– Ты мой папа, правда? – спросила она.
– Правда, – ответил он, пытаясь справиться с волнением.
– Значит, если ты целовал Джекки, она станет моей мамой?.
– У тебя уже есть мама, – быстро вмешалась Джекки, спасая его от необходимости отвечать на этот щекотливый вопрос.
– Нет.
Мэйзи так легко не проведешь.
– У меня есть, мать. Это не одно и то же.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
– В чем же разница, Мэйзи?
Джекки чувствовала себя так, словно она стоит на краю пропасти и любой неверный шаг может привести к катастрофе.
Было бы ложью убеждать себя, что она не хотела этого поцелуя. Она желала его с того самого момента, когда Гарри пришел осматривать ее машину. Когда взгляды были красноречивее слов…
Это было своеобразное признание, вид первобытной борьбы, в результате которой мужчина и женщина безрассудно падают в объятия друг друга.
Джекки призналась себе, что им обоим хотелось большего, чем простой поцелуй, и это не было мимолетным увлечением.
Что касается Гарри, он, кажется, был сбит с толку. Девочка, которую он любил, но потерял, снова возвращалась к нему. А она, Джекки, разве она может ранить несбыточными обещаниями чувства ребенка?
И только Мэйзи смотрела на все куда проще. Пожав плечами, она сказала:
– Мамы очень внимательны к детям. Они помогают искать цыплят, готовят, находят время, чтобы играть. А мать все время занята. Ее никогда нет дома.
Джекки похожа на маму из книжки.
Гарри, взяв ее на руки, сказал:
– Джекки считает, что тебе пора спать. Кто рано встает, тому Бог дает. Ты же все еще хочешь пойти в школу?
Мэйзи прижалась к нему, и Гарри понес ее в детскую комнату.
Джекки, вместо того чтобы последовать за ними, сходила в библиотеку за подносом, отнесла в кухню и помыла кружки, затем разобралась в кладовке. Но Гарри так и не появился. Тогда она сама решила зайти к Мэйзи.
Очевидно, девочка заснула, когда он читал ей, но он все сидел, не сводя с нее глаз. Он смотрел на Мэйзи с такой нежностью, с такой любовью, что это тронуло Джекки до глубины души. Чувствуя себя лишней, она решила, что пора уходить. Мэйзи теперь в надежных руках.
– Не уходи, Джекки.
Она обернулась.
– Я не думала, что ты видишь меня.
– Мне не нужно видеть тебя. Я чувствую твое присутствие.
Бросив последний взгляд на Мэйзи, он встал и подошел к Джекки. Должно быть, он читал ее мысли.
– Я больше не нужна Мэйзи. У нее есть ты.
– А если я снова скажу, что ты нужна мне?
Джекки напомнила себе, что ничего ему не обещала, что она была нужна ему лишь для того, чтобы помочь с Мэйзи.
– Видно, ты, как все мужчины, не любишь ходить по магазинам, – пошутила она.
– Это означает да?
– Я останусь на некоторое время. Мэйзи никогда не ходила в школу. Поначалу ей будет… трудно, сказала Джекки скорее для того, чтобы убедить себя.
– Обещаешь?
Он стоял совсем близко. Один-единственный поцелуй разбил бы в прах все ее сомнения. И Гарри, разумеется, знал об этом. Но поцелуя не последовало.
– Обещаю.
Как долго длится «некоторое время»? Когда каждая минута дорога, время летит неумолимо быстро.
Они провели этот день, покупая одежду для Мэйзи.
Сначала школьные вещи, затем все, что может понадобиться маленькой девочке. Ботинки, в которых она сможет гулять, резиновые сапоги ее размера, теплую куртку, брюки, шорты, носки….
– Знаешь, у Мэйзи все это есть дома.
– Правда? В Хай-Топс я ничего подобного не находил.
– Я имела в виду…
Вдруг до нее дошел смысл ее слов. Джекки улыбнулась и обняла Гарри. Он сглотнул и, не в силах больше выносить ее пронзительный взгляд, обратился к Мэйзи:
– Ты голодна?
Джекки попыталась было уговорить их поесть нормально, но Мэйзи захотела гамбургер.
– Ну всего один, – вступился Гарри.
Что она могла поделать?
Затем он так же непреклонно заявил, что они вместе проводят Мэйзи в школу. Но Мэйзи убежала от них и затерялась в толпе других детей, которые хотели познакомиться с ней.
– С Мэйзи все будет в порядке, – сказал Гарри, не глядя на Джекки.
– Да, это о других детях нужно беспокоиться, ответила она, смахнув слезу.
Может, ей следовало уехать в первый же день, когда Мэйзи, придя из школы, сказала, что будет играть фею в спектакле, а они с Гарри будут сидеть в первом ряду?
Затем Джекки позвонила сестра, которая хотела узнать, как ей отдыхается. И когда Джекки поведала сестре обо всем, что случилось, та прочитала ей длинную лекцию о том, что надо учиться на собственных ошибках, а не повторять их.
Потом позвонила Вики и сообщила, что Селина Тэлбот извинилась и прислала разрешение.
– Тебе больше не нужно оставаться там, дорогая.
Можешь ехать в отпуск. Седина оплатит все издержки.
– Это мило с ее стороны, но я не поеду в Испанию в этом году. Мне нравится здесь.
– Но ты не можешь там остаться!
– Не могу?
– Селине это не понравится. Она не заплатит тебе больше.
– Вики, дорогуша, я могу делать все, что захочу.
Я не работаю ни на тебя, ни на Селину Тэлбот. – И Джекки повесила трубку.
Она чувствовала присутствие Гарри. И верно: он стоял, прислонившись к дверному косяку, и улыбался.
– Это только до конца семестра. Мэйзи не простит мне, если я пропущу ее первый спектакль, словно оправдываясь, объяснила она.
– Мэйзи будет очень рада.
А как насчет Гарри Тэлбота?
Он ничего не сказал. Он просто был рядом.
Отвозил их обеих в школу, хотя она могла сделать это сама. Рытвины на дороге были засыпаны, ее машину уже починили. Толкал тележку, когда она набирала продукты в супермаркете. Ел вместе с ними.
Вместо того чтобы исчезнуть после ужина, помогал убирать со стола, спрашивал у Мэйзи, как прошел ее день. Варил кофе. Купал Мэйзи, читал ей на ночь сказки.
Джекки возражала, убеждала, что может делать это сама, но он настаивал.
Уложив Мэйзи, они проводили вечера в библиотеке, сидя перед камином, читая и слушая музыку.
Мэйзи была права. Хай-Топс – прекрасное место.
Особенно когда туман рассеялся и весеннее солнце озаряло прекрасную долину. Повсюду цвели нарциссы. По двору бегали подросшие цыплята. На лугу паслись овцы.
