Хочу спроектировать что-то свое, понимаешь? Кажется, мне надо взять еще пива. Принести тебе воды?
— Да, пожалуйста.
— Или давай перейдем куда-нибудь? Хочешь, сядем где-нибудь в другом месте?
— Давай. А что, тема работы тебя так напрягла?
— Что? Нет-нет. Просто… просто я хочу пить.
— Ладно.
— Схожу еще за пивом и вернусь.
— Ладно.
Должно быть, мы уже довольно долго просидели на этих цементных ступеньках между двух кустов в горшках. В одном растет какой-то чахлый папоротник, а в другом — мусор, окурки и недопитая бутылка пива. Подул легкий ветерок, хотя все равно довольно жарко. Гроза близко. Интересно, скоро будет лунное затмение? Понятия не имею, который сейчас час, и луны не видно совсем. Всю ночь ее не видела. Гости уже начали расходиться, и та девушка тоже ушла.
Играет акустическая музыка. Надо бы подкрасить губы. На самом деле я не вижу ни своего лица, ни губ, поэтому собираюсь действовать на ощупь, сосредоточусь мысленно изо всех сил, это меня успокоит. Вот так. Надо взбить волосы. Когда я была моложе, все время, как одержимая, взбивала руками волосы, девочки в школе даже прозвали меня Кудряшкой.
Потягиваю плечи и кручу головой в разные стороны. Ничего не хрустит — вот и отлично. Я где-то читала, что, когда хрустят суставы, значит, тело стало сухим и жестким. А теперь давайте-ка проверим, какая я мягкая и гибкая. Мышцы мои сочные, точно филе миньон, кости легкие, крепкие и звонкие, точно музыка ветра. Я меняю положение ног и одергиваю юбку из спандекса. Бедра влажные. Я подтягиваю лодыжки, и все возвращается.
— Как ты глубоко вздыхаешь.
— Разве?
— Тебя что-то беспокоит?
— Нет. Только… нынешнее существование.
— Такое трудное?
— Не трудное. Скорее… осознанное.
— Кстати, это не так.
— Что не так? Или что так?
— Я о работе. Меня не напрягает то, что ты спрашивала. Или напрягает. Я думал об этом все время, пока ходил за пивом, и практически убедил себя в том, что меня это не напрягает. Вот сейчас, когда говорю вслух, почти уверен, что так и есть.
— Верно.
— Нет, на самом деле совершенно уверен.
— Почему же?
— О, это долгая история.
— Люблю долгие истории.
— Я поступил на архитектурный, только не в Мельбурне, а в Сиднее. Это было глобально. Просто грандиозно и всякое бла-бла-бла. Почти сразу познакомился там с девушкой, стало полегче. Мы вместе снимали дом. Сообща проживали одно и то же дерьмо. Думаю, если бы не она, в одиночку я бы далеко не продвинулся. Но через пару лет я порвал со всем. Чтобы получить хорошее архитектурное образование, необходимо учиться лет пять, если не больше. Она продолжила учебу. А я вернулся в Мельбурн. Мы расстались. Это было года три или четыре назад. С тех пор я работаю в этой конторе чертежником. Все говорят, мне повезло, что я получил это место, учитывая незаконченное образование. А та девушка, моя бывшая, сейчас работает в огромном архитектурном бюро в Сиднее. Единственная из поступавших с нами, кто получил эту работу. Не знаю даже, как сказать помягче… она реально квадратная вся. Наверно, за это я ее и любил. Ей кровь из носу был нужен этот статус, которого она добилась, прорвавшись наверх. Достигаторство было для нее наркотиком. Так что я, бросив учебу, оказался ей не нужен.
У нас на курсе был парень, который постоянно пытался завладеть ее вниманием. Все время выставлял меня по-всякому и перед ней, и перед друзьями, и на занятиях, и даже перед сраными лекциями в коридоре. Однажды я чуть не убил его нахрен. Подошел, собирался ударить посильней, но потом обратил все в шутку. Хотя, если серьезно, готов был его укокошить. Короче. Казалось, она мне сочувствовала и тоже его ненавидела, мы с ней обсуждали, какой он придурок. А потом я узнал, что они стали парой. Просто отстой. Мне, конечно, уже пофиг. Но ужасно грустно, что люди такие предсказуемые. Такие мелкие — кончаются там же, где начинаются. Мне казалось, она перерастет эту свою одержимость крутым статусом, подрастет и захочет просто самовыражаться. Не знаю.
— Это именно то, что ты хочешь? Самовыражения?
— Именно. Но я тот парень, которому просто повезло работать под руководством другого сраного топ-архитектора. Он реально топовый. А я на самом деле ничуть не хуже. И тоже могу оказаться на вершине, если чуточку потренируюсь. Просто его положение уже как культ для него. Он младший брат одного из моих приятелей. Сделал какой-то грандиозный презентационный проект в Мельбурне, и его выкупила одна юридическая фирма, чтобы он сделал им огромный холл. Про него написали все СМИ, инвесторы начали интересоваться. И вот этот мудак основал собственную контору. То есть бюро, простите. Студию. Да хрен ее разберет. Я даже не знаю толком. И он на два года моложе меня. Но у него уже все схвачено. Люди, которые получают и деньги, и славу, меня бесят. А я всего лишь парень, которому пришлось вернуться к родителям, когда он не справился со всем навалившимся дерьмом. Это было капец как хреново. До того я не хотел снова жить с ними. Но тогда был совершенно раздавлен. И пока пытался найти работу хоть в какой-то архитектурной фирме, практически с нулевыми шансами, начал работать в кафе. Черт. Я не знаю, как людям это нравится. Я встречался с девушкой, которая тоже там работала. И она оказалась одной из тех, кому эта работа очень нравилась. Она была довольна. Все время экономила, копила, потом ехала путешествовать, потом опять экономила, потом снова путешествовала. И больше ей ничего не было нужно. Полная противоположность Саре. Той девушке из Сиднея.
Ну, еще наркота. Путешествия и наркота. Вот и все ее устремления. Вначале мне с ней полегчало, а потом все зашло в тупик. Я растолстел. Боже. Это самое отстойное. Я просто ел и работал в этом кафе. И все время получал отказы на резюме. И еще курил как паровоз. А мои родители каждое утро видели меня и такие: «О, яишенку на завтрак? Давай посидим-потрещим». Да НЕТ, ПАПА! Мне уже не пятнадцать. И я все время задавал себе вопрос, нахрена я уехал из Сиднея? Мне все это представлялось таким неправильным. Я не мог понять, кто я и где. Чувствовал себя в какой-то ловушке. Ничто не соответствовало моим знаниям в отрасли, понимаешь? Да я и сам не соответствовал. Просто чувствовал, что мне больше ничто не поможет, кроме листа бумаги. Но и это выглядело пустой тратой времени. И при этом я поверить не мог, на что
