пылало от жара. Она вся покрылась бисеринами испарины.
Девушка оттянула футболку, заглянула в вырез и подула на грудь. Со стороны лестницы послышался рваный вздох. Кьяра подняла голову и тут же увидела Мика. Он стоял в своей обычной давлеющей позе и мрачно сгущающимся сумраком глаз уставился на ее грудь с прилипшей майкой.
Парень смотрел очень пристально и словно не мог поверить своим глазам. Выражение его лица было настолько одновременно сосредоточенным и недоверчивым, каким бывает только у человека, нежданно встретившего что-то совсем запредельное.
Губы Кьяры сами растянулись в улыбку. Сначала она попыталась ее спрятать, но не выдержала и засмеялась. Она опиралась на швабру двумя руками, запрокинула голову и залилась звонким, озорным хохотом.
Мик не разозлился, а замер и не шевелился, словно боялся спугнуть чудесное видение. В его глазах появилось такое благоговейное изумление, как будто впервые увидел девушку. И как будто то, что видел Кухаркин сын, он находил… очень привлекательным.
Он подошел настолько близко, что до Кьяры донеслось его мятное дыхание.
— Ты, оказывается, и так умеешь?! — простодушно выразил Мик то изумление, что и так было написано на его лице.
Девушка чуть сморщила носик, но решила, что он имел в виду ее пение или танец, которые успел подсмотреть.
— Конечно! А ты сомневался? Думал в уборщицы меня переквалифицировать? — она мотнула головой, указывая на свежеубранную лестничную клетку.
Парень огляделся и посуровел.
— А разве ты еще на что-то годишься?
Отчего-то стало так больно. Словно раскаленная игла вошла в сердце. Девушка побледнела. Она прикусила нижнюю губу:
— Нет. Я знаю свое место, — ядовито прошипела Кьяра.
— Так и знал, что ты мне это еще припомнишь, — ухмыльнулся парень.
Перед ней снова стоял прежний Мик. Снисходительный, заносчивый нахал. Девушка развернулась и потянулась к ведру. Сильная рука Кухаркиного сына вырвала его из рук Кьяры так резко, что на пол выплеснулась лужица грязной воды.
— Что ты творишь? — в ужасе закричала девушка.
— Оставь! Я найду, кто потом соберет, — его голос обрел властные нотки.
Кьяра возмущенно посмотрела на парня, но, отпихнув ведро подальше, второй рукой он схватил девушку сзади за шею и притянул к себе грубым рывком.
Мик заглянул ей в глаза и впился в приоткрытый рот мучительно долгим поцелуем. В нем было все: сладость победы и горечь поражения, ее одиночество и обещания совместных рассветов, безумие и ясная, непоколебимая уверенность.
Кухаркин сын посасывал ее нижнюю губу, проводил языком. Дразня выпускал и прихватывал зубами. Кьяра почувствовала, как воспалилась и начала гореть нежная кожа оттого, что ее царапали яркие обветренные мужские губы.
Его ладонь уже не придерживала ее шею. Пальцы зарылись девушке в волосы и притягивали еще ближе. Как будто Мик собирался полностью поглотить ее. Он надсадно дышал и ничего из происходящего вокруг не слышал.
Она несколько раз жестко хлопнула раскрытыми ладонями по его плечам, прежде, чем парень непонимающе оторвался и безумным взглядом оглядел девушку.
— Я думала, что у тебя есть Танья!
— Никого у меня нет, — быстро пробормотал он.
И парень снова накинулся на ее алый рот.
— Но она говорила…
— Мне плевать, что она говорила. Не думай о ней. Только ты.
Он прижал Кьяру к груди, покрыл поцелуями нежную кожу век и потянулся губами к вискам. А она снова словно сходила с ума в его руках. Так захотелось сдаться, ослабить контроль и действительно больше ни о чем не думать.
Кьяра почувствовала такую слабость, что не держи ее Мик, то она бы не устояла на ногах. Она дрожала, а он все целовал и целовал.
Мысли путались. Она должна была его остановить? Но теперь девушка совершенно не находила ни одной причины для этого.
Незаметно для Кьяры они как то быстро переместились в прихожую ее новой квартиры. Мик впечатал Кьяру спиной в стену, а сам одним движением содрал через голову футболку и скинул на пол. Парень зажал и обездвижил ее податливое тело.
С каким-то вялым возмущением Кьяра отреагировала на то, что его пальцы уже давно забрались ей под юбку и пытались попасть между плотно сомкнутыми бедрами.
Мик требовательно прорычал ее имя и закинул одну ногу себе на бедро. Он легко приподнял девушку и, придержав рукой за попу, прислонил разгоряченной промежностью к гладкой пряжке ремня. Кьяра повела бедрами, но только острее почувствовала холодную сталь. Она выгнулась, как молодое гибкое деревце, и застонала.
Кровь с диким грохотом неслась по венам. Бешено стучала в висках.
Перекрывая все это безумие, до нее начали доноситься какие-то странные ритмичные вибрации. Сначала слабые, но стоило к ним прислушаться, как они превратились в явно различимые звуки. В общем коридоре, за стенкой в квартиру Мика кто-то настойчиво дробился в дверь.
Кьяра напряглась и попыталась вырваться. Парень, еще наполовину в забытьи, обалдело закрутил головой. Он с трудом оторвался от девушки, чтобы найти источник ее беспокойства.
Брови сошлись на переносице, а в его глазах заплясали искры ярости. Он услышал. Не размыкая рук, Мик шумно выдохнул ей в шею.
— Они сейчас уйдут, — хрипло пообещал он.
Но вместо этого в дверь квартиры напротив забарабанили еще сильнее:
— Черт, шеф! Китти пропала! Егерь зовет. Говорит, что срочно. — Заорали с лестничной клетки.
Китти. У Кьяры перед глазами сразу вырисовался образ шлюховатой блондинки, жарившей на кухне картошку.
Кухаркин сын грязно выругался сквозь зубы и спустил девушку на пол. Мик поднял скинутую футболку, поправил через штаны член и с проклятиями вышел в общий коридор.
Кьяра сползла по стене. Ее дыхание успокаивалось. Пульс тоже приходил в норму. Горели щеки и губы.
Она не понимала себя. Стоило только одному самоуверенному Кухаркиному сыну оказаться рядом с ней, как голова вместо мозгов словно забивалась сахарной ватой, и тело само отзывалось на ласки парня против ее воли.
Отдышавшись, Кьяра поняла, что не верит обещаниям Мика. И на то были все основания. Она вернулась на площадку. Грязная вода заливала кафельный пол перед лифтом. Следы грязных ног знатно потоптались по расплесканным лужам. Девушка вздохнула и принялась убирать весь этот бардак.
Кухаркин сын не оставил надежды на скорое возвращение, и все же весь вечер она провела в смутном предчувствии, что он еще обязательно к ней заглянет. И скорее всего, внезапно.
А утром девушку разбудил неожиданный звонок в дверь. На пороге стоял тот самый разговорчивый парень, который помогал ей переносить вещи. Он сказал, что его попросили доставить, и передал ей небольшую корзинку, прикрытую белой салфеткой.
Кьяра растерялась, но взяла. От посылки шел одуряющий ягодный запах. Оказалась, Мик отправил
