– Обряд! – закончив со словесной частью, взвыл вожак.
– Обряд! Обряд! Обряд! – поддержали его собравшиеся.
Двое парней покрепче подволокли к вожаку связанного мужчину в зелёной спецовке, ещё двое оперативно расстелили несколько одеял, на которые, на колени, усадили пленника. Резкий достал из-за пояса чёрный автоматический пистолет и вложив его в нетвердую руку подростка, подвёл к поставленному на колени человеку.
– Стой Семён, не надо! – закричал из клетки тонкий молодой голос.
– Заткнуться внутри, твоя очередь ещё не пришла волчонок, – рявкнул вожак, а остальные завопили так, что крики протеста утонули в общем гуле. Да и вообще больше ничего слышно не было. Хорошо слышен на фоне общей какофонии был только выстрел. Виктор же отвернулся, отвернулся во второй раз за сегодняшний день. Ведь хороший сон – это тоже ресурс. Вот только будет ли он теперь хорошим?
– У-у-у-у-у! – вопила толпа, показывая, насколько тонка и незыблема грань между человеком и зверем. Грань, от шага за которую человека удерживает воля и социум. Воля в забрызганном кровью и мозгами волчонке отсутствовала, а социум сменился.
Подождав пока крики улягутся и заодно пока уберут труп и залитые кровью одеяла, главарь продолжил.
– Ну что же, пора взяться за самых непослушных и бесполезных.
Зрители затихли, в воздухе повисло что-то нехорошее. Да и ясно что, Виктор же не дурак, он всё видит. Всё, хватит на это смотреть, надо уходить, что будет дальше и так понятно. Бог покинул этот мир, осталось только безумие. Осталась чёртова безумная Система. Пожалуй, умереть по-быстрому десяток раз не такой уж и плохой вариант, может там, после, получше будет?
Но уйти не удалось, да и не хотелось, наверно.
Из клетки выволокли суховатого подростка в очках и хрупкую девушку лет шестнадцати. Девушка ревела, заливаясь слезами или, точнее, пыталась ими залиться: создавалось впечатление, что жидкости в измождённом организме попросту нахватало. Подросток же, что удивило Виктора, держался твёрдо и смотрел на Резкого с нескрываемой ненавистью.
Дождавшись завершения приготовлений, вожак закричал:
– Властью данной мне Системой, я отвязываю данный мусор от логова стаи и отправляю в жопу этого чёртового ада! Но прежде стоит немного развлечься парни. Или вы забыли, где мы и кто мы? Мы хищники, а хищники рвут и не знают жалости.
Напряжённая толпа оживилась и разрядилась выкриками, Резкий же кивнул удерживающим пленников молодчикам.
В этот раз одеяла не было, подойдя, главарь тупо ударил хныкающую девушку кулаком по лицу, отчего та потеряла сознание и упала на пол. А после Виктор поймал взгляд главаря, направленный в глаза несломленного паренька в очках. То был взгляд насильника жаждущего растоптать и смешать с грязью невинность, жаждущего сломать и искалечить, взгляд человека, получавшего от своей почти дьявольской власти огромное удовольствие.
Стальной хваткой сжав руку подростка, Резкий всунул в неё пистолет. Раздался выстрел, пока в пол: очкарик, дёрнув ствол, попытался выстелить в ногу главаря, но не смог, отчего заработал удар под дых, но так, для сговорчивости и так, чтобы сознание не потерял. Главарь направил пистолет на голову лежавшей на полу девушки и наполненными предвкушения глазами поймал взгляд сжимающегося от ужаса парня. Всё, сейчас…
Виктор не понял, как и когда он успел подскочить на ноги, но внезапно обнаружил себя целящимся из карабина в голову Резкого. Палец начал продавливать курок, и он не промахнется, ведь он действительно стреляет божественно.
«Извини Оксана, но я, похоже, и правда идиот…» – успела пронестись в голове довольно резонная мысль, ведь вряд ли данный акт ненужного героизма в конечном итоге кого-нибудь да спасёт.
А после… После оружие не выстрелило, да и не могло выстелить, ведь сам мир остановился…
***
Оружие щелкнуло осечкой, рука, следуя наработанной автоматике, передёрнула рукоять затвора, выбросив в воздух не отстрелянный патрон с промятым байком капсюлем. Патрон, выскочив из ствола и отлетев от карабина на десяток сантиметров, неподвижно завис в воздухе. Да и хрен с ним, что завис, подумаешь баг игры, дальше стрелять надо. Палец начал продавливать курок в новой попытке выстелить, но застыл, а после давление ослабил.
«Это не игра. Это никакая не игра…» – понял Виктор.
Осознание реальности происходящего пришло озарением, одновременно с этим сознание начало быстро расширяться и разгоняться, наступила столь яркая и звенящая ясность, что вся предыдущая жизнь моментально показалась каким-то незначительным сном, как прошлая, так и эта. А после молодой человек понял, что он здесь не один и рядом находится некто, послуживший виновником его столь странного состояния.
Обернувшись, он увидел улыбающегося темноволосого мужчину в чёрной мантии. Странный гость обладал очень приятным и правильным лицом, в котором имелась одна большая странность: лицо это пугало ровно настолько, насколько казалось привлекательным. Ещё удивляла мантия незнакомца, ведь состояла она из тьмы, которая словно сочилась и размывалась, непонятным образом сохраняя при этом общую чёткость.
А после Виктор начал вспоминать то, что произошло с ним после смерти, до попадания в этот пустынный мир.
– Ай! – вскрикнул он, выронил карабин и упав на колени, схватился за голову: сколь большой была ясность, столь сильной и острой оказалась прервавшая воспоминания боль.
Подняв глаза, молодой человек взглянул на мужчину, тот поднял вверх указательный палец и покачивал им из стороны в сторону в запретительном жесте.
– Вы, бог? – скорее утвердительно, нежели вопросительно, произнёс Виктор.
– В рамках данной планеты, пожалуй, а вот относительно пределов даже обозримого космоса, роль моя скромна настолько, что даже немного обидно. Но я здесь не за этим, – приятным и спокойным голосом произнёс незнакомец.
– Прекратите всё это! – практически крикнул Виктор, имея ввиду происходящее внизу и в здании в целом.
Странный гость его эмоциям не поддался и начал говорить спокойно и размеренно:
– На текущий момент в данном здании находятся шестьдесят четыре человека, из них активно своей волей и вниманием в происходящих событиях участвуют сорок девять. И лишь четверо из перечисленных действительно против заведённых здесь порядков. То есть, потворствуя твоему желанию, я должен пойти против свободы воли сорока пяти человек? Не слишком ли вы эгоистичны в своих требованиях юноша? – с интересом изучая Виктора, спросил мужчина и начал обходить молодого человека полукругом, отчего за его мантией начал оставаться медленно рассеивающийся след тьмы, и тьма эта отчего-то заставляла нехорошо сжаться.
Виктор от услышанного растерялся, незнакомец тем временем продолжил:
– Знаешь почему бог дал человеку столь большую свободу воли? Да потому что человек ничего не решает… Порой мне весело наблюдать, как искренне вы считает себя пупами мироздания, не будучи способными при этом распорядиться даже своим завтрашним днём. Я бы смело назвал вас самыми бесполезными созданиями во вселенной, да вот беда, перед человеком открыты практически безграничные перспективы, но вы – ленивые до идиотизма создания, не хотите ими воспользоваться. Приходится периодически кидать вас в пучину испытаний и даже в ней вы умудряетесь найти для своих ленивых задниц мягкий диванчик. Ну как? После сказанного ты всё ещё намерен требовать у меня прекратить всё это?
