— Почему ты думаешь, что меня могут окружать только такие уроды, как ты с Глебом?
— Аня, почему ты каждый разговор о Миле сводишь к прошлому? Я же сказал: дочь в наши с тобой разборки мы вовлекать не будем.
— Потому что всё это выглядит так, будто ты всех меряешь по себе.
— Прекрати. Я перед тобой извинился и объяснил, почему так себя тогда повёл. Что мне ещё сделать, чтобы ты перестала меня этим попрекать?
— Ладно, давай закроем пока эту тему. Мы всё равно не придём к общему знаменателю. Я пока не собираюсь выходить замуж. И просто приводить кого-то домой тоже.
— У тебя кто-то есть?
— А это уже моё личное дело, это тебя не касается.
— Ошибаешься, очень даже касается. Я хочу знать, кто проводит с моей дочерью время.
— Успокойся, никого я к дочери не вожу.
Мы подошли к детям. Они прыгали возле лавочки, на которой сидела Елена Степановна.
— Мамочка, Дима сказал, что мы пойдём на карусели!
Мы с Максом заранее об этом не договаривались. Но вряд ли сейчас стоило демонстрировать какое-то недовольство. Раз Мила хотела, значит, надо было идти.
— Папа, мы идём?
Макс отпустил Елену Степановну, и мы поехали катать детей. Настроения развлекаться совсем не было. Хотелось завалиться дома на диван с чашкой сладкого чая и оплакивать свою жизнь. Предъявлять претензии было некому — я сама была во всём виновата. И день за днём вот уже сколько лет платила за свою ошибку.
Наверное, не надо было злить Макса. Стоило сказать, что отношений с мужчинами у меня нет и, скорее всего, никогда не будет. Мне хватило одной неудачной попытки и последовавшей за ней депрессии. Больше экспериментировать не тянуло.
После случившегося почти шесть лет назад я не подпускала к себе мужчин довольно долго. Я их боялась. Мысли об отношениях с ними вызывали у меня панику, поэтому я, как могла, избегала этого. Благо, коллектив на работе у нас был преимущественно женский, а родители моих учеников держали дистанцию.
Я познакомилась с Сашей, когда Миле было чуть больше трёх лет. Он мне неожиданно очень понравился, и с моей девочкой ему удалось найти общий язык. Мы проводили вместе много времени, он красиво ухаживал за мной — дарил цветы, не скупился на ванильные слова, носил Миле игрушки. Моя истерзанная жестокостью бывшего душа плавилась от восторга. Но когда пришла пора переходить на следующий этап отношений, я поняла, что не смогу.
Мне даже визиты к гинекологу давались нелегко. А позволить впустить в себя мужчину мой организм категорически отказывался, несмотря на сильное влечение и возбуждение. Влагалище непроизвольно болезненно сжималось, не пропуская вовнутрь даже палец, и повлиять на этот спазм было невозможно. Думала, я с этим как-то справлюсь, надеялась, что в нужный момент ласка и такт Саши помогут мне расслабиться, но ничего не получилось. Спустя непродолжительное время и несколько провальных попыток Саша извинился и сказал, что такие отношения его не устраивают. Уходя, он посоветовал мне обратиться к врачу. Я очень не хотела его терять, поэтому, не откладывая, побежала в клинику.
Врач оказалась очень внимательной и всё подробно мне объяснила. Главное, что я поняла, — после изнасилования у женщин такая реакция организма случается. Эта болезнь возникает по разным причинам, она — не приговор, всё поправимо, но необходимо лечение, само по себе это не пройдёт. Увы, предполагаемая стоимость лечения оказалась заоблачной. Саша помощи мне в этом не предложил, и мне ничего не оставалось, как отложить решение этой деликатной проблемы до лучших времён.
С огромным трудом мне удалось преодолеть депрессию. Я и до этого случая чувствовала себя неполноценной и очень уязвимой в плане отношений с мужчинами, а теперь это стало моим прочным комплексом. Ощущение своей ущербности и понимание, что избавиться от неё мне, скорее всего, не удастся никогда, вынудили меня окончательно отгородиться от всех мужчин и попыток их ухаживаний. Я больше не ходила на свидания, и единственными представителями мужского пола, которые дарили мне цветы, были мои ученики.
Я смирилась с тем, что остаток жизни проживу одна. Это было пожизненное наказание за мою ошибку. Я разрушила жизнь себе, Максу и лишила свою дочь полноценной семьи. И платой за это стало моё вынужденное одиночество.
Глава 27
Аня
— Мама, а где мы будем кушать?
Макс разбаловал Милу, и теперь каждый раз, когда мы вместе гуляли, она требовала кормить её обедом в кафе.
— Аня, идём покормим детей, а потом или сюда вернёмся, или на батуты зайдём ненадолго.
— На батуты! Хочу на батуты!
— Макс, ты их совсем избаловал.
— Учитывая, как Мила живёт, раз в неделю побаловать её очень даже полезно.
— Не преувеличивай. Мы нормально живём.
— Если ты не хочешь брать у меня деньги, то напиши, какие вам нужны продукты, я буду привозить. В конце концов, я должен тебе помогать!
— Ты и так столько на неё тратишь! Куда ещё больше?
— Будешь упрямиться, мне придётся покупать всё на своё усмотрение, и не факт, что я выберу то, что вы любите.
Мы расположились возле окна, сделали заказ и пошли с детьми мыть руки. Когда вернулись, Макс довольно резко разговаривал с кем-то по телефону. Увидев нас, сказал быстро:
— Всё, не могу больше говорить, позже перезвоню.
Мы никогда не обсуждали с ним ничего, что не касалось детей. Я не имела представления, чем он занимался, и какая у него теперь была должность. Остался ли он в бизнесе отца или открыл собственное дело? А может, он работал вместе с папой Димы? Моей жизнью он тоже не интересовался, если это не касалось Милы. Мы были двумя совершенно посторонними друг другу людьми, которые по нелепой случайности оказались родителями одного ребёнка.
Конечно, так бывало в жизни. Случайный секс иногда заканчивался беременностью. И получался общий ребёнок у чужих людей. Так что наша ситуация вовсе не была уникальной. Миле в итоге повезло — Макс проводил с ней время, покупал вещи и игрушки, предлагал мне деньги. Возможно, стоило перестать отказываться от них. Деньги можно было бы откладывать на чёрный день или на какие-то непредвиденные расходы в будущем.
Когда мы вышли из кафе, дети тут же направились в сторону батутов. Этот маршрут они хорошо знали.
— Разве можно прыгать сразу после еды? Может, сначала вы поиграете во что-то более спокойное?
Как по мановению волшебной палочки, стоило нам завернуть за угол, и мы сразу увидели клоуна, вокруг которого собралась толпа ребятишек. У Милы любопытно вытянулась шея. Она любила всякого рода массовки. Некоторое время, как завороженная, она наблюдала за действиями смешного человека с большим красным носом. Когда представление закончилось, дети по очереди стали фотографироваться с ним. И Мила, конечно, была тут как тут. Мой телефон был очень старый, фотографии им получались не чёткие, поэтому с видом знатока фотографировал сестру Дима.
