дистанцию, поскольку на каждый мой шаг, следовали целых два его. Молот и топор мелькали передо мной, грозясь переломать или отрубить какую-нибудь часть моего тела.
Я едва успел уйти от очередного замаха, почти превратившего мои внутренности в отбивную и, понимая, что от следующего сразу за ним взмаха топора уйти не успеваю, пошёл на риск и контратаковал. Вместо того чтобы в очередной раз отступить, я наоборот резко шагнул к нему и нанёс удар с ноги.
Лезвие прочертило перед глазами серебряную полосу. Моя подошва впечаталась в его грудь. Тяжелое тело пришельца отбросило назад, не дав ублюдку располовинить моё лицо. Он сделал несколько быстрых шагов назад и едва не упал.
Понимая, что терять времени больше нельзя, я выхватил корд и открыл огонь по инопланетной мрази, над которым почему-то до сих пор не мог увидеть никакой надписи. Раздался грохот пулемёта, я не поверил своим глазам, когда крупнокалиберные пули стали отскакивать от закованного в чёрную броню тела. Всё, чего мне удалось добиться, это заставить его всё же пасть на спину, под воздействием кинетической силы.
Тем временем, поначалу стоявшие столбами гномы, уже вновь зашевелились и сейчас штурмовали двери особняка. Воспользовавшись тем, что непробиваемый ублюдок временно вышел из боя, я сместил прицел и расстрелял скучковавшуюся у входа толпу латников. У моих ног сыпался гильзовый дождь, свинцовая смерть собирала кровавую жатву.
Я успел безжалостно расстрелять в спину около семи ублюдков, ослабив натиск и дав временную передышку защитникам, когда мой главный противник вновь бросился в атаку. Ствол сразу же был повёрнут обратно, и стал поливать его огнём, но враг выставил свой топор на манер щита, отбивая все летящие в него пули.
Помогая своему предводителю, по мне открыли огонь из мушкетов сразу три гнома. Две пули врезались в тело, бессильно опав, последний выстрел оказался опаснее и отскочил от моего лба, прикрытого маской.
Я в ярости перевёл огонь на мразей посмевших вмешаться и изрешетил их пулями. И это стало ошибкой. Больше не сдерживаемый моей непрерывной атакой, чёрный гном очень быстро сократил между нами дистанцию и вновь навязал ближнюю схватку.
Отозвав пулемёт в хранилище, я выхватил из него пистолет и, уходя от скоростных взмахов, стал отстреливаться, надеясь попасть в прорезь его шлема. Но из-за постоянной смены положения эта задача оказалась невыполнимой.
В какой-то момент, гном выполнил странный приём: резко крутанувшись вокруг своей оси, он вытянул свои руки на всю длину. Я едва смог избежать разрубания пополам, но уже через мгновение в мои рёбра пришёлся сокрушительный удар молота.
Чувствуя, как из глотки ударила кровь, я, завертевшись юлой, пролетел несколько метров и впечатался в ограждение. Промелькнула неуместная мысль о том, как всё-таки мне повезло, что мы сейчас находились с внутренней стороны, и моё драгоценное тело не насадилось на шипы из арматуры.
Бар пси-стресса 96 %
Я закашлялся, на траву потели сгустки крови. Упёрся в них ладонями и стал подниматься, готовясь взорваться от рвущейся из меня ярости. Пальцы моих рук заискрились от пробегающих по ним разрядов.
Стоило только, придерживаясь за забор, подтянуть своё тело, как гном чуть не снёс мне голову с плеч. Я успел увернуться от топора, который прошёл через ограждение, словно нож через масло. Позади раздался скрежет металла, я вытянул вперёд руку и спустил скопившийся во мне гнев прямо в упор.
Разряд, в который я постарался вложить максимум своих возможностей, отбросил от меня тело, закованное в чёрный металл. Я не отпускал руку на протяжении нескольких секунд продолжая бить его молнией.
Только когда бар стресса полностью опустел, позволил себе расслабиться и, сплюнув кровь, оглядел территорию особняка, которую всю устилали трупы. Причём, несмотря на колоссальные потери, враги продолжали наступать. Через разрушенную в нескольких местах ограду, лезла подмога, и казалось, что им не было конца.
Я обратил внимание на двух парней, которые пришли сюда вместе со мной. Они валялись у входа, глядя в небо пустыми взглядами. В этот момент я пожалел о своём решении разделить всех и направить на обыск всего посёлка, но винить себя в смертях, которые можно было попытаться избежать, не стал. О том, что у нас завелись кроты, стало известно слишком поздно, и я никак не мог предвидеть, что они нападут уже сегодня.
Все эти мысли пролетели за те секунды, что я бездействовал, пытаясь прийти в себя от удара, который чуть не переломал мои рёбра и устроил нехилую встряску внутренним органам. Мерзкий привкус железа не хотел покидать даже после того, как во рту стало сухо.
Я уже собирался вернуться к бою и обрушить на штурмовиков весь свой гнев в виде свинца, когда дымящееся тело в чёрных доспехах вдруг зашевелилось. Корд, в который я как раз в этот момент заправлял новую ленту, был сразу же направлен на какого-то хрена всё ещё живого гнома.
Потянув за крючок, я открыл огонь по встающему ублюдку. Крупнокалиберные пули, как и до этого, отскакивали от этой консервной банки. Я разве что смог усложнить его потуги подняться, попытки добить его ими оказались бесполезны.
В очередной раз за время нашего поединка, на помощь своему предводителю пришли его собраться и открыли по мне огонь. Одновременно прогрохотали десятки мушкетов и должен признать, когда в тебя врезается такое количество пуль, пусть и, не добравшись до тела, это действительно оказывает весьма неприятный эффект. Я словно получил десятки сильных ударов во все участки своего тела и, учитывая, что всё ещё не оклемался от предыдущей травмы, совокупный урон в итоге поставил меня на колени.
Я выронил из рук пулемёт. Ноги отказывались вставать, три пули прилетели мне в лоб и пусть не смогли пробить маску, но несколько ударов в голову не смогли пройти даром, нарушив координацию.
Пока я пытался совладать со своим непослушным телом, гном уже поднялся и теперь шёл в мою сторону, сжимая в руке молот. Его топор пришёл в негодность, расплавившись под воздействием моей молнии.
Ну же! Вставай!
И я действительно начал подниматься, но в следующее мгновение ноги меня опять подвели. Всё тело ныло от побоев, голова нестерпимо раскалывалась, и меня начинало подташнивать, явно намекая на признаки очередного сотрясения.
Гном тоже уже не внушал такого опасения, как вначале нашей схватки. Его походка была какой-то неуверенной, но, тем не менее, он упорно продолжал надвигаться на меня.
Бар пси-стресса 54 %
Во мне вновь разгоралась злость. На грёбанного ублюдка, всё никак не желающего подохнуть, и на собственное тело, которое подвело меня
