Через несколько секунд я стоял перед крыльцом дома Мадре, хладнокровно добивая тех, кто еще шевелился… или имел ранения сомнительной летальности. Восемь разумных. Приблизительно половина от того количества, которое я недавно спасал, многократно рискуя жизнью, когда одной из ферм угрожало нападение песколаза. Эндемичная для этих мест тварь была обработана Тиррейнами, и представляла из себя куда большую опасность, чем её оригинал.
— N’aam sark Achiol, egido kstremo! — губы выплюнули фразу почти самостоятельно. Не заклинание, не молитва, простой вызов, оповещающий мэра о том, что произошло нечто экстраординарное. Добавить «makso» — и шестирукий будет знать, что случилось нечто чудовищное, а если вместо него «vulgo», то призыв можно будет трактовать как необязательный. Последнее мне настойчиво рекомендовали не применять нигде, кроме как во Внешней Зоне.
Бог появился, хотя я этого совершенно не ожидал, сидя на ступеньках дома и куря сигарету. Зато среагировал точно так, как предполагалось — окинув безразличным взглядом трупы мужчин и женщин, здоровяк в черных шароварах лишь досадливо дёрнул головой, прикрывая глаза, а затем посмотрел на меня.
— Я занят, шериф Криггс, — процедил мэр, — Этот вызов был совершенно излишним. Вы всё делаете правильно. Не отвлекайте меня больше… мелочами.
— Вызывал не для этого, — выдохнул я, указывая двумя пальцами с зажатым между ними окурком на дом позади, — Они успели опробовать с десятка полтора заклинаний. Я не знаю, что сейчас с защитой, а зайти внутрь необходимо.
— Рационально, — чуть помедлив, кивнул собеседник, — Давайте посмотрим.
Наворотить местные успели, причем такого, что Ахиол тихо ругнулся себе под нос, снимая полностью защиту с дома, а затем единым махом выставляя новую, еще крепче и толще. Сказав, что оставил право входа лишь мне и себе, бог уже собрался было уходить, но был остановлен мной.
— Потратьте еще минуту, — попросил я, оглядывая дом, — Проверим узницу.
Узница сидела внутри, роняя множество слез как на свою чахлую грудь, так и на скрывающую её одежду. Еще она орала неприличные слова, размахивала тонкими конечностями и обещала конкретно мне много всего неприятного, то есть, можно было сделать вывод, что у Суматохи было всё хорошо. Она хмуро посмотрела на то, как бог всеми шестью руками выполняет таинственные пассы, расставляя по окнам и дверям дома сигнальные заклинания, а потом вновь начала костерить меня.
— Еще раз повторюсь, шериф, — Ахиол тяжело на меня посмотрел, — Справляйтесь своими силами. Когда освобожусь, я вас вызову.
А затем он исчез. Суматоха заткнулась. А я сунул руку между стеной и кухонным шкафом, чтобы добыть из щели испуганно прижавшего уши рыже-белого кота. Тощего, растрепанного и испачканного… и сжимающего в передних судорожно сжатых лапах напильник, сверкающий фиолетовой аурой магии. Кот самым виноватым образом смотрел на меня, мелко дрожа.
— Так вот в чем твой секрет, Магнус Криггс, — процедила полыхнувшая багровым и серым Аврора Аддамс, — Ты видишь сквозь материю.
— А ты умеешь находить уязвимости, — неожиданно понял я, — Чувствовать их. Во всем. Вот почему ты еще жива, полоумная стерва…
Как я раньше не догадался. Конечно, мы с этой девицей провели вместе мало времени, но ничего другого не могло позволить ей коптить небо так долго. Внешне Суматоха очень бросается в глаза — худая и длинная как швабра, опознать в толпе её ничего не стоит. Тем не менее, она успешно работала диверсантом и шпионом так долго, что снискала не меньшую славу, чем её отец и мать, легендарные, в общем-то, личности. Она как «савант», ограниченный в умственном развитии человек, но способный делать невероятное в одной, очень узкой, специализации. Только вот юная мисс Аддамс не математик, не инженер и уж точно не умеет разгадывать слету сверхнавороченные шифры. Она — вредитель…
…но сделать ей сейчас, без каких-либо очень неприятных последствий, я ничего не могу. Лучше заняться куда более важными делами.
— Волди, ну что же ты так? — укоризненно спросил я взятого за шкирку кота. Тот боялся, причем его эмоции страха были куда отчетливее и ярче выражены, чем в обычных случаях, когда его гнобила Пенелопа Кайзенхерц. Никакого негатива к животному я не испытывал, «нетерпимость законника» всё перенесла на его хозяйку, которой я бы сейчас с удовольствием отстрелил и остальные конечности. Однако, кое-что сделать можно.
— Я арестовываю тебя и заключаю под стражу, — было сообщено коту, — Заключение ты будешь отбывать у меня дома до тех пор, пока не сочту вину за попытку освобождения Авроры Аддамс полностью искупленной. Если ты не понял, то поясню: Пенни попытается тебе что-нибудь приказать или попытается тебя освободить — я вышибаю Пенни мозги. Ясно? Тогда беги. Девочки о тебе спрашивали.
В кота явно вдохнули второе дыхание. По крайней мере, ускакал он с задранным трубой хвостом. Ну, хоть одно хорошее дело.
— А ты добряк, Магнус, — нервно хмыкнула предусмотрительно не подходящая ко мне Аврора. Девушка с небольшим успехом пыталась построить на лице независимое выражение, но я видел, что её буквально трясет от ярости и страха.
— Я знаю твой секрет, Аврора. А это значит, что его узнает Механик. И много… много кто еще. Твои шансы на долгую жизнь теперь равны нулю, — равнодушно сообщил я девушке, — Даже если ты станешь величайшей волшебницей всех времен и народов, даже если найдешь способ меня убить, даже если сумеешь выбраться из Хайкорта, ты — живой труп, Суматоха.
— Это будет потом… да, потом…, - забормотала внезапно осунувшаяся девушка, обхватывая себя руками так, как будто ей внезапно стало дико холодно. Промычав что-то себе под нос, она вскинула на меня лихорадочно блестящий взгляд, тут же потребовав, — Мне нужен ихорник, шериф! Срочно!!
— Что?! — не поверил я своим ушам.
— Ихорник, недомерок! — рявкнула стремительно меняющаяся в лице Суматоха, — Или любая опасная тварь! Живая тварь! Свяжись с Лейлушем! Срочно! Он подтвердит! Немедленно! Мне нужно!! Нужно!!!
— Хорошо, что я не давал клятвы выслушивать твои пожелания, — покачал я головой, направляясь на выход.
Она даже сделала попытку поймать меня за плечо. Даже не отшатнулась, когда извлеченный из наспинных ножен старрх снизу вверх наискось пропахал её платье, демонстрируя бледную кожу, выпирающие ребра и две сморщенные, темные точки сосков, расположившихся на узкой длинной равнине этого безумно длинного тела. Суженные зрачки Суматохи бегали по моему лицу, но её протянутая рука застыла в нескольких сантиметрах от моего плеча.
— Ты… не понимаешь… мне нужно…, - почти проскрежетала она сведенными в судороге губами.
— А мне насрать!
К такому возгласу в это время дня великолепно подошел бы апперкот или хотя бы пинок в живот, но я каким-то чудом себя сдержал, устремляясь к двери и продолжая угрожать психованной дуре старрхом. Закрыв за собой монолитное чудовище на здоровенных петлях, я засунул Аргумент назад в ножны поплотнее, проверяя рукой, надежно ли он там держится. Давно можно было найти нож поменьше и поухватистее, но я уже забыл, как жить без этого клинка, чья рукоять всегда доверчиво тычется мне в запястье.
