class="p1">— Я в жёны звал человека, — прозвучал за её спиной родной, до боли знакомый голос, — да и весны дождаться хотел… Весной не только тают льда и снега, но и расцветает жизнь. Мне… Сердце твоё нужно живое и любящее, а не скованное проклятием и бесчувственное. Надеюсь, — подхватил ветер колкий смешок, — ты не против, что вернул я подарок твой тебе обратно?
И Королевна, обернувшись, бросилась к Холоду на шею, смеясь и улыбаясь счастливо.
— Амарант, я… Так скучала!
— Я здесь, — обнял он её в ответ. — И буду.
ЭПИЛОГ
— Ну, где она? — голос Юраи, казалось, заполнял собой весь дом.
Дом, выстроенный на месте старого. Высокий и тёплый, бревенчатый, обложенный камнем, уютный и родной.
— Мясо уже готово.
— Девушки, — смеясь, ответил Милах, — трав ей не хватает. А как по мне, на углях вкусно пожарить и так.
— Вот так и ешь, — взбежала Арюшка по ступеням и вместе с псом зашла в прихожую, а оттуда и в светлую столовую, где уже было накрыто на стол. — Раз нравится без трав, ешь так, — тепло поцеловала она мужа и принялась раскладывать на столе пучки зелени.
— Остынет же, — наблюдая за этим, улыбался Юраи.
— Сейчас-сейчас, — торопилась она. — Меня отвлекли… — на этом Аря осеклась и прошептала: — соседи.
На что никто из присутствующих особого внимания не обратил. Свыклись уже, что замечает отныне Арюшка больше, чем люди привыкли видеть.
И закончила бы она тут же свою работу, но за подол светлого платья её настойчиво потянул маленький мальчик.
— Мам… Ну, мам!
— Что? — погладила она его по чёрным взъерошенным волосам.
— Веточку мне дай.
— Держи, — протянула ему тонкий прутик розмарина.
Мальчишка понюхал его и забрался на стул, с любопытством наблюдая за ней и ожидая обеда.
Кот, старый добрый кот, громко мурча, запрыгнул к нему на колени, настойчиво принимаясь ластиться и выманивать этим мальчишечий смех.
Никого больше так не признавал он, как сына Арюшки.
А она разобралась с травами и случайно порезала палец как раз в тот момент, когда сынишка отвлёкся от неё, направив свой изумрудный взгляд на веточку, что зацвела прямо в его пальцах нежными фиолетовыми цветами…
— Больно? — подступил к Аре Милах и губами захватил её раненный палец. — А тьяк? — спросил он, не выпуская его, и Арюшка улыбнулась.
— Какой же ты смешной.
— И самый луший? — спросил он, шутя, и подмигнул при этом мальчишке.
— Да, — согласилась Арюшка. — Конечно.
Странно, но больно ей не было.
