Дебаты претендентов на должность Резидента на Невидимом Сатурне!
В антракте играет оркестр Весёлые Ребята-Гаганята 2 и продаются прохладительные напитки!
Только у нас и всего один раз!
– Знаешь, да не всё, младень, а знать-то ой же как охота.
– Ладно, прекратим бесполезную полемику, зайдём с позиций чистого экспериментализма.– Его рука ныряет под борт недозастёгнутого сюртука и выныривает, стиснутой в кулак, с профессиональной сноровкой ныряльщика за жемчугом.
Глаза Эсмы инстинктивно перескакивают проверить нет ли широкого ножа в его второй руке.
Нет. И не замочил ни волосинки даже. Ушлый ублюдок.
Пальцы иллюзиониста медленно распахиваются словно длинные лепестки морской анемоны актинии.
На ладони прожорливой хищницы, как приманка в насторожённом капкане, взблеск серебряного кружка.
– Пиастры! Пиастры! – без подготовки, но слаженно вскрикивает хор сопровождения.
Почему-то с картавинкой, как на кастинге фильма «Ленин в Високосном Году».
– Донг-донг, дражайшая! Чистый восьмерик. Уходит в приз тому, кто без подготовки угадает моё имя.
– Тьфу! – сплюнула гадалка негодующе. – Утопленников грабишь!
Но он вовремя отдёрнул мокасин из шкуры опоссума явно ручной работы, с пряжкой из тоже Испанского серебра до монетарной реформы 1497 года.
– Мы все, гражданочка, не без изъянов, как доказывает в своём труде м-р Чарльз Дарвин, а также неуклонный валовой доход поставщиков банановых изделий.
На трибунах болельщиков слитно-пронзительный свист Цыганчат, крики «буу!» и возгласы «хватит трандеть! мочилово давай!».
Неуловимые Мстители спешно проводят сборку пулемёта «максим» на своей тачанке.
Яшка Цыганков нахраписто выпрягает из оглоблей загнанных нахер лошадей.
Рабочие сцены Колизея уволакивают их за хвост прочь по песку арены, мурлыча под свои римские носы: «Спрячь под лошадку сюрприз-шоколадку», из солидарности.
Лех Валенса, режиссёр Кеосаян и левантийские ростовщики-менялы… но впрочем вернёмся в эпицентр.
– А потрогать можно?
– Чувствуйте себя моей гостьей Кармен Пансовна, но в пределах 12+, мне ни к чему проблемы с архимандритами Чечни.
Словно пинцетом из небрежно полированных ногтей, монета снята с перекрестья Линии Судьбы и Линии Ума (которая опять бля*дь в самоволке) протёрта об упоминавшийся уже уголок шали выплетенной в Меленках до укрупнения в Павловский Посад, куснута пластмассой вставных челюстей, после чего Эсма хотела снова сплюнуть, но, для приличия, сглотнула.
Последовала краткая пауза, в продолжении которой она стояла выпятив язык, как начинающий комик стенд-апа в попытке завоевать симпатии публики показом вернякового способа проникнуть в шоу-бизнес через Русский куннилингвус и, полуприкрыв глаза, вслушивалась в слышимое только ею, кивала головой и говорила «даже так?», «агаа!», но наконец исчерпала грёбаные психотропные уловки своей пассивной агрессии и—в оглушительной тиши замершего в предвкушении зала—нанесла финальный puñalada от Хозе из оперы Бизе:
– Кешка дуррак! Кешка дуррак! (Причём без малейшей грассации).
Оппонент впал в грогги от кратких, но столь мощных серий.
– Йэк! – ёкнул он утробно селезёнкой. – Она твоя – забирай.
– Люблю честные сделки, – задорно протореодорила матадорка, туго уматывая свой трофей и звание Чемпионки Мира во всё ту же шаль, но уже в другой её угол, на этот раз производства села Усово до объединения во всё тот же Павлов Посад.
Посреди вертлявых завихрений и восторженных подскоков своих верных фанатов и малолетних сотрудников, она покидает ринг, а ахху… ошеломлённый, то есть… противник, уже покинутый даже секундантами, стоит приткнувшись задом в ту же стену, в которую совсем недавно упирался руками, а возможно даже рогом…
– Да, леди и джентльмены, в нашем продвинутом мире опыт всё ещё откровенно даёт по мозгам молодым выскочкам…
До новых встреч в изливах эктоплазмы! С вами был Васёк де Вассюки, подписывайтесь на наш канал!.
Послышалась поспешливая рысь. Черноволосый пацанёнок подбежал к одинокой, опёртой на стену фигуре.
Давно не мытая ручонка подёргала широкую штанину на уровне своей кудрявой головы:
– Дядь, а дядь? – И, задрав лицо ко всё ещё не вполне осмысленному взгляду побеждённого, дорапортовал, – Эсма сказала сказать, что Майа ждёт, ты не тяни, а то мало не будет.
Его челюсть поехала как створка у Епифановны, только не вверх, а книзу, вслед убегающему в ритме босановы—скок-да-скок-ии скок-да-скок-ии…
Ah, por que estou tão sozinho?.—
гонцу…
* * *
Бутыль #21 ~ Восток дело тонкое ~
Гейдара Алиева полным ходом навостряли на смену Леониду Ильичу Брежневу. Всё к тому шло.
Во-первых, Азербайджан не раз и не два с высокой трибуны партийных съездов объявлялся Самой Цветущей Республикой СССР и Леонид Ильич весьма повадился посещать эту цветущесть и уж оттуда вернуться без подарочка ему не приходилось.
То сабелька яхонтами-самоцветами узорчасто изукрашена, то колечко ювелирное с правильным политическим подтекстом (посерёдке рубин кроваво-крупный, а вокруг 15 бриллиантов республики Советские блеском своим олицетворяют) цена изделия эквивалентна 22 + автомобилям марки «волга» последнего выпуска по государственной цене, без накруток.
Разгадал тонкий Восток слабость товарища Генерального Секретаря к блестящим предметам, чему четыре (или пять?) Золотые Звезды Героя Советского Союза на пиджаке руководителя намёком послужили.
К тому же Гейдар Алирзаевич сумел добиться, чтобы в ЦК КПСС Азербайджана взятки перестали брать (8-рых из 11-ти ЦеКистов поменял, а остальные забоялись, хотя и родственники).
Всех коррумпированных руководителей сместил, начиная с министров и до колхозных бригадиров, а посты освободившиеся на общую распродажу выставил.
Население прейскурант наизусть знало – сколько стоит должность министра, сколько звание доктора наук, руководителя клиникой и так далее по иерархии.
Моей ошибкой 1987-го было приехать в Баку с надеждой получить работу где-нибудь на стройке (да с руками, блин, оторвут! профи каменщик 4-го разряда, без туфты), но без копейки денег за душой.
Естественно, в бюро по трудоустройству мне отвечали, что на таких тут спроса не предвидится, а меж собою в ожиданьи перемаргивались.
А вот дай они мне работу, так всё могло б иначе обернуться и по другому быть, и на войну эту совсем с другой бы смотрел я стороны, из диаметрально противоположного угла зрения – из посёлка Мардакян, например, на берегу Каспийского моря.
(Забудь! тут я херню спорол: случается лишь то, что и должно случиться).
А когда Брежнев отмучился (в последние годы правления его болезного под руки пиджака к микрофону выводили и листки белые заботливо переворачивали, если речь свою кверх ногами ухватил), то последующая мумия на самом высоком посту (да-да, тот самый, при котором КГБ с милицией по кинотеатрам облавами ходили, прерывая дневные сеансы: а ты чё тут в рабочее время? тунеядец што ли?), как кагебист кагебиста Гейдара в Москву перевёл, первым Замом Председателя Совета Министров сделал, надзор за лёгкой и тяжёлой
