– Оно не то, чем кажется. – Ободрил метрдотель. – Подойти ближе и поймёшь.
Назар медленно поднимался на сцену. Это ведь просто костюмы! И чего ему бояться?! Ряженых артистов?! И почему он послушался безголового?! Он тут же признался себе, что голос метрдотеля был как будто знакомый… родной. Он бы точно не подвёл его.
Назар испугался, что его стошнит, если он подойдёт совсем близко, и неважно, что это всего лишь представление, пусть и жуткое. Он пригляделся и заметил, что от сердца до тюленихи протягивался тоненький сосуд. Назар медленно переводил взгляд от горе-мамашки до кроватки. Существо оказывается, не чёрное! А темно-бордовое!
Назар закрыл ладонями рот. Тюлениха-клякса действительно была кляксой… Точнее сгустком свернувшейся крови! И этот сгусток качал собственное сердце! Он не мог в него проникнуть и напитать собой! Но почему?!
Вдруг сцена погрузилась во тьму. Свет зажёгся намного дальше – возле стены, где была фреска с кровожадной ведьмой. На свету она казалась живой. Назар поглядел на ее кулак, сжимавший кусок плоти. Ему прямо сейчас почудилось, что она сильнее сжала руку. И тут же раздался душераздирающий вой тюленихи-кляксы. Вновь осветилась сцена.
Несчастное существо ещё быстрее качало кроватку, стараясь успокоить сердце. Назар заметил, что тюлениха-клякса уменьшалась в размерах, как и сердце в кроватке. Но существо менялось и принимало другую форму. Оно превратилось в крохотного новорожденного с окровавленной дырой в груди, а его малюсенькое сердце лежало в кроватке. Оно поднялось и направилось к фреске, где растворилось в кулаке ведьмы. Кроватка исчезла, но сцену затопила вода, а младенец, словно комок снега растворился в ней.
Загорелся свет: сказка окончилась. Черти радостно захлопали, а Назара стошнило прямо на сцену. Он, шатаясь, спустился, где его подхватил всадник-официант. Он усадил его на стул и принес стакан воды.
– Ты ведь пришёл сюда с миссией? – Спросил безголовый.
– Д-да… Откуда вы знаете? – Стуча зубами о край стакана, пробормотал Назар.
– А что за миссия? – Вопросом на вопрос ответил всадник.
Юноша перестал трястись и уставился на собеседника. Он не помнил!
– Понятно… – Грустно вздохнул всадник. – Побочные действия талисмана…
Назар ничего не понял, а официант резко поднялся и ушел. Вместо него явился метрдотель.
– Ты как? – Сочувственно спросил он.
– Уже лучше, спасибо, – Назар старался, чтоб его голос зучал уверенно. – Что здесь произошло? Что это за сказка такая? И вообще, мне, честно говоря, некомфортно с вами разговаривать.
– Почему?!
– Из-за вашего костюма! И дело не в том, что у вас э-э-э головы нет, а в том, что я вашего лица не вижу! Должно быть, вам ужасно неудобно в них?! Ничего же не видно.
– Ты ведь тоже ничего не видишь! Точнее смотришь на окружающее, словно через розовое стекло.
– Как так?!
– Талисман защищает тебя. Нас тоже. Чтобы не увидели лишнего!
– Какой талисман?! Чего лишнего?!
Назар схватился за голову: что за дурной сон ему снится?!
Метрдотель же продолжал:
– Представь, что весь этот замок, черти и прочая нечисть – мозаика, в которой не хватает одной детали. Но одна здесь лишняя.
– Это я? – Догадался Назар.
– Да. – Кивнул всадник.
– А какой не хватает?
– Той, что ты видел на сцене.
– Тюленя?!
– Нет! – Улыбнулся метрдотель под костюмом. – Это всего лишь больная фантазия чертей, чтобы запутать тебя и напугать. Хотя и в этой сцене можно найти смысл…
– Какой?!
– Тюлень, как ты говоришь, оказался младенцем, а в кроватке лежало его сердце. Оно отдельно от него – его вырвала ведьма, что нарисована на фреске, и она же и держит его в кулаке. Малыш в образе кровавого тюленя укачивал свое разбитое сердце и горевал по нему. Твоя миссия – найти малыша – он и есть недостающая деталь мозаики.
Назар вытаращил глаза на метрдотеля. Неужели он добровольно решил участвовать в этом спектакле?! И почему он ничего не помнил? Почему ему так страшно? Ведь это действительно всего лишь ряженые люди! Слабый огонёк восторга и веселья зажёгся в его груди: это ведь всего лишь захватывающее приключение!
– Не волнуйся, – ободрил всадник. – Я и моя команда тебе поможем. Твоя память затуманилась из-за талисмана и проделок чертей: они не хотят, чтобы ты обо всем догадался. Им невыгодно, ведь, когда ты найдешь младенца, замок исчезнет, а нечисть вернётся в ад и больше никогда не попляшет на наших землях…
– Какой талисман?! На наших землях?! – Сыпал вопросами Назар.
Уже не первый раз он слышал про таинственные талисманы, но даже не догадывался, что это такое?!
– Ты узнаёшь обо всём в конце, – заверил метрдотель. – Понимаю, ты жаждешь истины, но на нее нет времени. Могу только сказать, что ты не первый здесь. Я и моя команда ранее тоже тут были. Каждый из нас видел свою страшную сказку на сцене и каждый должен был спасти ребёнка, которого убила ведьма. Мы успешно справлялись с заданиями, но вернуться не могли: оставалась последняя деталь в мозаике. Мы ждали тебя. Очень долго…
– Выходит, вы тоже не из мозаики? – Спросил Назар.
– Да… со своими трудностями мы справились, но уйти не могли, ведь она ещё не собрана. Нас просто вырядили в эти чудесные костюмы, и мы временно здесь… хм… работаем.
– Понятно… – Только и ответил Назар. – Но почему именно я должен искать младенца?!
– Потому что много лет назад ведьма соблазнила твоего предка. Она родила от него ребёнка, в надежде сделать из него повелителя тьмы, но демоница ошиблась: у предка была чистая душа, и малыш родился светлым. Ведьма убила его.
– Выходит, мой дальний родственник должен гулять среди этой нечисти за такие проделки! – Усмехнулся Назар.
– Нет, – Ответил метрдотель. – Он раскаялся и на небесах ждёт своего сына…
– И я должен его найти…
– Да…
– Погодите-ка! – Нахмурился Назар. – Выходит, ты и твоя команда – мои родственники?!
Назар опешил и с нарастающим ужасом поглядывал на безголового собеседника: его жуткий костюм рисовал в голове страшные образы. Временами, он забывал, что это всего лишь бал-маскарад, и родство с обезглавленными товарищами совсем не льстило. Ещё и страдающий тюлень-клякса не покидал мысли…
– Вы ведь тоже спасали детей?! – Спросил Назар.
– Да. Ведьма убивала их перед тем, как выносить «дьявола». – На протяжении десяти лет каждый из нас спасал по младенцу, а фреска с изображением ведьмы уменьшалась и уменьшалась. Думаю, и сила ее проклятия тоже. А снаружи башня, наверное, рушилась с каждым годом…
– Какая башня?!
