Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
Старый детский трюк, многократно повторяемый с неизменным успехом, сработал и на этот раз.
– Ну что ж, Дорис, ты, наверное, можешь идти, – детектив даже не поднял взгляд от бумаг, разложенных на столе. – Эмма, в общем-то, нам уже всё рассказала. Не думаю, что ты в силах что-либо добавить к её показаниям, тем более что о погибшей девушке ты ничего не знала. Да и в подготовке мастерской к посещению гостей участия не принимала. Передай, будь любезна, мистеру Симмонсу, что я буду очень благодарен, если он уделит мне несколько минут.
На лице Дорис отразилась нешуточная внутренняя борьба. Однако много времени это не заняло.
– Эмма тоже не принимала участия в подготовке мастерской, сэр! – девушка облизнула губы и, уже не сдерживаясь, затараторила: – Мистер Крэббс никогда туда никого не пускает. И прибирается сам, и чай себе на спиртовке делает. Даже пыль вытереть не позволяет. Всё после того, как Эмма его кисти дочиста отмыла. Страшно ругался он тогда, и после этого сказал: «Всё, больше в мастерскую никто ни ногой, а то вы мне наворотите там дел». А вот про то, что я мисс Белфорт не знала, так это не совсем так. Дружили мы с ней, честное слово, даже чай один раз вместе в деревне пили, в кафетерии, что сестра почтмейстерши держит. Эмма-то ей не нравилась, ну, так она и со мной задаётся иногда, а ко мне мисс Белфорт по вечерам приходила, и…
– То есть вы были подругами? – уточнил инспектор, ювелирно рассчитав дозировку изумления и недоверчивости.
Дорис явно вознамерилась соврать, чтобы придать себе больше веса в глазах полицейских, но в последний момент остереглась.
– Ну не сказать, чтобы точь-в-точь, как с моей кузиной Бетси… Но болтали мы с ней почти что каждый день о всяком. Пока ей мистер Крэббс предложение не сделал.
– Так ты и об этом знала? – тут уже Оливер неподдельно удивился.
– Да, сэр, знала! – Дорис по-детски вспыхнула, обрадованная, что сумела впечатлить строгого инспектора. Даже его помощник оторвался от записей и уставился на неё круглыми совиными глазами. – Я же говорю, мы были подругами! Она вообще мне всю правду о себе рассказывала. И что её тётка страшно богатая, и живёт в замке, и держит павлинов, представляете? А когда Айрис отказалась от её помощи и решила зарабатывать самостоятельно, так тётка расстроилась ужасно. И чеки ей принялась присылать – то на десять фунтов, то на пятнадцать. Я сама видела!
Инспектор Оливер эти чеки тоже видел, когда осматривал вещи погибшей. Вот только его удивил тот факт, что все они были выписаны разными лицами.
– А как зовут эту богатую тётушку, мисс Белфорт не говорила?
– Нет, сэр, такого не помню. Да я и не спрашивала об этом.
– Очень тактично с твоей стороны, – кивнул инспектор. – Чем же ещё делилась с тобой мисс Белфорт? Про наследство она, случайно, ничего не говорила?
– Да, сэр, говорила, – немного обиженно протянула Дорис, разочарованная тем, что ей не дали воспользоваться ещё одним козырем из рукава.
– И от кого она его ожидала?
– Вот этого не знаю, сэр, – ответила горничная кислым тоном. – Зато знаю, что Айрис собиралась купить собственный дом. И ещё она обещала, что возьмёт меня с собой и сделает старшей горничной, а потом и экономкой.
– Даже так? – приподнял рыжие брови инспектор. – И ты была согласна? Чем же тебе Гриффин-холл так не угодил?
Дорис снова вспыхнула, осознав, что сказала нечто явно лишнее. Глаза её забегали, руки принялись теребить оборку фартука.
– А ещё у неё ухажёр был! – выпалила она, рассчитывая отвлечь внимание от своего промаха. – В Лондоне. Он по ней страшно сох, а когда Айрис с ним порвала, то начал угрожать, что выпьет яд или её отравит. И письма ей присылал, со стихами. И цветочные букеты, и коробки конфет. Всё надеялся, что она к нему вернётся. А потом у него мать захворала сильно, и ему пришлось уехать, чтобы за ней ухаживать, но он продолжал присылать ей букеты и письма через сестру…
– А коробки с конфетами? – поинтересовался инспектор серьёзным тоном. – Конфеты-то он продолжал ей присылать? Или сестра сама их съедала? Чтобы не пропадать добру, так сказать?
Мечтательное выражение медленно сползло с лица Дорис.
– Не знаю, сэр. Только я правду говорю. Всё так и было, Айрис бы не стала мне врать.
Сев очень прямо, горничная упрямо уставилась на вазу, полную бордовых георгинов. Инспектор Оливер задумчиво потеребил нижнюю губу, а после негромко хлопнул в ладоши.
– Ну что ж, Дорис. Твои сведения оказались очень полезными для следствия. Ты просто молодчина.
Горничная медленно встала и замерла, просительно глядя на детектива.
– А вы, сэр, не скажете миссис Уоттс или мистеру Симмонсу, что я собиралась уйти из Гриффин-холла? Миссис Уоттс очень добрая, но это её расстроит.
Оливер, уже успевший забыть о присутствии в комнате девушки, чуть раздражённо повернулся к ней.
– Что?.. Нет, нет, конечно. Совершенно незачем расстраивать такую добрую миссис Уоттс. Ты можешь идти, Дорис.
Как только двери за горничной закрылись, инспектор издал приглушённый вопль.
– Киркби, ты это слышал? Снова наследство, тётка с павлинами, ухажёр с угрозами отравления, букеты, письма…
– Любовных писем в её вещах не нашли, – с готовностью проинформировал сержант, сверившись на всякий случай с описью имущества погибшей. – А вот следы от пальцев на правой руке, на два дюйма выше запястья, обнаружены. Свежие.
– Вопрос в том, кто из них большая выдумщица? – сварливо спросил инспектор. – Айрис Белфорт явно нравилось морочить голову глупенькой горничной. Но и Дорис эта, прямо скажем, любительница небылиц. Особенно с лирическим уклоном. Её рассказ о таинственном ухажере больше похож на сюжет голливудской любовной драмы.
– «Шипы и розы», с Дугласом Эвансом в главной роли, – подтвердил сержант.
– Что, правда? – обрадовался своей проницательности инспектор. – Вы что, Киркби, посещаете кинематограф? Надо же…
– Моя мать не пропускает ни одного фильма. Её это развлекает. Ну и я тоже, если честно, пристрастился, – признался Киркби.
С трудом избавившись от видения, как сержант в своей нелепой шляпе с вышитой лентой на тулье сидит в мерцающем зале и внимательно следит за перипетиями жизнеописания какой-нибудь белокурой танцовщицы, инспектор бегло просмотрел записи опроса горничных и послал за дворецким.
***
Дворецкий Симмонс вошёл в библиотеку с большим достоинством. Каждое его движение, как и неодобрительный взгляд, которым он окинул перестановку мебели, говорило о том, каким ужасающе нелепым он считает присутствие в Гриффин-холле полицейских.
Инспектор, предложив дворецкому сесть, начал с обычных вопросов, из ответов на которые стало ясно, что Симмонс противодействует ему так же ловко, как и Розмари Сатклифф.
Дворецкий охотно рассказал про то, сколько лет он служит в доме, подтвердил показания экономки и горничных, но, как только речь зашла о его хозяине, «замкнул свои уста на замок», как любила высокопарно выражаться матушка инспектора.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
