дом узнают воры и прочее жульё. — Хмыкнула Клер. — Кто-то из обслуги вашего опекуна начал искать подходящую девушку для вас, ему и подпихнули мои фальшивые рекомендательные письма.
— И за то время, что ты здесь… — поторопила её я.
— Я дважды приходила к вашему брату ночью. Один раз он просто отправил меня вон, а во второй выставил на улицу, вызвав извозчика. И предупредил, что в третий раз будет увольнение с такими рекомендациями… — закончила она.
— А смысл этого соблазнения? — не поняла я.
— Меня проверили, я здорова и могу родить. Я должна была попросить для жизни, своей и ребёнка, небольшое поместье в нескольких днях пути от столицы. Оно нужно тому, который в маске. — Ответила Клер. — Точнее вход в старые катакомбы, который находится в том поместье.
— Вот как, — попыталась вспомнить о каком поместье идёт речь. — А дальше?
— Недавно я нарвалась на сорра Фрега. И он развлëкся. Он был не в себе. А на следующий день, в комнату, где я сейчас живу, пришёл незнакомец в маске. Я разделась и свалила всё на сорра Фрега. Мол из-за него лежу с кровотечением дома и наверное, это из-за тех двух ночей, что я провела с лордом Тристаном. — Засмеялась Клер.
Невесело так засмеялась, желчно.
Глава 25.
— И потом план поменялся? — спросила я у Клер.
Служанка начинала выглядеть безумной. И именно сейчас она начинала становиться опасной. Я часто наблюдала такое. Когда преступник решал для себя, что вот теперь точно всё и хуже уже быть не может, то словно в этот отключается страх и осторожность, появляется некая бравада. С каждым новым признанием, предложением, словом преступник словно сам себя разгоняет, мол я же могу так и так, смог вот это… У преступника появляется решимость напасть, попытаться прорваться неважно куда, лишь бы подальше от здесь и сейчас. И остановить этот растущий снежный ком, можно было только одним способом.
— Ты уже решила, где будешь прятаться? Есть место, где ты будешь в безопасности? — выбивала я почву у неё из под ног, резко меняя тему и напоминая ей о том, что за себя и свою безопасность нужно бояться.
— Я… Нет такого места, — задумавшись над ответом, Клер упустила тот самый момент перехода, а снова накрутить себя до такого состояния очень не просто.
Да и после сильного эмоционального напряжения, всегда следует откат. Кто-то плачет, кто-то засыпает, а кто-то просто впадает в уныние. Так было и с Клер.
— Но ведь после исполнения приказа ты же должна была делать что-то дальше? Где-то спрятаться? — давила я.
— Нет. После того раза, когда я нажаловалась на сорра Фрега, мне велели возвращаться ваш дом и продолжать делать то, что было велено до этого. И внимательно наблюдать за всем происходящим. Сегодня, когда я вышла выносить мусор после визита герцога, в саду оказался господин в маске. Я пересказала ему о том, что лорд пропал, вы были в управе и что приезжал герцог, и ваш разговор. — Рассказала Клер.
— И тебе велели возвращаться и ждать пирожных? — догадалась я.
— Да, потом я должна была ждать появления Хейзел. Впустить её и незаметно уйти. Господин в маске должен был ждать меня в саду. Но когда я вышла и сказала, что вы хоть и жалуетесь на самочувствие, но выгнали меня и закрыли двери, в ответ получила, что просто всё медленнее из-за того, что вы выгоревший озар. И отправили меня привести йерлов, чтобы они застали вашу служанку у вашего трупа. Дальше вы сами знаете. — Безразлично закончила Клер.
— И свернули бы тебе шею в ближайшей подворотне, — дополнила я штрихов к завершению её рассказа. — Знаешь что? Придётся тебе посидеть в подвале, в клетке. Один из прадедов увлекался разведением бойцовских собак, и жили они в подвале дома. Внутрь попасть никто не сможет, ты выйти тоже. Постель и тёплую одежду дам. Кормить будем два раза в день. Придумаем что-нибудь, чтобы можно было вскипятить воду для чая. Но не сразу. Отпустить я тебя не могу, а в том, что до тебя не доберутся в управе, я не верю. А мне нужно разобраться в том, что происходит в моей семье. Возможно у меня появятся вопросы, которые я захочу тебе задать.
Я приготовилась к крикам, обвинениям, истерике. Но к моему удивлению, Клер похоже и вовсе обрадовалась. Ни запугивать, ни уговаривать не пришлось. Единственное, она попросила с собой свечу и книги.
— Ну вот, глядишь, может пока читает и до чего хорошего додумается, — сказала я Хейзел, когда мы поднимались из подвала.
— Леди Таисия, вы думаете, она оценит вашу мягкость и доброту? — посмотрела на меня Хейзел. — Если она вас предаст…
— Не если, Хейзел. А когда. Когда она меня предаст, — усмехнулась я. — У Клер нет ничего, чтобы она боялась потерять. Только её жизнь. Заметь, она жила в таких условиях, от описания которых мороз по коже. А её это не ужасает. Больно, голодно, опасно, но лишь бы жить. И то, что на данный момент она в безопасности благодаря моему решению, её не остановит и не имеет ценности. Тем более, что пусть я и покажусь тебе сейчас бессердечной, но если бы она не была сейчас единственной ниточкой к тому, кто всё это затеял, её судьба меня мало бы волновала.
— Вы изменились, — задумчиво протянула Хейзел. — В комнате, когда вы начали говорить с йерлами и потом с Клер… Это было на вас не похоже. И взгляд такой, что мороз по коже. А обычно вы терялись и опускали взгляд. Но знаете, что? Я стояла, слушала вас и гордилась! Никто бы не сказал, что вы были беззащитны.
— Может, потому что пришла пора защищать мне? — спросила её я, стараясь отвести её внимание от столь резких изменений в характера.
— Думаю, что лорд Тристан сильно удивится, когда вы придëте вытаскивать его из переделки, — улыбнулась Хейзел.
— Думаешь, успею? — прямо спросила я.
— Да! Конечно! — ответила девушка, в порыве схватив меня за руки, едва я закончила говорить. — Лорд Тристан сильный, умный, добрый… Он в любом случае выберется, для него просто нет такого врага, с которым бы лорд Тристан не справится! Ему просто нужно помочь!
Блеск, появившийся в глазах Хейзел, поселил во мне подозрения, что не только леди Таисия была объектом привязанности девушки. Первое чувство, когда идеализируют того, в кого влюблены… Если это чувство будет отвергнуто или разочарование в возлюбленном могут породить настоящего монстра. И тогда возникает вопрос, а знает ли лорд Тристан о чувствах Хейзел, если
