встретиться с моншером Дейтом?
Несколько квиков ничего не происходило. Потом ворота отодвинулись ровно настолько, насколько хватило, чтобы пройти. Едва группа вошла, как створка со скрежетом вернулась на место.
Вблизи дом угнетал еще больше. Суровая крупная кладка не реставрировалась, пожалуй, с самого дня постройки. «Годков двести-триста домику. У соседей этот Дейт наверняка не в почете. Хе-х, коверкает лик улицы своим уродом».
На стук входная дверь откликнулась глухо, как ствол дуба. Диз постучалась еще, внутри щелкнул замок, и дверь открыл высокий и седой лакей. Цепкий подозрительный взгляд перебрал гостей и остановился на Диз:
— Моншер вне дома, — голос дворецкого был глух и размерен. — Он на службе. К вечеру обещались прибыть. Изволите ждать в гостевой комнате?
— Если это вас не обременит.
— Следуйте за мной.
Сумрачные коридоры напомнили коридоры поезда ларгов, только вместо пейзажей со стен смотрели портреты. В громоздких рамах стыли фигуры вальяжно расслабленные, облаченные в изящные одежды и с легкими улыбками превосходства на чистых лицах. Эти портреты, как и постройки Сотлехта, отражали специфику эпох, выраженную в одеждах, позах, а так же художественных особенностях письма. «Зак наверняка оценит».
Гости поднялись на второй этаж и остановились у одной из дверей. Лакей вынул из кармана связку ключей, неторопливо позвякивая, отыскал нужный и отпер замок. За недолгое блуждание по коридорам глаза привыкли к полумраку, и яркий свет брызнул, как расплавленный янтарь. Каждый элемент обстановки, каждый уголок мебели, драпировка стен, шторы — словом, все блестело позолотой. Дворецкий посмотрел на гостей и, видимо, довольный произведенным впечатлением, слегка улыбнулся. Затем он подошел к широкому окну и дернул за шнурок. Распустившаяся занавесь несколько притушила зенитное солнце.
— Располагайтесь, — он скупо развел руками. — Изволите откушать завару?
— Да, было б неплохо, — ответил Зак и прищелкнул пальцами. — Пакеты на дереве забыли. Там же вся еда осталась…
— Не извольте беспокоиться, — дворецкий слегка поклонился и вышел.
Ларги, предоставленные сами себе, с любопытством стали изучать гостевую. Богатство обстановки поражало. «Если, конечно, не все то золото, что блестит». Одна из стен комнаты была сплошь заставлена книжными рядами, точно вымощенная драгоценными кирпичиками. Сейвен приблизился, полагая, что книжные корешки — бутафория, но с изумлением убедился в обратном. Книг было столько, сколько умещалось в библиотеке их купола. Он прочел несколько названий, достал книгу «О концепции эволюции оружия», бегло оценил содержание и возвратил на полку.
Дворецкий вернулся не один: за ним вошли две служанки в белоснежных передниках. Одна держала в руках блюдо с заварником и чашками, другая — большой поднос, сплошь уставленый серебряными колпаками.
— Моншер назидал особливо принимать ларгов. Располагайтесь! — дворецкий еще раз развел руками, но на этот раз шире. — Ждать, возможно, придется долго. Уборная в смежной комнате. Если что-то понадобится, нажмите вот на эту кнопку.
И он указал на маленькую красную лампочку у двери.
Когда ларги вновь остались одни, то, после некоторых приготовлений, сели за стол. За трапезой Сейвен обращался с приборами чрезвычайно осторожно, поскольку все, чем он пользовался, выглядело хрупко и, опять-таки, чрезвычайно дорого. «Эдак у них всегда или только по особым случаям?» Он искренне не мог понять, для чего ту же вилку делать из серебра и инкрустировать бриллиантами. «От этого что, салат вкуснее будет?» По неловкости в какой-то момент Зак упустил нож, тот звякнул о лакированный стол и нырнул на пол. После этого происшествия все дружно скоблили столешницу салфетками, тщась затереть царапину, а Зак, покрасневший и вспотевший, отказался от дальнейшей трапезы.
Прошло много времени. Солнце в окне скрылось за кронами деревьев, и в комнате стало темнее. Тогда Лейла раздернула штору, возвращая комнате толику дневного блеска. Вскоре стемнело крепче и пришлось зажечь свет. В преломлениях многоярусной люстры комната превратилась в пещеру с сокровищами. «Камин бы сюда да комнатные тапочки…»
Молчаливые блуждания по комнате вновь привели Сейвена к книгам. «Сколько же их здесь? Десять тысяч? А может, и все сто». Он прильнул к полкам и зажмурил один глаз, проверяя, ровно ли расставлены книги.
— Нравятся? — окликнула его Диз. Сейвен обернулся: Лейла и Зак смотрели на него с любопытством и… И еще с чем-то, что не понравилось Сейвену.
«Ехидны. Особенно ты — Диз. Все ведь прекрасно сама знаешь».
— Хорошая библиотека.
— Может, почитаем что-нибудь? — предложила Лейла и тотцикл оказалась подле книг. — Так-так, это слишком занудно… Это слишком просто… Это… Фу, гадость-то какая! Так, тут у нас «Фрейлейн Дибуа и ее сто моншеров». Хм. Занимательное должно быть чтиво… О! Вот это!
Она протянула Сейвену выбранную книгу.
— Сотворение мира, — прочел он заглавие и приподнял бровь на Лейлу. — Анналы древних. Ты что, серьезно?
— Да! — брякнула она и на мгновение привстала на носки. — Я отлично знакома с содержанием. Но хочу еще раз послушать. Только чтоб ты, Сейвен, читал.
— Всю?
— Нет-нет! Только начало. Начало в книге — самое интригующе.
— Я не буду это читать… — Начал было отнекиваться Сейвен, но к Лейле подключились остальные, и в итоге пришлось уступить. «Скорей отвяжитесь».
Он сел в кресло у окна, раскрыл «Сотворение», отлистал страницы на первую и… И проследил взглядом за спорхнувшим на ковер листком. Сейвен подобрал находку. Это был сложенный вдвое писчий лист, наполненный до полей мелким, разборчивым почерком.
— Что это?
— Это… — Сейвен наскоро просмотрел строки. — Это рецензия. Или что-то вроде.
— Рецензия на сказки древних? Хе-хе, — Зак рассмеялся.
— Это вовсе не сказки! — вспыхнула Лейла. — Древние появились на Вербарии задолго до нас, людей. Их предания не могут быть вымыслом. Они помнят все!
— Ну да уж, помнят, — потешался Зак. — Помнят, как был хаос и хранители этого хаоса, которые однажды — бум! Столкнулись насмерть, и появились мы. А, нет, — древние сперва. А-а-а нет-нет-нет, сперва Вербария, потом — древние, а уж после — мы.
— Все было не так! — с жаром отвечала Лейла. — В памяти древних хранители сначала существовали как отдельные вещи. Даже не вещи, а сущности, явления! И не было никакого хаоса. Просто мироздание ограничивалось существованием хранителей. А потом… Память древних говорит, что между ними началась война и каждый победитель поглощал побежденного. В результате все хранители слились воедино — растворились друг в друге! Они не погибли, а обрели единство через раздор, понимаете? Они вокруг нас, они — это мы, трава под ногами, Сейвен, вот, и книга, которую он держит. Все! Если до этого слияния они существовали как однородные неповторимости, то после сплелись в одну-единственную обыденность. Сущность каждого хранителя здесь, вокруг нас! Они никуда не делись, они стали менее выражены, рассеяны везде и во всем. Хранители если и
