Куойл стал забираться наверх. Ему пришла в голову мысль, что если он придет сюда с пилой и молотком, смастерит крепкие ступени на самых крутых откосах, построит мостки над трясиной, гравием и мхом, то получится красивая дорога к морю. Тогда он сможет считать часть этого места своим.
* * *
— Мы думали, что тебя чайки унесли. — Пахло кофе, слышался лепет маленького ребенка. Тетушка в выглаженных джинсах, с убранными под шарф волосами, намазывала маслом тост для Саншайн.
— Приезжал Деннис на грузовике. Он должен нарубить леса с тестем. Сказал, что погода скоро испортится и тебе стоит закрыть оставшийся участок крыши. Говорит, это должно занять не больше дня или полутора дней. Он оставил тебе свой плотницкий пояс, потому что не знал, есть ли у тебя инструмент. Сказал, что под тем листом пластика лежит еще пять или шесть квадратов кровли. Он не знает точно, когда сможет вернуться. Может, к среде. Смотри, что он принес девочкам.
На столе лежали два маленьких молотка с маленькими отшлифованными рукоятками. Узкая часть обеих рукояток была украшена: одна красными полосками, другая — голубыми.
Куойл почувствовал, как вокруг него свернулось черное крыло. Он никогда раньше не был на крыше и никогда не ремонтировал кровлю. Он налил себе чашку кофе, расплескал его в блюдце и отказался от тоста, сделанного из хлеба, который пекла жена Денниса.
Куойл подошел к лестнице и посмотрел вверх. Высокий дом. Какой именно высоты, он не знал. Круто наклоненная крыша. На Ньюфаундленде все крыши были пологими, но у Куойлов, судя по всему, была склонность к крайностям.
Он глубоко вздохнул и полез наверх.
Когда он поднимался, алюминиевая лестница под ним дрожала и пела. Он двигался медленно, цепко держась за перекладины. На самом краю крыши он посмотрел вниз, чтобы увидеть, как высоко ему падать. Камень внизу предательски блеснул слюдой. Он снова перевел взгляд на крышу. Там уже была прибита толь. Половина панелей уже была уложена, и поверх них прибита деревянная скоба. Зацепиться за скобу и прибить оставшиеся панели? Самым сложным будет до нее добраться. Он медленно спустился на землю. Ему было слышно, как Саншайн смеется на кухне и как стучит маленький молоток. Как же было приятно ощутить родную землю под ногами!
Но, пристегнутый к плотницкому поясу Денниса, с тяжелой сумкой, набитой гвоздями и стучащим по ноге молотком, он все же полез наверх. На полпути он вспомнил о кровельных панелях, вернулся и взял сразу три.
Теперь он забирался, держась за лестницу только одной рукой, а другой прижимая к себе кусочки асфальта. На самой верхушке лестницы он пережил неприятный момент. Лестница поднималась на несколько перекладин над крышей, и ему пришлось сойти с нее боком, и по крыше ползти прочь от зияющего под ним пространства. Он неловко уцепился за скобу и рассмотрел, что Деннис прибивал панели к рейке, до которой он легко мог дотянуться. Куойл стал раскладывать панели по порядку. С крыши верхушки елей казались пятнами среди белесого тумана. Он слышал медленное дыхание моря. Несколько минут он не двигался с места. Все было не так уж плохо.
Куойл положил панели позади себя. Взял одну, медленно подогнал под ту, что Деннис прибил последней, стараясь, чтобы наружу выходило точно пять дюймов поверхности. Вытащил несколько гвоздей из сумки, осторожно вынул из-под себя молоток и вытащил его из кожаного чехла. Потом прибил панель. Забивая третий гвоздь, он услышал шелестящий звук позади себя и, обернувшись, увидел, как две другие панели, которые он принес, стали соскальзывать вниз. Он успел остановить их молотком. Положил еще одну панель, прибил ее. Потом третью. Это было нетрудно. Только неудобно и страшно.
Теперь Куойл удерживал на плече полквадрата панелей сразу. Так было легче подниматься, и он даже сумел подняться по крыше не ползком. Он разложил панели и принялся за работу. Пару раз, глянув на море, он увидел на горизонте контуры танкера. Его след был похож на водяную змею.
Он заканчивал последний ряд. Дело шло быстрее, потому что ему было удобнее стоять. Гвозди легко входили в дерево.
— Привет, папа!
Он услышал голос Банни и повернулся, чтобы посмотреть вниз, но его взгляд остановился гораздо раньше. Она стояла на одной из ступеней над крышей, стараясь опустить на нее ногу. В руках она держала молоток с красными полосками на рукоятке. Куойл как в маленьком ярком окошке увидел, как она ставит ногу на крышу, идет вперед по краю крутой наклонной поверхности, срывается и с криком падает, прямо на камень.
— Я помогу тебе. — Ее нога старалась нащупать поверхность.
— Ох, девочка моя, — выдохнул Куойл. — Подожди меня там. — Его голос был тихим, но очень настойчивым. — Куойл гипнотизировал, держал своим взглядом девочку на месте, продвигаясь по опасному краю не глядя, куда встает его нога. Он схватил ее за руку, из которой тут же выпал ее молоток. Он говорил: «Не двигайся. Не двигайся. Не двигайся», слыша, как молоток ударяется о камень внизу. Вот он встал на перекладину лестницы, зажав Банни между лестницей и своей грудью.
— Ты раздавишь меня!
Куойл спустился на дрожащих ногах, держась одной рукой за лестницу, а другой обхватив свою дочь. Лестнице передалась его дрожь. Он никак не мог поверить, что она не упала, потому что две или три секунды подряд он снова и снова переживал ее страшную смерть, слышал ее удаляющийся крик и хватал руками воздух, где она только что стояла.
12 Безжалостные волны
Узел не соскальзывает благодаря трению, а для трения необходимо давление. Это давление и место внутри узла, к которому оно применяется, называется «переплет». Прочность узла, по-видимому, полностью зависит от его «переплета».
«КНИГА ЭШЛИ ОБ УЗЛАХ»
Это было как письмо наоборот. Малейший поворот руля выбрасывал прицеп в противоположную сторону, и Куойл щурился в зеркало заднего вида, пытаясь определить направление. Снова и снова прицеп складывался, как лезвие складного ножа, и дважды врезался в новый причал. Он уже решил, что с него хватит, когда прицеп внезапно поехал ровно и спустился прямо в воду. Видно, в этом был весь секрет успеха.
Он выбрался и посмотрел на прицеп. Колеса были в воде, лодка стояла ровно. Его рука уже лежала на щеколде, когда он вспомнил о веревке. Вот было бы здорово спустить лодку и наблюдать за тем, как она уплывает!
Ему удалось привязать нос и корму веревками, и только потом он дернул засов. Лодка соскользнула в воду. Он ослабил трос лебедки, забрался на док и быстро привязал лодку. Обычно для этой операции требовалось два человека. Потом он вернулся к прицепу, закрыл борт и смотал трос лебедки. Пятидесятидолларовая лодка была в воде.
Он спустился в нее, потом вспомнил о чертовом моторе. Который был все еще в машине. Вынес его на причал, поставил ногу на планширь и упал в лодку. Проклял все суда, от плавучих бревен до супертанкеров.
Куойл не заметил, что поставил мотор так, что при движении нос лодки должен был задираться, как нос охотничьей собаки при стойке на птицу. Залил бензин из красной канистры.
