Книга Осколки разбитого неба - Татьяна Минаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Перевернувшись на спину, Аня уставилась в потолок. Таблетка обезболивающего подействовала, головная боль отступила. Но возвращаться в кухню ей пока не хотелось. Она понятия не имела, о чем ведут разговор мужчины, и это ее смущало. Кто знает, на какие откровения прошибет брата и что он наговорит Андрею? Да и сам Андрей… С другой стороны, самое неприятное, что мог выложить Паша, он уже и так выложил, вряд ли есть что-то хуже этого. Ане до сих пор было не по себе, когда она думала о том, что Андрей все знает. Она понимала, что это было давно и, наверное, изменить что-либо она не могла, но все равно чувствовала некоторую вину и стыд за случившееся. Тогда, одиннадцать лет назад, ей, вероятно, следовало быть осторожнее, громче кричать или, может быть, сильнее отбиваться…
О чем могут поговорить едва знакомые мужчины? О спорте, о машинах, о погоде… еще они могут поговорить о женщинах и о компьютерных играх, иногда о политике. Компьютерными играми ни Андрей, ни Паша не интересовались, политика казалась темой слишком скучной, а о погоде люди обычно разговаривают тогда, когда им больше и говорить-то не о чем.
Осилив только пару глотков зеленого чая, заваренного для него сестрой, Скворцов выплеснул остаток в раковину и насыпал себе растворимый кофе.
- Моя сестра бывает невыносима, - пояснил он, заливая гранулы кипятком. По кухне сразу же разнесся кофейный аромат. Открыв сахарницу, он высыпал в кофе две полные ложки песка, размешал и с удовольствием, звучно отхлебнул. – Совсем другое дело. - Она всегда так злится, если ты выпьешь? – с ухмылкой осведомился Андрей.
- Она не злится. - Паша внезапно стал серьезным, меж его бровей пролегла складочка. Он отхлебнул еще кофе и поставил чашку на стол.
- Я бы так не сказал. - Как и Паша, Андрей говорил негромко. Аня находилась совсем рядом, не хотелось, чтобы она услышала, как они перемывают ей кости. Одно дело болтать о комплектации Нечаевской «Хонды» и горестях отечественного футбола, а совсем другое обсуждать человека, находящегося в соседней комнате. Вот уж чего-чего, а обидеть Аню они однозначно не хотели.
- Это не злость, - повторил Паша, еще больше хмурясь. – Понимаешь… Тот упырь… ну, который ей жизнь исковеркал, он же подпитой был. Вот и засело в ней это. Умом-то понимает она, что я ей ничего плохого в жизни не сделаю, а все равно передергивается.
- Ясно. – Нечаев посмурнел.
Одним словом «ясно» выразить все, что всколыхнули слова Паши в его душе, было нельзя, но что еще сказать, он не знал. Стучать кулаками по столу не вариант, равно как и в открытую жалеть Аню.
- Она по первой после всего от отца-то шарахалась, а уж стоило ему только рюмку-две выпить, так вообще в комнате запиралась, - продолжил Паша.
Прежде он ни с кем не говорил об этом, и не был уверен, что с Андреем тоже стоит делиться. Вот только держать в себе этот груз было нелегко. Если Аня могла поделиться с ним, попросить совета, поплакать у него на плече, то ему идти было не к кому. Да, можно было бы поговорить с Тиной, она наверняка бы выслушала и поддержала, но… Несмотря на то, что со стороны их отношения казались ровными, он все чаще сомневался, что Тина именно та девушка, с которой он сможет прожить целую жизнь. Более того, он знал, что и она думает так же. Вроде бы и неплохо вдвоем, но… Вот об это «но» они постоянно и спотыкались. Одним из таких «но» была Аня. Паша как-то пробовал объяснить Тине, что Аня не просто его семья – Аня тот человек, который после смерти родителей заставлял его жить дальше, двигаться вперед. Он знал, что должен поднять сестру, и это вынуждало его быть сильным, взрослым, ответственным. Как знать, что бы было, если бы не та маленькая напуганная девочка с глазами цвета молочного шоколада. После смерти родителей они остались вдвоем в целом мире и выжили только потому, что были друг у друга.
- Она была ребенком… - глядя на стол, вздохнул Андрей.
- Да, - Скворцов кивнул. – После того, что с ней случилось, я как-то резко повзрослел. До этого я ведь был не таким уж и хорошим братом…
- Да ладно, - не глядя на него, Нечаев горько усмехнулся. – Слабо верится.
- Дураком был. - Паша отпил кофе. – Я ненавидел, когда мать заставляла меня ее брать с собой, если я гулять шел. Задирал ее, помню… Сейчас стыдно.
- Я один в семье, - проговорил Андрей, задумчиво глядя на свою пустую чашку. – Мать порой говорит, что из-за этого я вырос эгоистом. - Губы его снова исказила усмешка, которая тут же исчезла, стоило ему продолжить: - Наверное, в какой-то мере она права. А тебя, я думаю, Аня давно простила. - Он замолк.
Если бы Паша знал, о чем он сейчас думает, то, скорее всего, рассвирепел бы. А думал Андрей о том, как поступил с Аней он сам. Стоило бы перешагнуть через это и строить отношения заново, но перешагнуть не получалось. Он поражался собственному цинизму и той жестокости, с которой обошелся с этой девушкой. И спрашивается «за что»? Простила ли она? Действительно ли простила? Похоже на то, хотя и не забыла – это он понимал.
- Аня… - Павел вздохнул. – Она меня всегда очень любила. Меня это даже бесило. Говорю ж – дураком был.
- Ты был пацаном, - ответил Нечаев. – Главное, что вовремя все понял.
- Все равно, - поморщился Паша.
Андрей промолчал. Паша в задумчивости пил кофе, взгляд его был спокойным, пальцы сжимали керамическую ручку кружки. Запах кофе все еще щекотал ноздри, и Андрей, поддавшись соблазну, тоже приготовил себе чашку. Открыв холодильник, он достал пакет молока и добавил в кружку.
- Паш, - произнес он, и тот посмотрел на него, кивком головы показав, что внимательно слушает, - ты… Ты молодец. - Вначале Андрею показалось, что это прозвучит глупо, как-то по-детски, но потом он понял, что мудрить тут и не нужно. – То, что было у вас с Анькой в детстве… не важно все это. Главное, что есть сейчас.
- Не обижай ее, - глядя ему в глаза, сказал Паша.
- Я и не собираюсь этого делать, - промолвил в ответ Нечаев. – И… ты не думай, что я ее жалею или что-то типа того. Аня мне действительно очень нравится.
- Нравится? – Паша усмехнулся. – Что же, уже неплохо.
- Послушай, - понимая, о чем он, Нечаев поставил чашку и положил ладонь на стол, - громкие фразы не для меня. Пока все идет, как идет, а время покажет. Но я хочу, чтобы ты понимал: к твоей сестре я отношусь серьезно, она мне действительно дорога. Если бы это было не так, я бы… В общем, Паш, не стал бы я чаи вместе с ней распивать, - закончил он с явным подтекстом.
- Хорошо, - кивнул Скворцов.
Андрей ему нравился. По крайней мере, он создавал впечатление человека, который сможет позаботиться о женщине, находящейся рядом с ним. Он терпеть не мог очкастых задротов, готовых вжаться в стену при виде кулака у своего носа. Интеллектуальная сила - это, конечно, замечательно, но все-таки мужик должен быть мужиком. Аня порой говорила, что он рассуждает, как неандерталец, однако Паша позиции своей менять не собирался: мозги без силы годятся разве что в библиотеке, да и то только в том случае, если не придется таскать никаких толстенных энциклопедий. В Андрее же ощущалась как сила, так и интеллект, кроме того он, что уж и говорить, внешне был весьма привлекателен: высокий, статный, глаза серого, почти стального цвета, густые темные волосы, волевой подбородок. Такие девчонкам нравятся. Правда вот в этом как раз состояла загвоздка – Паша догадывался, что женским вниманием он обделен не был никогда, а Аня… Аня, конечно, милая, приятная, но далеко не красавица, под шаблон уж явно не попадает. Сам-то он на смазливых девочек никогда не засматривался, в женщинах его всегда прельщала индивидуальность, но как ручаться за другого человека?.. Дай Бог, чтобы Андрей придерживался такого же мнения.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Осколки разбитого неба - Татьяна Минаева», после закрытия браузера.