Костю, но и всех богов, которых знаю.
— Нет. Никого. Между нами, — чеканит каждое слово мне в губы и, резко сокращая расстояние, впивается в них поцелуем.
Врезаясь, он беспощадно терзает мои губы, зубы неприятно царапают кожу, кажется, до крови. Никак не могу поверить, что это мой Костя. Это чужак, совершенно непохожий на моего мужа. Запах, вкус, движения невпопад — всё совершенно не то. Это настолько неприятно, что я мгновенно отталкиваю и, сама от себя не ожидая, бью его по лицу изо всех сил.
Звук пощёчины оказывается неожиданно сладким. Я повторяю ещё, ещё и ещё, а он шокировано смотрит, покорно принимая удары. Все мои демоны сорвались с цепи и отрываются по полной. Боль растекается по ладоням горячими и острыми колючками, а в душе ворочается тьма, пропитанная ядом.
— Костя, что ты сделал с нами? Стоило оно того, скажи? — пугаюсь самой себя и всё дальше отхожу от него, не поворачиваясь спиной, пока не упираюсь в стену. — Это всё. Нет у нас больше никакого общего будущего. А прошлое ты в своём кабинете испачкал.
— О чём сожалею. Мирра, я люблю тебя. Я самый настоящий придурок, что так себя повёл, и готов на всё, лишь бы ты дала мне шанс. Для меня это очень важно.
— Ты действительно считаешь, что в нашей ситуации родить ребенка — хорошая идея?
— Конечно, — он сияет, словно я уже на всё согласна. — Ты будешь прекрасной мамой. Мальчишки. С твоими глазами. Только без веснушек желательно. Мальчикам такое не идёт.
— Я буду рожать и воспитывать, а ты с каждым разом всё дольше задерживаться на работе? С клиентками? — он снова подходит ближе и делает единственное, чего я не ожидаю.
Костя становится на колени и, упираясь головой в живот, обнимает за бёдра. Его горячие руки до боли жгут кожу сквозь ткань домашних штанов.
Он всегда чувствовал меня и понимал. Это очередное доказательство, что мы больше не совпадаем совершенно. Иначе он понял бы, что для меня всё это слишком.
— Мирок, я как увидел тебя там, испугался страшно. Будто протрезвел моментально и понял, что натворил. Не знаю, за каким чёртом ещё гадостей потом наговорил. Я на самом деле так не думаю, ты же знаешь.
Не хочу это слышать, машу головой и поднимаю руки, чтоб заткнуть уши. Рукав домашней кофты соскальзывает до локтя, оголяя мою счастливую повязку. Костя её замечает и меняется в лице.
— Это что? Мирра, ты совсем дура, что ли?!
Вот здесь можно ставить точку. И минуты не прошло, как он из жалостливого и ласкового котика превратился в жестокого и холодного мужчину. Снова первым делом выяснение отношений, а потом уже решение проблем. Я больше так не хочу.
43. Встретиться с будущим
Костя резко поднимается, дёргает на себя руку и начинает хаотичными движениями срывать бинт. Тянет в разные стороны, пытается найти конец, но ничего не выходит. Он липкий эластичный и не рвётся, а только неприятно врезается в нежную кожу и рану. Мне хочется скулить от боли и обиды, но я держусь, глядя на беснующегося всё ещё мужа. Костя дёргает особенно сильно, разрывая рисунок улыбки на жёлтом бинте пополам. От этого движения повреждённая кожа на ранке лопается, и на месте небольшого волдыря выступают капельки крови.
— Что это?! — он почти кричит, а мне больше неинтересно.
Мне почти безразлично и холодно рядом с ним. Я просто наблюдаю, как капельки становятся всё больше и сливаются в одну, стекая тонкой струйкой вниз по запястью.
Хотел крови и добился своего.
— Обожглась случайно, ничего криминального, — говорю спокойно, зная, что, когда он уйдёт, начнётся буря. — Кость, ты действительно думал, что стоишь того, чтобы вены резать? Мне кажется, того, что со мной происходит, уже многовато будет. Я не заслужила всей этой боли.
Вдох-выдох. Только продержаться, ещё несколько минут и несколько фраз.
Все эти дни я крутила наш разговор в голове, выстраивала фразы в ряд, меняла местами слова, выбирала самые болючие, заучивала, но сейчас… Сейчас просто хочется, чтобы он услышал меня и по-настоящему понял, что назад пути нет.
— Не будет у нас с тобой общего будущего, — аккуратно вынимаю руку из его стального захвата и решаюсь заглянуть в не менее стальные глаза. — Ты меня совершенно не слышишь, и я не понимаю, к чему это сегодняшнее выступление. В прошлый раз ты очень красноречиво дал понять, что я тебе не нужна. Пускай так и будет. Уходи, Жданов, — отворачиваюсь, чтобы не смотреть и взять салфетку вытереть кровь.
— Мирок, я болван. Наговорил глупостей, но я же люблю тебя.
— Откуда мне знать, что сейчас тоже не глупости? Или завтра найдутся какие-то новые обстоятельства, которые повлияют на твоё мнение? Нет, Кость. Ты слишком поздно вспомнил обо мне. Я больше не хочу.
Он собирается ответить, но в дом влетает, не разуваясь, одна грозная валькирия. Становится на мою защиту, пытаясь спрятать за спиной.
— Ко-о-остя, давно не виделись. Что пришёл? Сладенького захотелось? Я могу добавить.
— А ты не обнаглела лезть не в своё дело? — скалится он.
Машка что-то собирается ответить, судя по тому, как у неё шерсть становится дыбом, но я обрываю Костю, чтобы не начался скандал.
— Тебе пора, — выныриваю из-за спины Машки. — Костя, этот разговор ничего не изменит, поверь. Не приезжай сюда больше. Я постараюсь, чтобы моя почта тебя не беспокоила, как-нибудь заеду за оставшимися вещами. И нужно будет что-то придумать с разводом, — выдыхаю это страшное слово вместе со всем кислородом в организме.
Всё замирает. Кажется, даже кровь в венах останавливает свой бег. Боюсь шевелиться и даже дышать. Если я сейчас сдамся и расскажу о своих догадках, он меня больше никогда не отпустит. Мы будем ходить по кругу снова и снова. Мне придётся терпеть его измены и ложь и с каждым разом всё сильнее ненавидеть себя.
Представить не могла, что с нами такое может случиться, что мне придётся делать такой выбор. С Костей всегда было уютно, тепло и безопасно. Но сейчас кто-то другой долго смотрит мне в глаза, выискивая хоть немного желания всё вернуть, и упирается в глухую стену.
— Это не конец, Мирра. Я знаю, что сломал тебя. Знаю, что сделал больно, но постараюсь всё исправить, — говорит он, а я больше не
