сильнее!
Тут я заметил, что окружен внимательными слушателями. Даже песик присел и навострил уши на мои дерзкие речи. Мамаша вытирала навернувшиеся слезы – паренек, видать, пребывал в полной меланхолии и депрессии. Желанных внуков ждать от любимого, но ущербного сыночка, уже просто не приходилось. Главная задача последнего времени была проста – не издохнуть с голоду. А еще – следить за сыном, чтобы он от великой печали и отчаяния, не дай бог, не покончил с собой. А тут хоть при деле будет, и голодовка кончится… Может, и бабенка какая проклюнется, приткнется к зарабатывающему мужичку. Могут и детишки появиться, бог даст…
Глянул на Матвея:
– Денег отсыпал? Я-то поистратился в дороге.
– Конечно, конечно! – в два голоса.
– Тогда пошли!
И мы подались на базар. Торг уже заканчивал свою шумную работу. Возле ворот лавки вертелся запоздавший покупатель с повозкой. Он уж хотел, отчаявшись, отъезжать восвояси, но тут вовремя подвалила наша ватага.
Пока Матвей снимал побратима с лошади, я направился к клиенту. Тот враз понял, что мы тут не чужие, и с надеждой спросил:
– А скажи-ка мне, мил человек, эти, что досками здесь торгуют, еще появятся?
– Вот он я – весь перед тобой, как лист перед травой!
Покупатель обрадовался: продавец подошел компанейский и веселый, глядишь, и не откажет, невзирая на поздний час. Ласково попросил:
– Ты бы запоздавшему продал досочек…
– Хоть весь амбар для такого покупщика выгребу! И скидочка обязательно будет!
Ничто так не манит русского человека, как скидки. Все иностранцы, торгующие с нами, твердо знают, чем заманить русака. Вот и мне грешно было бы упускать такой верный шанс. Поэтому пел дальше.
– Как родного приветим, что хочешь требуй! Наша лавка для тебя будет, как дом родной – ни в чем отказу не будет! А скидочку такую невиданную, только для тебя предоставлю – двадцать копеек с каждого рубля! Если перепродашь кому, больше нас заработаешь! Много сегодня возьмешь, в накладе не будешь – запас спину не трет, а у нас будешь числиться первостепенным клиентом, всячески будем стараться уважить. Мы таким покупателем разбрасываться не будем!
Не знаю, что он там хотел взять изначально – может пару досок на пробу, но после таких речей, они с Матюхой товар грузили и грузили. Жаль, что не пять возов у него с собой было. Но имеющийся, на радость лошадке, набили под завязку.
Потом я оповестил о стоимости покупки, отдельно сделал акцент на скидке. Сумма получилась внушительная. Цены на доски мне были хорошо известны, а вот покупателю – не знаю…
Уезжал он хоть и с некоторым трудом (лошаденка с места не осиливала, пришлось подтолкнуть всей оравой, даже Ермолай тянул конягу за повод, пока хозяин вместе с нами стронуть телегу наваливался), но осчастливленный таким приемом и скидкой. Уволакивая лошадушку и груз, несколько раз оборачивался и кричал:
– Уважили! Теперь обязательно скоро опять появлюсь! Не забуду!
Матвей скептически спросил:
– Деньга, вроде, хорошо прет, но не убыточно ли для нас этакие скидки-то давать?
– А ты успел посчитать прибыль-убыль? – поинтересовался я, посмеиваясь в усы.
– Где там! Умаялись доски таскать. Да и цены не знаю.
– А почему думаешь, что покупателю ловчей было считать? А цену ему на досочки я заботливо добавил. И не пойму, как получилось, как раз на сумму скидки вышло.
Потом хохотали уже все трое.
– Как это ловко у тебя получилось! Ни копейки не взял лишней и не уступил нисколько, а человек такой довольный уехал! И торговаться даже и не пробовал! Вот это да!
Потом Ермолай опечалился.
– У тебя подходец вишь какой ловкий… У меня так ни в жизнь не получится, опыта-то нету…
– Я, до сегодняшнего дня, между прочим, никогда ничем не торговал – другими делами был занят.
– Ты вон какой справный весь, не то, что я…
– И меня красотой бог не одарил. Ловкость, и не малая, как сегодня, присутствует. Да только это подход на один раз. Постоянно так ловчить не будешь. А вот привлечь анекдотами можно надолго. Пока покупатель веселится, ему на твою внешность наплевать с самой высокой колокольни.
– А что это такое – анекдоты? – заинтересовалась молодежь.
Ну да, они же со мной на купеческие посиделки не ходили, откуда им знать. Матвей на Вечерке был, Ермолай, наверное, стесняясь своего внешнего вида, из двора и не высовывался. Понабраться анекдотов было негде. Сейчас заполним пробел в образовании, в этом я мастак…
– Слушайте! – и взялся рассказывать.
После первого они усмехнулись. После второго – посмеялись. После третьего – расхохотались. А дальше уже ржали, как жеребцы.
Я быстро нащупал животрепещущую для парней тему. Теперь обмишуривались всякие враждебные иноземцы, а ушкуйники ходили гоголем и каждый раз оказывались героями.
По ходу расставил назад ценники на бересте, сделанные Лешкой до грехопадения.
– А теперь слушай, о чем ты будешь рассказывать покупателям, – начал наставлять я Ермолая. И пошли байки с умнейшими молодцами-покупателями и неловкими продавцами. Матвей был недоволен.
– Зачем такие гадкие истории? Как все начиналось-то весело…
Его побратим оказался потолковее.
– То было для нас, а это для клиентов.
– Они будут перед тобой гордиться! – продолжал бычиться компаньон.
– Наплевать! Лишь бы не на мое уродство пялились, а доски брали, и платили поохотнее. Это как в походе – заманил вражину малыми силами, а дальше руби его всей ватагой расслабленного успехами! Старшой покупателя сладкими речами подманил, а я на анекдотце выеду. Уж больно рожей не удался, просто так-то сидеть или все елеем заливать.
– От скидок, кстати, не отказывайся, – дополнил я разумные речи – в них большая сила. На досуге сделай новые ценники. Сумму поставь побольше, и ее же предлагай, как нашу скидочку. Матвей, слушая нас, только вертел башкой.
– Да у вас тут наука целая! Будто учились где-то вместе.
– Хочешь жить, умей вертеться! – гаркнули мы в два голоса.
Он только развел руками.
– Давай, кстати, записывать мои рассказки, – продолжил я наставления. – Перезабудешь завтра все от волнения.
Лишних базаров опять не было. Ермолай нашел оставшиеся от прежнего приказчика бересту и писало, уселся поудобнее. Очень толковый паренек! Просто приятно работать.
Матвей поглядел на нас некоторое время, добыл себе дар березы и какую-то щепку, подточил ее, и тоже начал бойко царапать. Грамотность в Новгороде была на высоте! Пока один портил бересту первой историей, второй уже писал следующую байку. Работа закипела! Продолжался этот праздник правописания около часа.
Вдруг на следующий анекдот послышался чей-то гогот. Обернулся. Возле двери веселились два здоровенных облома с секирами, которыми ловко и колоть, и рубить.
