В кабинете я скромно жду своей оплаты, хотя и осознаю, что не заслужила ее, хотя бы по той причине, что в правилах, озвученных Надей, девушка должна брать деньги своевременно, а не сбегать, оставляя гостя в недоумении.
Марк подходит ко мне опять слишком близко и опять смотрит на мое лицо. Если так будет продолжаться и дальше, то он скоро будет лучше меня знать все нюансы моей физиономии. О чем я думаю! Спохватываюсь и завороженно гляжу, как мужчина протягивает мне внушительную стопку купюр. Беспомощно таращусь на них и пытаюсь сообразить. Это все мне?! За один танец?! Поднимаю взгляд на него и ошарашенно вглядываюсь в темную бездну напротив. Он что спятил?! Опускаю глаза на деньги и не притрагиваюсь, пытаюсь сообразить сколько там, хотя бы примерно…
– Бери, – командует Марк.
Все еще находясь в прострации под гипнозом зеленых бумажек, я растерянно бормочу:
– Их очень много.
– Четыреста тысяч, – озвучивает он сумму.
Сглатываю. Медленно скольжу по его телу к его лицу и, встретившись с ним взглядом, бормочу:
– Вы хотите, чтобы я взяла деньги и больше здесь не появлялась?!
– Да! – чеканит мужчина.
Мгновенно отскакивают предохранители, и защитный рефлекс в виде нападения автоматически срабатывает во мне.
– Никто не имеет права указывать, что мне делать! И… – я останавливаюсь, чтобы набраться мужества и отказаться от таких… легких?! Нет, но быстрых денег. – Мне не нужны подачки!
Он мрачнеет. Я вижу желваки на его скулах, а мне становится лучше. Ух, мне надо почаще злиться и выпускать пар! Тогда испаряются мешающие мне эмоции, и я перестаю быть смущенной размазней!
– За приватный танец гость может заплатить любую сумму!
– Но не такую огромную!
Марк серьзно смотрит на меня и тихо произносит:
– Это был самый незабываемый приват в моей жизни.
Моя злость встала и, не прощаясь, ушла по-английски, а я едва не вскочила на задние лапы и не завиляла хвостом. Вовремя взяв себя в руки, я покрываюсь пятнами, но заставляю себя выдержать новое нападение его глаз и цежу сквозь зубы:
– Думаю, вы преувеличиваете мои скромные старания.
– Нисколько.
У меня нет ни малейшего желания продолжать дальше говорить на эту тему и алеть, как мак от смущения, вызванного его словами и нескромными взглядами.
– Я не могу взять всю сумму, – ругая свою порядочность, выталкиваю из себя я.
– Ася, в чем проблема?!
– Это очень много… – повторяюсь я.
– Для тебя возможно. Для меня – нет.
Я теряюсь в размышлениях, и он, видно заметив, что я колеблюсь, добавляет:
– Если так тебе будет проще, считай, что полсуммы за вчерашний приват, а пол – за твое сегодняшнее освобождение. Я хочу, чтобы ты провела со мной этот вечер.
Как дурочка хлопаю ресницами и растерянно гляжу на Марка.
– Вечер без интима?!
На его губах расползается ухмылка, но он тут же ее прячет и обещает:
– Просто прогулка или ужин… Как ты захочешь.
Теряюсь. Как-то все странно. В чем подвох?!
– Ну так что?! – не давая мне времени поразмышлять, спрашивает мужчина.
Марк собирается заплатить мне четыреста тысяч за приватный танец и освобождение! Конечно, это неслыханная сумма, и никто никогда столько, скорее всего, не получал, но у богатых свои причуды. Я же станцевала ему этот приват… Снова заливаюсь краской, но, стирая горячие картинки из своего сознания, думаю уже о другом: эти деньги больше, чем наполовину, уменьшат мне срок отбывания в клубе. Так почему мне не согласиться на них и на вечер в его обществе?!
– Я возьму деньги и проведу с вами время, только без всяких других условий! – наконец заявляю я. Мне нужно быть уверенной, что завтра меня не выставят прочь из клуба.
Марк сверлит меня взглядом, желая понять, что именно я вложила в свою последнюю фразу, но потом, словно отпустив ситуацию, кивает и вкладывает стопку денег мне в руки. Я принимаю их и, убрав в сумку, ждуего дальнейших распоряжений.
Мы выходим на улицу, и Марк, беря меня за руку, ведет в нужную сторону. Предполагаю, что к припаркованной машине, понимаю, что там с ним наедине в ограниченном пространстве после всего произошедшего я буду чувствовать себя не в своей тарелке, отдаю себе отчет, что за те деньги, что он мне заплатил можно и потерпеть, но упрямство берет свое, и я, бросив взгляд на виднеющийся в конце улицы разноцветный лоскуток парка, предлагаю, указывая в нужную сторону.
– Может, погуляем?
От его сканирующего взгляда я не знаю, куда себя деть, и бубню:
– Погода хорошая… В парке красиво…
– Как хочешь, – произносит мужчина и меняет направление нашего перемещения в пространстве.
Поскольку перед глазами появляется конечная цель, я осторожно вытаскиваю пальцы из его руки под предлогом, что они замерзли, и убираю в карман куртки.
Шаг за шагом неторопливо мы приближаемся к парку, и я осознаю, что третьей я взяла с собой неловкость, потому как она нагло вклинилась между нами, и я тактильно ощущаю ее рядом.
– Расскажи о себе, кроме того, что ты учишься в университете и занималась бальными танцами.
Я бросаю быстрый удивленный взгляд на красивого мужчину, идущего рядом, и понимаю, что сейчас он по меньшей мере поразил меня, ведь он не забыл мои слова, которые я говорила ему тогда на кастинге в ответ на его вопрос… Это при том, что в моем понимании запоминание деталей и дат не является приоритетной функцией представителей сильной половины человечества. Коля, например, даже забывал поздравить меня с днем рождения, а тут такая приятная деталь…
Вопросительный взгляд в мою сторону напоминает, что я зависла в своих размышлениях, и Марк ждет ответ. Но что ему сказать?! В голову совершенно ничего не идет, и я бормочу:
– Еще я люблю русскую классическую литературу.
– Пушкин, Тургенев, Чехов?!
Мой взгляд припечатывается к его лицу. Мама бы точно поставила плюсик в своей виртуальной анкете за его осведомленность о наших любимых авторах. Отскоблив себя от него, я киваю и продолжаю:
– И некоторых авторов советского периода.
– Ахматова, Пастернак, Булгаков?!
– Я люблю стихи Ахматовой и романы Булгакова, – растерянно соглашаюсь я.
– Мастер и Маргарита?!
– Да.
– Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!
Я киваю и едва дышу. Думаю, как если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, так путь к моему сердцу – через моих любимых авторов. И Марк только что проложил к нему вполне различимую тропку. Сейчас сложно найти людей, читающих классику. В век Интернета и скоростей изменилось восприятие информации, и всем хочется, чтобы действия быстро сменялись действием, а в классических произведениях литературы события сменяются медленно и не удерживают внимание многих, к тому же устарели реалии: дуэли кажутся дикими, балы едва ли напоминают клубы, а юмор того же Гоголя гораздо более тонкий, чем интернет-мемы. А главное, устарела проблематика, и люди больше не ассоциируют себя с героями этих книг… Но, наверно, я тоже устаревший экземпляр, или просто любовь к этим произведениям воспитала во мне с детства мама, поскольку мне нравится окунаться в неспешность происходящего, вчитываться и вдумываться в строчки, размышлять вместе с автором о проблемах, поднятых им, а не читать бессмысленный набор событий о жестоких героях, сдобренный откровенными сценами на полкниги. Так что сам факт того, что Марк читал моих любимых писателей, добавил в его темный образ немного белых оттенков.
