– Лида? – процессию догнал Мизурин Димка. – Не знаю, поможет ли, – он переводил взгляд с Лиды на Ивана Ефремовича, не скрывая праздного любопытства. – Перед тем, как подраться, Марсель рассказывал однокласснику о том, что собирается к некой Мишель Ришар.
– Мишель Ришар? Это точно? – Иван нахмурился, заметная тень пробежала по лицу.
– Абсолютно. Также слышали его разговор по телефону на французском, естественно, никто не понял о чём, но язык узнали.
– Спасибо, – Иван бросил хмурый взгляд на начальника безопасности. – Вы действительно помогли.
– Дим, больше ничего? Точно? – вмешалась Лида.
– Ничего, – Мизурин нервно дёрнул плечом. – Если что-то узнаю – позвоню.
– Спасибо, – Лида улыбнулась.
– Ты знаешь его? – Иван, темнее тучи, устроился в автомобиле, Лида села рядом.
– Учились в институте, Димка был женат на моей подруге, когда-то мы хорошо общались.
– Ясно, – он растерянно кивнул.
Полиция, штат охраны Фролова, волонтёры несколько дней безуспешно пытались найти Марселя. Круглосуточно приходили сведения о мальчишках, похожих на беглеца, всегда оказывающиеся ошибочными. Иван спал с лица, не ел и, кажется, не спал. Лида изо всех сил старалась приободрить, внушить оптимизм, убедить, что парнишка обязательно объявится.
В разработке полиции было несколько версий, начиная от элементарного побега несовершеннолетнего на почве семейного конфликта до киднеппинга. Фролов Марсель Иванович – не просто трудный подросток, а сын человека, входящего в список Форбс – приманка для криминальных кругов.
Мишель Ришар не сразу поняла, о ком шла речь, уверяла – никакого сына у неё никогда не было. В конечном итоге «вспомнила», заверила, что Марсель не появлялся, не звонил, не давал о себе знать.
Все дни побега Марселя Лида жила в особняке Ивана. Возможно, если бы переезд произошёл при других обстоятельствах, она бы переживала из-за косых взглядов, завуалированного пренебрежения обслуживающего персонала, сдержанной вежливости Елены Павловны. Душевные силы уходили на переживания о судьбе мальчика, попытку поддержать Ивана, бесконечное общение с волонтёрами, смирение с не единожды гаснущей в течение дня надеждой.
Она заехала домой на пару часов, проверить, всё ли в порядке, взять необходимые вещи дедушки. На следующий день собиралась на дачу. Навестить, помочь в нехитром хозяйстве, по возможности уговорить вернуться в город – обещали резкое похолодание, их домишко не был приспособлен к морозам. Главное – сообщить о переменах в жизни Лиды. Долго скрывать не получится, да и смысла Лида не видела.
Свадьбу с Иваном не обсуждали, слишком много всего навалилось, но переезд состоялся, пусть спонтанно и неожиданно для всех. Дедушка имел право узнать из первых уст, где и с кем живёт внучка.
Какое-то время сидела на кухне, не веря, что отныне её дом – бесконечно огромный особняк со штатом прислуги в придачу. Просторные вестибюли, широкие переходы, спальня – больше, чем вся квартирка Лиды. Роскошь, о которой мечтать не могла, не представляла, что подобное существует.
Глянула на часы, Владимир ждал на улице, заставлять задерживаться не хотелось. Лида пока не привыкла к новому статусу, чувствовала неловкость каждый раз, когда водитель открывал ей дверь, называл по имени-отчеству, уточнял, куда именно следует ехать.
Лида закрывала дверь, придерживая одной рукой пакет с дедушкиными вещами.
– Здрасте, Лидия Константиновна, – отрапортовал Вова Петров из тридцать пятой квартиры. – Вы заболели, да? – последние дни Лида не ходила на работу в клуб, взяла больничный. Мысли были заняты исчезновением Марселя, моральной поддержкой Ивана, если родителя вообще возможно поддержать в случае пропажи ребёнка.
– Нездоровится, – кивнула Лида. – Надеюсь, скоро выйду на работу, – действительно надеялась. Надеялась, что Марсель найдётся, Иван успокоится, всё нормализуется, так или иначе. – А ты что здесь делаешь?
– Я-то? – Вова отступил на пару шагов, заменжевался, нервно облизал обветренные губы. – Я так, к приятелю.
– Понятно, – кивнула Лида, подумав, что никаких потенциальных приятелей выше этажом не живёт. Семья с двумя дошколятами, пара пенсионеров – никто на роль приятеля не подходит. – До встречи, – она спокойно начала спускаться по ступенькам, давая парнишке подняться на пятый этаж.
Оглянулась на Вову, в руках полупрозрачный пакет с одноразовым ланч-боксом для еды. Интересно… Бездомных животных в подъезде не водилось. Ведь не чету степенных пенсионеров собрался кормить Петров.
Лида, стараясь ступать как можно тише, поднялась на пятый этаж. Никого не нашла, выше лишь закрытый на замок чердак. Отец Петрова – местный сантехник, значит, ключи у него были. Забраться по невысокой лестнице не составило труда, дверь ожидаемо оказалась открытой.
Двое парнишек, тихо переговариваясь, сидели спиной ко входу на трубе отопления, когда-то покрытой изоляцией, теперь грязной, проржавевшей.
– Там ещё пицца, сестра пекла.
– Спасибо.
– Сколько ещё будешь прятаться?
– Сколько надо, столько и буду.
– Ясно…
– Вова, оставь нас, пожалуйста, – отозвалась Лида.
Петров подскочил, с оглушённым видом уставился на педагога, не зная, что ему делать. Убегать, бросая на произвол судьбы приятеля? Оставаться на месте? Главный вопрос, читающийся на перепуганной мордашке, был о последствиях для него самого и совсем немного о Марселе.
– Нашла? – буркнул Марсель, впиваясь в кусок пиццы.
– Получается, нашла, – она сделала пару шагов в сторону мальчишек.
– Всё равно убегу.
– Долго будешь бегать?
– Сколько надо, столько и буду, – повторил свои же слова Марсель. – Вам-то чего?
– Мне ничего, а отец твой переживает.
– У меня нет отца. У него скоро свой сын будет, родной.
– Разве у человека не может быть два ребёнка или даже пять? Вова, сколько у тебя сестёр и братьев?
– Одна сестра и брат, – буркнул Петров, пятясь к двери, выбрав тактику неучастия в разборках в семействе Фроловых.
