Дверь оказалась неплотно закрытой. Она увидела комнату через щелку. Вернее, лишь ее часть: изножье большой кровати с пологом. Брук подвинулась левее, надеясь разглядеть еще что-нибудь. А главное – услышать.
До нее донеслись приглушенные звуки низкого голоса. Говорила женщина. Франческа рассказывала о том, о чем Брук хотела узнать, должна была узнать.
Незваная гостья на цыпочках подобралась поближе и прильнула к щели так, чтобы ее никто не заметил, но чтобы при этом можно было наблюдать за всем происходящим и, главное, все слышать. Теперь она видела спину мужа. Он сидел на стуле с другой стороны кровати, наклонившись вперед, с видом внимательного и обеспокоенного слушателя.
Франческу ей разглядеть не удалось – она лежала в кровати, ближе к Лео. Брук постаралась представить себе ее, бледную и немощную, откинувшуюся на белоснежную подушку.
– Ты… не… не смог бы… понять, – запинаясь, взволнованно бормотала Франческа. – Да и разве могла я тебе объяснить такое? Но я правда любила тебя, Леонардо. Ты был единственным мужчиной за всю мою жизнь, который так ко мне относился. По-доброму и заботливо. И деликатно, даже когда я не подпускала тебя к себе. Но тогда я боялась лечь с тобой в постель. Боялась, что ты догадаешься, что я вовсе не та милая, невинная девственница, которой меня все представляли. А потом появился Лоренцо… ну, ты знаешь, что было с Лоренцо.
– Да, – вздохнул Лео. – Теперь знаю, Франческа. Но тогда-то я ни о чем не подозревал. Как я, по-твоему, должен был себя чувствовать, когда вошел в спальню брата и увидел то, что увидел?
– О, Леонардо! – жалобно воскликнула она. – Не напоминай мне об этом. Мы поступили безнравственно, да. Значит, я безнравственна. Если могла совершать то, что совершила. И до сих пор продолжаю. Мне так стыдно. Я очень виновата. После смерти Лоренцо прошло всего две недели, а я в постели с… – рыдания прервали ее.
– Ну, ну, – успокаивал Лео. – Опять все сначала. Сделанного не воротишь. Это было неизбежно. Ты не виновата.
– Ты все время так говоришь, Лео. Но я не могу во всем винить тех мужчин, которые испортили мою жизнь. Значит, есть во мне что-то такое, что пробуждает в них самое низменное. Ты единственный, кто был порядочен со мной. О господи… ну почему я не вышла за тебя замуж, когда имела такую возможность?!
Брук поняла, что больше не выдержит, и сделала решающий шаг вперед как раз в тот момент, когда Франческа положила ладонь на щеку Лео. Он накрыл ее своей рукой и нежно смотрел на бледную женщину, когда Брук остановилась на пороге в ожидании их реакции.
Франческа ахнула и отдернула руку.
Лео обернулся и вскинул взгляд, но в нем читалось скорее изумление, чем чувство вины.
– Брук! – воскликнул он и вскочил со стула. – Что ты здесь делаешь? Твоя мама сказала, что…
– Мама обманула тебя, – перебила она его по-итальянски, чтобы Франческа могла понять, что она говорит. – Я прилетела следом за тобой, чтобы поймать тебя и эту… шлюху… с поличным.
По-итальянски оскорбление прозвучало как puttana, что было еще более сильным словом. Самым унизительным, с ее точки зрения.
– Хотя я и не застукала вас, – с горечью продолжала Брук, – но видела и слышала достаточно, чтобы догадаться, что к чему.
– Брук, ты все не так поняла, – попытался убедить ее Лео.
– Ой, не надо… больше не делай из меня дурочку. – Бесстрастный голос Брук звучал ровно и жестко, но сердце ее разлеталось на кусочки от боли. – Если уж быть до конца откровенной, я давно вас подозревала. Помнишь тот день, когда у меня ужасно болела голова? Я сказала, что все время провела в постели. Но это не так. Я приезжала сюда и сидела в машине там, во дворе дома. То, что я увидела тогда, ужаснуло меня. Твоя машина стояла на парковке. Мой муж не работал в офисе, а был здесь, в кровати у милой вдовушки своего родного брата.
Франческа издала стон и зарылась лицом в подушку. Лео быстро взглянул на нее, а потом на жену.
– Да как ты могла подумать такое!
Брук насмешливо посмотрела на мужа. Он даже не отрицает ничего, отметила она про себя.
– Все началось с того, что я случайно услышала беседу твоих родителей. Я тебе о ней не все рассказала. Твоя мама опасалась, что ты все еще влюблен в свою бывшую невесту и что ты не на работе задерживаешься по вечерам. Она боялась, что ты ездишь сюда, к Франческе, наконец добившись того, чего она лишила тебя во времена вашей помолвки.
Лео побледнел. Франческа мелко дрожала и плакала, уронив лицо в ладони.
– Одному Богу известно, как это произошло, – усмехнулась Брук. – Учитывая, что ты у нас такой самец, а она самая большая шлюха на свете. Но мне казалось, что она тебя просто околдовала, пустила в ход какие-то чары. Я убеждала себя, что это мимолетная связь, что ты ее на самом деле не любишь, что тобой движет оскорбленное самолюбие или чувство мести. И вот я, храбрая, влюбленная, слепая дурочка, решила вернуть тебя и… и… – Брук задохнулась от нахлынувших эмоций.
– А ты, – бросила она мужу, пытаясь сдержать подступившие слезы, – ты позволил. Позволил мне унижаться так, что мне теперь и вспоминать не хочется. Все, все советовали мне закрыть глаза на твою измену. Даже моя мать. И поначалу я так и поступила. Но больше у меня нет сил терпеть это. Особенно после того, как я узнала о ваших телефонных разговорах.
– О телефонных разговорах? – переспросил Лео.
– Да, черт подери, именно о телефонных разговорах! С этой… бесстыжей. Счета за переговоры пришли как раз в тот день, когда ты все бросил и уехал. Был там один звонок на ее номер. А продолжалась ваша беседа целых два часа! А потом я распечатала счет за разговоры по сотовому. И что же я там обнаружила! Что ты говорил с ней даже в день годовщины нашей свадьбы!
– Брук, ради всего святого, дай же мне объяснить, – взмолился Лео.
– Поздно. Нужно было раньше объяснять. Теперь я тебе не поверю, что бы ты там ни сказал. Я требую развода. Дети останутся со мной.
Лео вскинул голову. Его еще более прекрасное от гнева лицо выражало решимость.
– Ты их не получишь! Так же как и развода!
– Не получу? Посмотрим! – закричала Брук. – Если помнишь, моя мать – адвокат. Чертовски хороший, кстати говоря. Она отсудит мне детей. И ты не сможешь даже приблизиться к ним со своей вульгарной девкой!
Никогда за все время знакомства с Лео она не видела его таким потрясенным. Какое-то время он стоял не шевелясь и смотрел на жену.
В конце концов он очнулся от оцепенения и сказал твердым, спокойным тоном, не сводя с нее глаз:
– Брук, тебе придется меня выслушать. Если не ради меня, то хотя бы ради наших детей. Это совсем не то, что ты думаешь. Ты все не так поняла. Я люблю тебя, а не Франческу. Я с ней никогда не спал. Я с ней только говорил, пытался помочь после смерти Лоренцо.
