Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
Иваныч похлопал Кречета по плечу:
— На пенсию выйду, порекомендую тебя.
«Такие, как ты, на кладбище попадают, минуя пенсию», — подумал Влад и заметил здоровенного бугая-охранника, с непропорционально маленькой головой, заспанной рожей и вмятиной на щеке, повторяющей фигурный рисунок замка-молнии на форменной куртке. Охранник возник из неприметной двери черного хода.
— Иваныч, а где твоя машина? — Секьюрити неодобрительно поглядывал на Федулова.
— Привет пожарным! — радостно скалясь, откликнулся Иваныч. — У тебя из-под носа можно слона вывести. Спал небось?
— Ага, поспишь с вами, — огрызнулся секьюрити, — таскаются кому не лень, ни днем ни ночью покоя нет.
— Витек, а ты чё злой такой? — миролюбиво спросил Иваныч, глядя снизу вверх на Витька.
— Так не бесплатно, наверное, — влез Кречет.
Витек как-то неожиданно легко завелся:
— В самое яблочко. Пару дней назад на докладную нарвался и премии лишился, — охранник виртуозно сплюнул, зыркнув на Иваныча, — из-за тебя, между прочим.
— А я-то каким боком? — изумился Иваныч.
— Эта вобла сушеная приехала утром и давай с ходу орать: где был вечером «опель»? Ворами обзывала и паразитами. Орала, орала… Я ей, мол, все претензии к Иванычу, а она мне: ты не только за посетителями должен следить, но и за прилегающей территорией. Так что, Иваныч, чтоб корыто твое мне глаза больше не мозолило. Ставь под замок.
Последовавшая реакция Иваныча оказалась еще более неожиданной: водитель «опеля» позеленел и длинно выругался:
— Вот сука. Сама же пела мне: лето, чего ты, Иваныч, с гаражом мучаешься, говорит, я позвонила в одну дорожно-строительную фирму, на днях приедут, снимут асфальт, забетонируют въезд, чтоб по-человечески все было. Ты пока оставляй машину во дворе. Охране дам указание, чтоб присматривали. А сама, мышь облезлая, меня же и слила.
— И кто у нас вобла сушеная, сука и мышь облезлая? — проявил интерес Влад.
— Зам генерального, Бочарникова. Мес-с-салина, — сквозь зубы процедил Федулов, нахватавшийся от паскуд-буржуев непотребств.
Миссию можно было считать завершенной. Наконец-то Влад Кречет обойдет Железную Ленку на повороте.
Взяв хороший темп, Влад Кречет припустил к машине.
— Мессалина, Мессалина, Мессалина, — по падая в ритм, заучивал на ходу непривычное, чужое для слуха, но такое благозвучное имя. Иностранное, козе понятно.
Устроившись на сиденье, первым делом Влад жирно вывел на корешке журнала «За рулем», болтавшегося в бардачке с незапамятных времен: «Мессалина».
Везет же некоторым с именем. Не то что его предки — никакой фантазии.
Вот тут и выяснилось, что, пока Влад старался удержать в памяти редкое имя, фамилия напрочь выскочила из головы. То ли Бочкина, то ли Черникова, а может, Ночкина или Печкина — шут ее знает какая, но точно не такая благозвучная, как имечко.
Влад приуныл. А ведь как блестяще была проведена операция по сбору информации в тылу противника!
Что теперь делать? Хоть плач, хоть возвращайся и начинай все заново.
Промучившись еще несколько минут, но так и не вспомнив растреклятую фамилию растреклятой начальницы с редким именем — наверняка редкой суки, иначе фамилия бы запомнилась, — Влад выбрался из машины и направился назад в редакцию газеты.
Буквально перед носом у Кречета дверь распахнулась, и Влада чуть не сбила с ног высоченная и тощая, как измерительная линейка, дамочка. Влад Кречет посторонился, пропуская дамочку, и та уже почти прошла мимо, оставив позади себя сладкое цветочное облако, от которого у Влада защекотало в носу, и все бы, глядишь, обошлось, но тут по выбритому затылку Кречета пробежал легкий сквозняк, и уши заложило от внутреннего голоса: «Спроси у Линейки фамилию Мессалины».
— Простите, — обратился Влад к удаляющейся прямой спине, — а вы, случайно, не знаете, какая фамилия у Мессалины?
— Что-что? — Бочарникова — а это было именно она — медленно обернулась.
— Фамилию Мессалины, — уже не так уверенно повторил Влад, столкнувшись с бешеным взглядом.
— Ах, фамилию, — пропела Галка, отлично понимая, о ком идет речь. Именно ей молва приписывала сходство с женой императора Клавдия. Молва была к Галке несправедлива:
бордели она не посещала, лесбийских наклонностей не имела и не так уж была властолюбива, если терпела над собой такого идиота, как Казимир, черт возьми!
— Сейчас ты у меня узнаешь фамилию, наглая рожа!
Для начала Бочарникова с ходу заехала лысому придурку сумкой по дебильной роже. Затем удары посыпались на бывшего сержанта спецназа Влада Кречета со всех сторон.
Спасаясь от побоев, Кречет петлял по прилегающей территории и прикрывал голову локтями, прятался от атакующей валькирии за сиреневые кусты и несколько раз чуть не упал. Галка размахивала сумкой, как пращой, и метелила парня, не обращая внимания на его полузадушенный хрип:
— За что?
Все кончилось так же внезапно, как началось:
спарринг-партнер выдохся и опустил сумку.
Надо отдать должное — сумка оказалась качественной, в бою не пострадала, целехонек остался и фотоаппарат «Сони», болтавшийся на дне с юбилея газеты, и Бочарникова пришла в отличное расположение духа.
— Барбат — вот какая фамилия, — под занавес сообщила она лысому.
Тут Галина почувствовала, что на них смотрят, подняла глаза на третий этаж, где размещалась редакция, и обнаружила коллектив почти в полном сборе у распахнутых настежь окон.
Галка отвесила шутовской поклон и услышала, как под ноги со звоном упала монета.
Джинсы ремонту не подлежали — Влад распорол брючину от колена и даже не мог вспомнить, обо что и как. Левый глаз, в который заехала сумкой бешеная дылда, слезился. Иностранное имя, записанное на корешке журнала «За рулем», отдавалось болью во всем теле — таков был скорбный итог партизанского рейда.
Но самым унизительным было то, что фамилия Барбат застряла в голове будто гвоздь, вбитый сумкой-пращой.
Был рабочий полдень, и Владу надлежало явиться на работу. Но при подъезде к офису депутата ослабевшая от побоев воля водителя дрогнула: появиться в таком виде на глаза Железной Ленке — все что угодно, только не это. В конце концов Влад убедил себя, что просто не имеет на это права. Как сержант запаса, как мужчина и как человек, наконец.
Железная Ленка — она же ядовитая, как кобра. Укус смертелен, если нет антидота.
Антидота у Влада с собой не было, и сержант струхнул. И припарковался недалеко от офиса, чтобы позвонить боссу и выпросить отсрочку своей погибели.
— Василь Василич, я заеду домой, мне переодеться надо.
Босс — нормальный мужик, дай Бог ему здоровья, не возразил, и Влад поехал переодеваться.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
