он все же смог увидеть ошеломительный и до ужаса знакомый вид, вырисовывавшийся на горизонте.
На юге вспыхнуло шесть новых солнц, сжигая тяжелый покров полуденных облаков. Эти пламенные шары двигались парами, осматривая землю под собой, увеличиваясь как в размере, так и в ослепительной яркости. Они приблизились к Конде, и он увидел три змеиных головы, образовавшиеся вокруг каждой пары глаз. Головы с каждым мгновением становились все более отчетливыми, резкими и ужасными, венчающими извивающиеся шеи, покрытые ослепительной золотой чешуей.
Это был О-Кагачи, вечный страж мира духов, материального мира, и барьера между ними. Его ярость заставила мелких ками пойти войной на людей, когда Конда нагло вторгся в их мир, а его гнев породил двадцать лет непрекращающегося конфликта. Многоголовый змей лично разбил стены Эйгандзё и раздавил армию Даймё в стремлении вернуть Похищенную. Конда слегка довольствовался тем фактом, что хоть сокровище более не принадлежало ему, оно также не принадлежало и Великому Древнему Змею.
Как соперник в обладании Похищенной, О-Кагачи был для Конды смертельным врагом. Как воплощение барьера, предотвращающего прямой контакт между какуриё и уцушиё, О-Кагачи был его наказанием. Появление великого змея было угрозой, но также и возможностью, ибо абстрактная концепция воплоти, могла быть опасной, но ее также можно было одолеть.
Конда быстро взвесил свои варианты. Он мог продолжать сражаться с óни – чем раньше он одержит победу, тем больше шансов, что первым доберется до сокровища. Или он мог развернуться и попытаться сразиться с О-Кагачи, что дало бы его армии шанс отомстить за свою собственную гибель, но также открыло бы их тыл подлому óни.
Ни один из этих вариантов не нравился Конде, поэтому он выбрал третий курс. Он сосредоточился, подозвав к себе лучших всадников и пятерых боевых мотыльков. Вместе они образуют фалангу, которая пробьется сквозь óни и войдет в Минамо, пока основные силы продолжат сражаться с демонической ордой. О-Кагачи, передвигался медленно, материализовываясь полностью, поэтому Даймё был уверен, что его воины могли одержать победу, а сам он – захватить сокровище, еще до того, как древний змей вступит в бой.
Конда взмахнул мечом по широкой дуге, вызвав бодрые возгласы своей личной фаланги. Даймё пришпорил коня, и благородное животное понеслось вперед. К тому времени, как он доскакал до края кратера, он развил достаточно инерции, чтобы перепрыгнуть через дымящуюся дыру, созданную взрывом óни.
В воздухе, между мотыльками и его солдатами на земле, Конда чувствовал, как сила его истинного предназначения тянет его вперед. Сокровище, победа над óни, месть О-Кагачи … вечная жизнь, и безграничная власть во славу Эйгандзё. До конца этого дня Даймё Конда достигнет всего этого.
* * * * *
Хидецугу взревел от ярости от выпада Мозго. Он тут же выронил Тоши и Кику, и сам упал на спину.
Несколько мгновений после падения на пол, Тоши думал, что был раздавлен намертво. Его кошмарно сдавленные легкие поначалу отказывались набирать воздух, поэтому ему приходилось с усилием глотать воздух маленькими глотками. Мозго оказался возле него еще до того, как Тоши смог подняться и прояснить зрение.
- Пошли, брат по клятве, - взволнованно зашипел незуми. – Я его ранил, но не думаю, что остановил.
Тоши помотал головой. Он схватил Мозго за плечи и подтянул к себе так, чтобы смотреть незуми прямо в глаза.
- Найди мой меч, - сказал Тоши. – Тот, что длиннее.
Мозго-Грыз склонил голову. – Что? Что я сделал? У меня рука пекла, я увидел, как он тебя убивает. Я решил, что клятва была уже нарушена. Как ты говорил. – Мозго быстро взглянул вниз на слегка дымящийся треугольник, нацарапанный на его ладони. – Клятвы больше нет, верно? Я спас тебя. Я хорошо поступил. – Умоляющие глаза незуми шарили по лицу Тоши. – Правда?
Как только последнее слово слетело с его губ, Мозго застыл. Он стоял, трясясь и дергаясь, а его морда налилась краской. Тоши видел дым, вздымающийся из шерсти Мозго, и чувствовал жар, расходящийся во все стороны от его тела.
Он с грустью покачал головой. – Нет, Мозго. Клятва не нарушена. Ты пролил кровь Хидецугу, и теперь проклятие клятвы на тебе.
Тоши не знал, слышал ли его Мозго сквозь сковавшую его агонию. В нескольких футах от них, Кику лежала на боку, кашляя и пытаясь откатиться подальше от огра. Что-то тонкое хрустнуло под ее бедром.
Хидецугу прекратил рычать и выбивать куски деревянных балок и каменной кладки из стен. Кровь и остатки глаза, все еще стекали по его лицу, и он осторожно коснулся меча Мозго, чтобы понять, насколько крепко он был воткнут. Ямабуши стояли неподалеку, неуверенные, стоило ли им прийти на помощь своему хозяину, или же покарать ранившего его незуми.
Тоши заметил свой пояс с мечами. Ради Мозго, ради Кику, и ради себя самого, он прыгнул к оружию и перекатился, вытаскивая свой длинный меч одной рукой, и джитту другой.
Он бросился к Мозго, судорожно перебирая мысли. У них все еще был шанс провернуть все и уйти живыми. Он сможет все исправить и забрать Похищенную для своей мёдзин. Все, что ему было нужно, это пережить следующие несколько минут.
Тоши добрался до Мозго и сунул джитту за пояс. Присматривая за ямабуши, Тоши резко вытянул руку Мозго. Он повернул ее ладонью вверх, убедившись, что знак хёдзан был все еще на месте, и занес свой меч.
- Прости, брат по клятве, - сказал Тоши и махнул мечом вниз, по запястью Мозго. Как только лезвие коснулось первого волоска на руке незуми, заряд белой энергии ударил в центр клинка Тоши, разбив его на три равные части. Оружие едва ли поцарапало руку Мозго.
- Не делай этого, Тоши. – Хидецугу пришел в себя и теперь стоял, улыбаясь. Из его окровавленной глазницы все еще торчал меч Мозго. Рядом с ним женщина ямабуши держала наготове свой магический лук без тетивы, очередная стрела из магической энергии была готова выстрелить в любой момент.
- Я слышал, что проклятие хёдзан было осуществлено лишь дважды, - ухмыльнулся огр. – И мне не довелось видеть предыдущий раз.
- Я бы не переживал на твоем месте, - сказал Тоши. – Ты увидишь лишь половину этого раза, если я вообще позволю тебе смотреть.
О-бакемоно усмехнулся. Он казался слишком спокойным дл того, кто только что был изувечен. Пока Тоши наблюдал, выжидая, что будет дальше, Хидецугу поморщил раненую часть лица, и выдернул меч из глазницы, словно выпавшую ресницу.
- Гораздо лучше.
