Кристина заверяла ее в своей полной и безоговорочной поддержке. “Живи хоть десять лет”, - повторяла она. Но главное она говорила, что если Анфиса не передумает, она обязательно замолвит за нее словечко в своем издательстве.
В общем, Анфиса решилась, хотя это было сложно. Да, она таким образом начинала сильно зависеть от подруги, но это было лучше, чем все время бояться сразу трех человек, которых она привыкла считать близкими.
Была пятница, Анфиса дождалась, когда Костя уйдет обедать и зашла в кабинет Петра. Тот сидел, уткнувшись в телефон.
— Анфиса? — удивился он. — Все в порядке?
— Да, то есть нет. Мне надо с вами поговорить!
— Давай поговорим, — нерешительно улыбнулся Петр, — может, присядешь?
Анфиса торопливо подошла к креслу, стоявшему напротив его стола, и села, сложив руки на коленях. Она уже не помнила, когда ей в последний раз так отчаянно не хотелось начинать разговор.
— Я хотела сказать, что признательна вам за все, и… Это непросто. И мне жаль, что все так вышло, но я должна уйти.
— Почему? — просто спросил Петр.
Теперь он сидел, подперев голову рукой, и не сводил с нее взгляда, в котором Анфиса читала явное любопытство.
— Потому что я не могу тут оставаться. Из-за личных причин. Вы знаете, каких именно.
— Ну, про личные причины я понял. Но это не повод. Лучше скажи, когда ты успела найти что-то еще?
Петр говорил мягко, почти ласково, как будто он ожидал, что должно произойти что-то подобное. Анфису это сбивало с толку. Когда она представляла эту сцену, больше всего она боялась его холодности или отстраненности, а тут такое.
— Я и не нашла, — буркнула она, врать Петру Анфиса не умела.
— Очень интересно. Тогда куда ты так торопишься?
— Я не могу здесь оставаться, Петр, — вздохнула она.
— И куда ты пойдешь, Зайчик?
— Ну, к Кристине…
— А завтра Кристина решит выйти замуж. Или еще что-то.
— Значит, я придумаю что делать!
В голосе Анфисы прозвучало больше вызова, чем она планировала.
— Я не могу настаивать, — помолчав, сказал Петр, — но я бы попросил тебя не торопиться. Возьми отпуск без содержания, раз так муторно. И…
Петр выдвинул ящик стола, достал что-то оттуда. Анфиса не поняла, что именно.
— Не надо придумывать, что делать, — неожиданно добавил он, — ты можешь жить у меня, сколько тебе надо. Места у меня хватит. И ты же понимаешь, что это ни к чему тебя не обяжет.
— Что?! — вырвалось у Анфисы.
— Зайчик, ты же не думаешь, что я потребую что-то взамен, — вот теперь он точно говорил ласково, — все, чего я хочу, чтобы ты не нарубила дров. А ты явно к этому близка. Поэтому…
Петр положил перед ней… ключи.
— Это ключи от моей двери. Адрес ты знаешь. Просто приходи в любое время, как решишь. Не важно, утром, днем или ночью.
Анфисе начало казаться, что все это происходит где-то в параллельном мире. Может, ей все это снится? Голова шла кругом, она уже почти забыла, зачем пришла. И… как Петр все так хорошо понял? За то время, что Анфиса жила у Кристины, кое-что произошло. К Крис приходил на ночь ее молодой человек, и это было… некомфортно. Этих двоих-то ничего не смущало, а вот Анфиса не знала, куда себя деть. Наверное, если Петр делает такие предложения, у него сейчас нет никакой женщины.
— А что скажет ваша жена? — выпалила Анфиса прежде, чем успела подумать.
— Ты знаешь, что у меня нет жены, — тепло улыбнулся Петр, — поэтому в этом смысле тебя никто не потревожит, кроме Матвея, но у него свои места обитания.
— Но … я…
— Анфиса, пожалуйста, ничего не говори. Просто взвесь все за и против.
Анфиса нашла в себе силы только на то, чтобы кивнуть. Однако ключи она все же забрала. Только сейчас она заметила, что к ним прилагался брелок в форме зайчика.
***
Когда она ушла, Петр устало запрокинул голову. Вообще-то он планировал провернуть все это немного по-другому. Отправить Костю домой пораньше, подойти к Анфисе и вручить ей эти самые ключи. Но Анфиса его опередила. Чувства, которые испытывал сейчас Петр были воплощением противоречивости. Пока она сидела перед ним, он ни на секунду не сомневался в правильности своих слов, но сейчас он испугался, что слишком форсировал события. Хотя она же взяла ключи. А могла бы и послать его куда подальше.
Было еще одно важное дело, которое Зимин непременно должен был сделать. Илья сегодня отсутствовал в офисе, так что пришлось ему звонить.
— Я предложил Анфисе на время переехать ко мне, — сказал Петр в трубку.
На том конце провода послышался смешок, который Илья безуспешно пытался замаскировать под кашель.
— Она согласилась?
— Надеюсь.
— Я скрестил за тебя пальцы!
Петр сильно порадовался, что ему не пришлось выбирать.
В субботу днем
Анфиса пришла в субботу днем. Утром она предупредила его о своем приезде, он заверил, что будет ждать. Она позвонила. в дверь, но никто не открыл. Тогда, поколебавшись секунду, она воспользовалась ключом. Она жутко смущалась и не могла отделаться от чувства, что делает что-то не то, но отступать было бы совсем глупо. Кристине она не стала говорить, куда собирается. Просто сообщила, что внезапно появился идеальный вариант, который жаль было бы упускать.
Оказавшись в квартире, Анфиса на какое-то время засомневалась. Что делать дальше? Она стояла, теребя ручку чемодана и уже собралась уйти. Почему она не позвонила ему минут за десять? Или хотя бы не отправила сообщение? Что за непредусмотрительность? Но тут в прихожую вышел Петр, одетый в домашние брюки и футболку. Он на ходу вытирал волосы полотенцем, и хотя Анфиса впервые видела его в подобной обстановке, она почему-то не могла отделаться от чувства, что так уже однажды было. При чем много раз. Вдобавок она поймала себя на странном желании подойти к нему и взъерошить волосы.
— Привет, Зайчик, — улыбнулся он, — раздевайся.
Петр проводил ее в комнату, одну из трех.
— Мне больше не надо, — как будто оправдываясь, сказал он, — Матвей, когда приезжает, обитает в гостиной. Там ему удобнее играть в приставку, а еще это что-то про свет для рисования.
В комнате, которую он ей выделил, стояли полутороспальная кровать, письменный стол и платяной шкаф. Еще там была книжная полка, которая сейчас пустовала, а к стене напротив кровати был приделан телевизор.
— Располагайся, — мягко сказал Петр, — делай, что хочешь. Я без стука обещаю не входить.
Когда он ушел, Анфиса быстро разложила принесенные вещи. Она действительно торопилась, словно боялась
