я приказал:
— Никого не впускать и не выпускать. Я иду туда.
И, набрав в грудь побольше воздуха, убрал защиту с монастыря, чтобы перебросить все силы на укрепление собственного тела, и прыгнул в пламя.
* * *
Чуть раньше .
— Останетесь здесь, — велел государь, подходя к дверям покоев своей бывшей супруги. — Никого не впускать без моего приказа.
Гвардейцы распределились по коридору, перекрывая доступ посторонним, но и не отходя слишком далеко, чтобы явиться по первому зову.
Михаил II, закрыв за собой дверь, тут же прошел по богато убранному помещению. Знакомые предметы, которые окружали его супругу в Кремле, казались здесь кощунственными, но царь понимал, что Юлия привыкла жить в роскоши с рождения. И представить жизни без нее просто не могла. Богатство никогда не было ее самоцелью. Когда ты практически с детства живешь с осознанием того, что все Русское царство принадлежит тебе, деньги не имеют значения. Но власть — совсем другое дело. И всем, кто был допущен в комнаты бывшей государыни, следовало помнить, к кому они явились.
Михаил II прошел через приемную, толкнул дверь в гостиную.
Юлия Александровна стояла посреди помещения, скрестив руки на груди. Глядя на своего бывшего супруга с плохо скрываемой издевкой, монахиня Аглая приподняла бровь.
Естественно, ни о каком монашеском одеянии на ней речи не шло. Дорогое платье в цветах Милославских, золотая диадема с бриллиантами на голове, уложенные в сложную косу волосы.
— Я считал, ты одумаешься, — вместо приветствия произнес государь, проходя в гостиную.
Юлия Александровна гордо вскинула подбородок.
— А я считала, что мы будем до самой смерти править вместе, — ответила она. — Но ты не оценил моей жертвы ради тебя, не нашел в себе силы править так, как и положено настоящему абсолютному монарху. Рюриковичи заставили тебя сдаться, и ты отдал меня им на растерзание!..
Михаил II покачал головой.
— Я сохранил тебе жизнь, — сказал он. — И, похоже, сделал это зря. Ты не оценила ничего из того, что я тебе позволил. Решила править вместо меня, завела себе фаворита, чтобы усадить его на трон и царствовать за его спиной.
Царица промолчала, но ее губы искривились в ухмылке.
— Ты обрекла наших детей на смерть, — продолжил государь, и голос его стал тверже. — Как у тебя рука поднялась?!
— Они не наши дети! Благодаря тебе у меня нет ни одного ребенка, — цедя слова сквозь зубы, ответила Юлия Александровна. — Это чужие нам люди, унаследовавшие только нашу кровь. Мы не растили их, не воспитывали. Твой план изначально был глупостью. Но я согласилась пойти на это, чтобы сохранить наше положение. И что в итоге? Чего ты добился этим своим хитрым ходом? Ни один из них недостоин стать новым государем Русского царства. Без надлежащего контроля и направляющей руки следующий же царь станет для нашей страны последним.
Михаил II долго смотрел в глаза своей бывшей супруги, а потом вытащил на свет небольшой флакон. Под взглядом Юлии Александровны он поставил его на стол.
— Я даю тебе выбор, — сказал он. — Ты называешь мне имя сына, которого хотела возвести на трон после моей скоропостижной смерти, и выпиваешь яд.
Государыня скривила губы, глядя на него с отвращением.
— Или я вырву имя из тебя своими руками, — проговорил он, отходя на шаг. — Я устал покрывать тебя. Ты перешла все границы, но я снова готов проявить милость. Скажи мне имя, Юлия, и уйди спокойно.
Но та лишь усмехнулась.
— Думаешь, загнал меня в угол? — спросила она. — Если я не выйду отсюда живой, то и ты здесь останешься. На том свете узнаем, кого твои любимые Рюриковичи посадили на трон Русского царства.
Государь застыл, почувствовав бушующую рядом стихию. А в следующее мгновение выпустил покров, выжигая пространство и бросая силу своего дара навстречу пламени, рвущемуся из-под монастыря.
Сквозь рев огня Михаил II услышал, как прогремел взрыв там, где только что стояла Юлия Александровна. Шрапнель обломков сгорела, не долетев до государя, но и он оказался заперт.
Своей супруги он больше не видел и в огненном поле ее не ощущал. Но отпустить пламя не мог — стоит лишь ослабить давление, и его сожжет в вырывающемся из-под пола непрерывном потоке. Оставалось держаться на собственной силе, чтобы не сгореть самому, и ждать, когда придет помощь.
Обгорелая пятерня явилась из пламени и, схватив царя за плечо, с неожиданной силой потянула за собой. Силовой барьер окутал Михаила II, и он мысленно усмехнулся.
Дмитрий Алексеевич Романов, обгорелый, сосредоточенный.
— Уходим, — велел княжич, запирая силой пробоину в полу. — Я долго не удержу.
— Спасибо, сын, — ответил тот. — Я этого не забуду.
Романов кивнул в сторону дверей, и государь поспешил на выход. Навстречу ему уже бежали гвардейцы, но царь отмахнулся от их помощи. Обернувшись, он увидел, что Романов идет следом, тяжело переставляя ноги.
— Что случилось? — спросил Михаил II.
— Я не вижу ее тела, — ответил княжич и тут же добавил громче: — Все на выход! Быстрее!
Уже стоя снаружи и глядя на пылающие останки монастыря, государь хмыкнул. Никто бы не пережил такой мощный удар. Так что историю Юлии Александровны Романовой можно было считать оконченной.
Сгорела в пожаре. Так и запишут историки.
Глава 14
«ВАЖНЫЕ НОВОСТИ!
В результате крупной аварии на газопроводе в районе Китай-города был частично разрушен Иоанно-Предтеченский монастырь.
В момент взрыва на территории монастыря происходила встреча государя Русского царства Михаила II с монахиней Аглаей, в миру Юлией Александровной Романовой, государыней Русского царства. Также на месте присутствовал Патриарх Московский и Всея Руси Мефодий.
Благодаря своевременной реакции сотрудников Царской Службы Безопасности и Кремлевской гвардии большого числа погибших удалось избежать. Среди жертв обрушения монастыря официально подтверждены 2 человека. Это настоятельница игуменья Авдотья и монахиня Аглая. Поиски других пострадавших продолжаются.
Находившийся рядом с бывшей супругой царь был спасен благодаря героическим действиям княжича Романова Дмитрия Алексеевича.
Государыня Юлия Александровна Романова оставила след в истории нашей страны. Под ее покровительством организовывались приюты, строились школы, было создано шестнадцать благотворительных фондов, на средства которых оплачивались воспитание и учеба тысяч жителей Русского царства. Юлия Александровна неоднократно выступала в поддержку самых незащищенных слоев населения.
А перед самой трагедией ушла в один из более чем сотни монастырей, которые поддерживала на
