувства. Рука, до этого проворно пытающаяся за каким-то макаром залезть к ней в джинсы, резко тормозит. Что он там хотел найти? Да еще и на переднем дворе ее собственного дома! Под прицельным огнем видеокамер. Кретин хренов.
Она снова вырывается. Быстро выскакивает из машины и хлопает дверью. Щеки горят. Волосы растрепаны. Хорош видок. Ничего не скажешь. Если кто сейчас увидит — наверняка все не так поймет. А нет. Как раз так. Но знать об этом кому-либо пока не следуют. Лейла к
