Высказанные слова словно отпустили накрученную до предела пружину внутри.
— Тогда давайте не будем больше говорить о “методе Конассьянса”, — Мариэтта огляделась в комнате, словно понять не могла, как вообще тут оказалась. Да ещё и с Ренельдом вместе. — Я готова подождать, пока он разберётся “естественным” способом. Если понадобится, обращусь к тому заклятийнику, которого мне советовала Жана Астер. Когда он вновь будет в городе. Или подниму бумаги Эдгара, в конце-то концов! Он многое знал. И буду осторожна. Никуда без охраны!
— Я настаиваю на королевской охране.
Вдовушка скривилась, запахивая чуть разъехавшуюся в стороны накидку.
— Скажите, вам самому не надоело постоянно “настаивать”? Такое напряжение...
Ренельд невольно опустил взгляд на её часто вздымающуюся грудь, огруглую, вздёрнутую — ясно очерченную до самых интригующих выпуклостей даже под двумя слоями довольно плотной ткани.
“Глаза подними! — посоветовал шинакорн, всеми силами отвлекая внимание Мариэтты на себя. — Лицо мадам Конфетки выше”.
А это оказалось не так-то просто!
Но графиня, кажется, ничего не заметила, благодаря мохнатому подлизе. Пёс потёрся боком о её бедро — и она наконец улыбнулась, зарывшись пальцами во встопорщенный гребень на его спине.
— Королевская охрана не только будет наблюдать за вами. Но и, возможно, поможет следствию, — продолжил Ренельд. — Они научены замечать многое из того, что не заметят ваши обычные защитники. И если Собиратель окажется где-то рядом…
— Я поняла, — Мариэтта закатила глаза. — Хорошо. Пусть будет королевская охрана. Но только до момента, пока заклятие не будет снято.
“Рен, всё же ты иногда можешь, когда хочешь”, — торжествующе завилял хвостом Лабьет.
— Завтра они будут у вас. А мы… — Ренельд кашлянул. — Пожалуй, поедем.
“Что?! — взвился пёс. — Проклятье, Рен, если бы ты не был мужиком и я лично не видел твоих любовниц, то подумал бы, что ты девственница. На ночь глядя! Ну куда-а? Дайте мне умереть молодым, потому что до старости с тобой я сойду с ума”.
Трагичные завывания шинакорна эхом отдавались в голове — совершенно невыносимо.
— Ваша светлость… — с укором проговорила графиня. — Конечно, я не в восторге, что вы сейчас находитесь в моей спальне. Думаю, мадам Хибоу тоже не в восторге. Как и моя охрана. Но… Если вы останетесь на ночь в гостевой комнате и утром отдохнувший отправитесь в Жардин... Наверное, ничего не случится? Я лично слышала, как мой повар Жак плакал на кухне от того, что вы игнорируете его усилия.
Мариэтта хитровато улыбнулась. Похоже, заклятие в ней снова брало верх над обидой и раздражением.
“Жак вообще отличный парень! — подтвердил Лабьет. — У меня скоро все кишки ссохнутся от голода, Рен!”
— Ну раз повар плакал… — Ренельд развёл руками.
Признаться ему самому становилось нехорошо, от мысли, что сейчас вновь придётся садиться в карету и трястись в ней до Марбра, куда они с Лабьетом вернутся уже глубокой ночью.
— Пойду успокою его, — графиня коротким движением убрала за ухо тонкую прядку. — И заодно провожу вас в вашу комнату. Она немного в другой части дома.
“Думается, подальше от её спальни”, — не удержался от подколки Лабьет.
— Сегодня ночуешь у Мариэтты, — напомнил Ренельд, следуя за графиней.
“Естественно. Ты до её охраны ещё не дорос”.
Глава 7— Вы один? — гулкий оклик из глубины холла заброшенной дилижансовой станции заставил Ренельда обернуться.
“Так заикой можно сделаться, — буркнул Лабьет, угрожающе урча. — Не нравится мне тут — вонь такая же, как тогда... Меня это раздражает”.
— Я один! — громко ответил Ренельд, пытаясь рассмотреть хоть что-то среди пыльного полумрака пустой конторы.
Дилижансы здесь давно не ходили: станцию перенесли на другую оконечность улицы, когда расширился очередной район Жардина. Здание сменило несколько владельцев, но применения ему пока так и не нашли.
Повсюду на пыльном полу, присыпанном нанесённой в разбитое окно листвой, виднелись свежие следы. Судя по ним, человек был один. Если его сообщники не зашли с другой стороны.
Впрочем, Ренельд не был настолько безумным, чтобы соваться сюда в одиночку. Боевики тайной Службы короля наблюдали — пока снаружи. Сейчас они уже должны были подобраться ближе, выясняя, не ловушка ли — вся эта встреча.
— Я выхожу, ваша светлость, — громко проговорил тот же бесплотный голос. — Я просто хочу поговорить.
Наконец впереди раздались неспешные шаги — из-за приоткрытой боковой двери вышел мужчина. Темноволосый, смугловатый, заросший недельной щетиной. При этом довольно молодой и неплохо одетый — на таких при случайной встрече не обратишь внимания.
“Рен, осторожнее, — всё же предупредил Лабьет. — Он может быть опасен”.
Ренельд и сам почувствовал это, когда Рауль приблизился: чёткий шлейф тёмной ауры, что расползался от него во все стороны. Да и на лице Донжона, в его взгляде, можно было многое увидеть. Похоже, изменения структуры его магии произошли довольно давно. Он боролся — пока не понятно, каким способом — чтобы не допустить пагубных влияний на свои разум и тело. Но, судя по всему, последние дни у него выдались не из лёгких.
Опасливо приближаясь, он поднял раскрытые ладони вверх, показывая, что не держит наготове никакого оружия.
— Я не нападал на Ивлину дю Пойр, — сообщил сразу. — Шипы Лилак Спинум были мои, да. Их у меня украли.
— Ты знаешь, сколько раз я слышал подобное? “Меня подставили”, “мне подбросили”, “у меня украли”, — скептически отозвался Ренельд.
Рауль остановился поодаль, то и дело поглядывая на замершего в напряжённой позе Лабьета. Шинакорн мог одним прыжком преодолеть это расстояние. Но выжидал — и сейчас был совершенно сосредоточен. А когда он сосредоточен — молчалив.
— Но я и правда не виноват, — вздохнул маг.
— И в отравлении виноградников графини д’Амран тоже? — Ренельд вгляделся в лицо мужчины, отмечая всё больше признаков пагубного влияния тёмной ауры. — А твоя знакомая, на которую ты якобы не нападал, утверждает, что это твоих рук дело.
— Только отчасти.
— Я жду подробностей.
“Пусть уберёт отсюда эту вонючку, что лежит у него в кармане, — буркнул Лабьет. — Иначе я не удержусь — оставлю ему пару напоминаний о себе. Долго будут заживать. Я в тот раз целый день почти ничего не чуял!”
Ренельл подтащил к себе один из стульев, что стояли вокруг в беспорядке.
— Прежде чем ты начнёшь, эту дрянь, которой ты сбиваешь нюх моему напарнику, лучше уничтожить. Его это нервирует.
Рауль вздохнул и огляделся вокруг. А затем медленно сунул руку себе за пазуху и достал оттуда мешочек с какими-то травами внутри. Запах от них стал резче — даже Ренельда пробрало. Пожалуй, если вдыхать его достаточно долго, не обойдётся без головной боли. Он сосредоточил взгляд на пахучей смеси — и через миг она вспыхнула прямо в руке Донжона. Тот вздрогнул и уронил пылающий комок себе под ноги.
