добился права разводить костер посреди стада мамонтов. И в этот вечер впервые за долгие месяцы уламры насладились жареным мясом, грибами и съедобными кореньями.
На шестой день осады упорство кзамов стало нестерпимым для Нао.
Он уже вполне оправился от ран, и бездействие томило его невыносимо. Большого уламра тянуло на север, к знакомым местам, к становищу родного племени.
Заметив как-то притаившихся среди платанов косматых людоедов, он крикнул им, охваченный внезапным гневом:
– Кзамам не удастся уничтожить уламров!
Затем он позвал своих спутников и сказал им:
– Пусть Нам и Гав кликнут мамонтов, с которыми они заключили союз, а Нао заставит следовать за собой вожака мамонтов. Тогда уламры смогут дать бой пожирателям людей.
Спрятав Огонь в надежное место, уламры нарвали достаточный запас вкусных трав и побегов и позвали своих покровителей. Те немедленно откликнулись на призыв и охотно пошли за ними. Приманивая мамонтов все новыми и новыми охапками любимого корма, уламры отвлекли их на большое расстояние от пастбища. Время от времени Нао говорил им что-нибудь тихим, ласковым голосом. Однако чем дальше, тем неохотней шли мамонты. Они часто останавливались и, оборачиваясь, глядели назад, – видимо, вожака тревожило сознание ответственности за покинутое стадо. Наконец мамонты окончательно остановились, и вожак, вместо того чтобы пойти вперед на призывный крик Нао, в свою очередь, позвал его.
Сын Леопарда вернулся вспять, подошел к большому мамонту и положил руку на хобот своего союзника.
– Кзамы спрятались вон в том кустарнике! – сказал он. – Если мамонты помогут нам сразиться с ними, кзамы не осмелятся больше бродить вокруг стада.
Огромный зверь задумчиво слушал слова человека, по-прежнему поглядывая назад, в сторону оставленного им стада, и не трогался с места. Но Нао, зная, что кзамы находятся поблизости, на расстоянии полета дротика, не мог отказаться от своего замысла. Приказав Наму и Гаву следовать за ним, он бросился в кусты. Засвистели пущенные врагами дротики; несколько кзамов поднялись во весь рост среди зарослей, чтобы вернее целиться в уламров. И тогда сын Леопарда испустил пронзительный призывный крик…
Вожак мамонтов, по-видимому, понял, чтó от него требовалось. Подняв кверху хобот, он оглушительно затрубил, приказывая стаду следовать за собой, и, сопровождаемый двумя другими мамонтами, ринулся на кзамов. Нао, Нам и Гав также бросились вперед, потрясая палицами, копьями и топорами. Кзамы, обезумев от страха, разбежались в разные стороны, пытаясь укрыться в зарослях. Но мамонтами внезапно овладел гнев, и они набросились на людоедов с такой яростью, словно встретились со своим давнишним врагом – носорогом. А с берега Большой реки к ним на подмогу мчалась серая лавина стада. Кустарники и деревья гибли под ногами огромных животных, и все звери, скрывавшиеся в зарослях, – волки и шакалы, косули и лани, сайги и кабаны – в ужасе бросились бежать, словно перед наводнением или степным пожаром.
Вожак первым настиг одного беглеца.
Вопя от страха, кзам распластался на земле. Но мускулистый хобот обвился вокруг дрожащего тела, поднял его в воздух и отшвырнул на десяток локтей. Не успел кзам упасть на землю, как на него опустилась огромная волосатая нога и раздавила, словно насекомое. Другого кзама пригвоздили к земле гигантские бивни, в то время как третий, еще молодой воин, поднятый высоко над землей, отчаянно кричал и корчился в смертельном объятии.
Стадо приближалось. Как горная лавина, обрушилось оно на заросли, все сметая на своем пути. Земля содрогнулась под его чудовищным натиском. Все кзамы прятавшиеся в кустах по берегам Большой реки и в ясеневой роще, были растоптаны, раздавлены, уничтожены.
Только тогда ярость мамонтов утихла.
Вожак, остановившийся у подножия холма, затрубил отбой, и мамонты послушно двинулись к нему. Глаза их еще сверкали от возбуждения, бока тяжело вздымались.
Избежавшие гибели людоеды без оглядки бежали на юг. Нао, Нам и Гав могли больше не бояться их – кзамы навсегда отказались от преследования уламров. Они несли своему племени удивительную весть о союзе людей севера с мамонтами. Сказания об этом необычайном союзе передавались из поколения в поколение еще много тысячелетий спустя…
Опустошив пастбище, мамонты отправились на поиски нового в низовья Большой реки. Десять дней кочевало стадо вдоль берега. Властители Земли не спешили. Жизнь их была спокойной и размеренной. Они находили корм повсюду: и в камышовых зарослях, и на черноземных просторах равнин, и в чаще старых лесов, и на влажной почве болот. Огромные, могучие животные были неприхотливы и заботились больше о количестве, чем о качестве пищи.
Ни одно живое существо не осмеливалось встать на их дороге. С незапамятных времен мамонты были владыками Земли, полновластными хозяевами своих странствий и своего отдыха. Когда-то давно предки их завоевали мир и потом в течение тысячелетий накапливали опыт и знания, установив строгую иерархию внутри стада и незыблемый распорядок жизни – от походного строя и тактики нападения до выбора пастбища и места для стоянки, заботясь о защите слабых и согласии между сильнейшими. Мамонты обладали высокоразвитым мозгом и совершенными чувствами: великолепным зрением, тонким обонянием, отличным слухом, хорошим осязанием.
Огромные и в то же время гибкие, тяжеловесные, но подвижные, мамонты свободно передвигались по воде и по суше. Их могучие и чувствительные хоботы, которые могли обвиваться подобно змее, душить не хуже медведя и работать, как человеческие руки, ощупывали и удаляли с пути все препятствия, определяли источники запахов, разыскивали и выкапывали из-под земли коренья, срывали траву и ветви деревьев. Гигантские ноги могли одним ударом раздавить льва. Не было на свете животных, которые не боялись бы их страшных бивней.
Казалось, ничто не могло остановить победное шествие мамонтов по Земле. Время и пространство принадлежали им. Кто осмелился бы нарушить покой царственных животных, помешать им существовать, размножаться, давая жизнь новым поколениям, таким же многочисленным и могучим, как и предыдущие?
Так думал Нао, следуя за гигантским стадом. Он с трепетом слушал, как гудела земля под ногами огромных животных, и с гордостью взирал на длинные ряды серых колоссов, мирно шествующих под ветвями вековых деревьев вдоль берегов Большой реки. Все живые существа спешили очистить им дорогу, а птицы, желая взглянуть на гигантов, стаями спускались с неба или взлетали из тростниковых зарослей.
Для усталых и измученных трудным походом уламров это были дни полного отдыха от всех опасностей и тревог. И, если бы не воспоминание о Гаммле, Нао, вероятно, не пожелал бы их завершения. Теперь он хорошо изучил характер мамонтов и убедился, что они совсем не так жестоки и коварны, как другие животные и
