не всё, – пояснил мужчина растерявшейся на несколько мгновений фрейлине. – Теперь наступает самый ответственный момент.
Те пары, что сумели сохранить пламя своих факелов, начали вырисовывать на лужайке сложные узоры. Если бы кто-то наблюдал за шествием сверху, он бы видел, как на земле распускается огромный огненный цветок. Вдруг мужчины повернулись к своим дамам.
Протянув Мадлен вторую руку, незнакомец произнёс:
– Время для танца.
Девушка вложила свою руку в ладонь незнакомца, второй продолжая сжимать факел. Мужчина стоял совсем близко.
– Мы должны двигаться так, чтобы пламя факела не погасло, – почти пропел на ухо фрейлине незнакомец. Мадлен согласилась и позволила мужчине взять на себя ведущую роль в этом танце. Медленно и грациозно двигаясь в такт музыке, фрейлина пристально смотрела на огонь. А затем перевела взгляд на лицо незнакомца.
Изредка моргая, он любовался грацией девушки. Не скрывая своего интереса, он изучал её тонкие запястья, плавные изгибы изящной шейки. Танец начал ускоряться, кавалеры всё быстрее и быстрее кружили своих дам. В какой-то момент пары начали меняться. Повернувшись, Мадлен на несколько секунд оказалась подле невысокого полноватого мужчины. Закончив танцевальный элемент, пары вновь сменились, и Мадлен закружил, кажется, ещё совсем юный паренёк. Снова смена партнёра. Руку фрейлины поймал высокий стройный мужчина в чёрной одежде. Подняв на него глаза, девушка обомлела. Его лицо закрывала маска врачевателя чумы. Не произнося ни слова, мужчина кружил её в танце, склонив голову набок. Сердце Мадлен забилось быстрее. Эта маска, поворот головы, интерес в глазах, которых она не видела, уже были ей знакомы. Они встречались ранее. Там, внизу, подле мертвецкой. Снова смена партнёра. Поворот. И вот перед девушкой вновь возникла пара зелёных глаз. Оглядываясь, Мадлен пыталась отыскать взглядом человека в маске врачевателя чумы, но его нигде не было видно. Он, словно призрак, возник из ниоткуда и мгновенно исчез в никуда.
Музыка стихла. Подбежавшие к парам слуги собрали факелы. Незнакомец поклонился девушке и нежно коснулся губами тыльной стороны её ладони.
– Благодарю вас за танец, Мадлен, – мягко и напевно произнёс мужчина.
Девушка встрепенулась.
– Откуда вы знаете моё имя?
Мужчина не ответил. Загадочно улыбнувшись на прощание, он быстро скрылся в толпе. Мадлен, оглядываясь, ещё несколько минут искала среди гостей фигуру незнакомца. Но всё было тщетно. «Кто же он такой? И откуда знает меня?» Теперь эти вопросы не давали фрейлине покоя.
– Мадлен! – отвлекая девушку от навязчивых мыслей, к фрейлине сквозь толпу протиснулась Селеста. – Едва отыскала тебя среди гостей, – Селеста понизила голос и тихо, чтобы никто не сумел подслушать их разговор, обратилась к Мадлен: – Ты заметила что-нибудь подозрительное?
– Нет, ничего, – ответила фрейлина, умолчав о своём участии в шествии, – и совершенно не знаю, что делать.
Селеста задумалась.
– Ты помнишь про разговор Жизель и Пьетро?
– Да, как только время приблизится к полуночи, мы должны оказаться в западном крыле на втором этаже, чтобы понять, что они задумали, – заговорщицки прошептала Мадлен.
* * *
До полуночи оставалось полчаса. И фрейлины, помня о своём плане, незаметно покинув лужайку перед дворцом, направились в Лувр.
– Идём, я знаю, где находится западное крыло, – тихо произнесла Селеста, ведя Мадлен по длинным коридорам замка.
Стараясь не шуметь, девушки приблизились к нужному месту. Выглянув из-за угла, фрейлины поняли, что Жизель и Пьетро были уже здесь. Мадлен прислушалась, стараясь уловить каждое их слово.
– Ты всё подготовил? – встревоженно спросила Жизель.
– Да, если будем действовать осторожно, никто ничего не заподозрит, – решительно ответил Пьетро.
– Я всё же боюсь, это так рискованно, – переживала Жизель.
– Ты доверяешь мне? – заглянув в глаза девушке, спросил фаворит короля.
Мадемуазель Клермон безмолвно кивнула.
– Тогда отбрось все страхи и сомнения. Времени у нас немного. Нужно действовать, как договаривались, – сказал Пьетро и добавил: – Я покину замок первым. Затем, спустя несколько минут, за ворота выйдешь ты. Нас не должны видеть вместе.
– Я поняла, – ответила Жизель.
– Хорошо. Я буду ждать тебя… – Пьетро нагнулся и прошептал что-то на ухо Жизель. Как бы Мадлен ни старалась, ей не удалось ничего расслышать.
Видя, что заговорщики собираются расходиться, Мадлен и Селеста затаились за скульптурой, украшавшей коридор. Когда Пьетро и Жизель начали удаляться, Мадлен прошептала, обернувшись к Селесте:
– Нужно следовать за ними.
– Но ты же слышала, они хотят покинуть территорию замка. На улицах Парижа сегодня беснуется народ, туда опасно соваться в одиночку, – испугалась фрейлина Екатерины.
– Выхода нет, мы должны узнать, что затеяли эти двое, – стояла на своём Мадлен.
– А как же королева? Оставим её без присмотра?
Мадлен задумалась.
– Я знаю, как мы поступим. Я отправлюсь за Жизель, а ты останешься здесь и глаз не спустишь с Луизы, – решительно заявила Мадлен.
– Ты хочешь пойти одна? Это безумие!
– Знаешь другое решение?
– Нет, – грустно покачала головой Селеста.
– Тогда решено. Пожелай мне удачи, – попросила Мадлен, направляясь следом за Жизель.
Мадемуазель Клермон, как и было обговорено, вышла за ворота замка через несколько минут после Пьетро. Мадлен, держась немного подальше, старалась не отставать от Жизель. Гвардейцы не обратили внимания на девушек, в разгар праздника покинувших Лувр. Сегодня многие гости пренебрегали безопасностью и, изрядно захмелев, отправлялись блуждать по улицам Парижа.
Чем больше Мадлен удалялась от дворца, тем беззащитнее чувствовала себя среди толпы горожан. На крупных улицах города, как и говорила Розетта, стояли отряды королевских гвардейцев, но даже они не могли унять буйной толпы. В эту ночь на улицах звучали непристойные песни и был слышен громкий смех. Праздник, разлившийся по парижским улицам был совсем не похож на тот, что царил за стенами Лувра. Горожане, закрыв лица обрезками ткани, имитирующими маски, распивали крепкие напитки и пускались в пляс. Порой эти танцы перерастали в драки, а иногда в бесстыдство, заполонявшее тёмные переулки Парижа.
Мадлен, сжавшись, быстро шагала вслед за Жизель. Старшая фрейлина Луизы постоянно оборачивалась, тоже чувствуя себя неуютно на улицах Парижа. Наконец мадемуазель Клермон свернула в переулок и остановилась на крыльце неприметного дома. Дважды постучав, девушка дождалась, пока ей откроют, и быстро прошмыгнула внутрь. Спустя минуту из дверей вышла пожилая горожанка, пряча в складках платья увесистый мешочек с монетами. Мадлен остановилась в замешательстве. «В дом мне не попасть, дверь наверняка заперта. Как мне узнать, что творится внутри?» Прикусив губу, фрейлина сосредоточенно изучала стены дома и вдруг радостно встрепенулась. «Окно на первом этаже приоткрыто. В дом мне не влезть, но подслушать, возможно, удастся». Приподняв пышные юбки, фрейлина приблизилась к окну. «Слишком высоко», – заметила фрейлина. С трудом подтолкнув под окно большой камень, девушка, стараясь не потерять равновесие, забралась на него
