— Необычный сюжет, — поделился со мной впечатлениями от увиденного Шаринас, когда мы наконец-то очутились дома. — Он из твоего бывшего мира?
— Сильно переделанный, но да, с Земли, — я откинулась на подушки. — Только там, в другой истории, героиня выбирает себе объект любви, с которым никогда не может быть в месте: и в итоге погибает, якобы от несчастной любви.
Дракон хмыкнул.
— Очень жизнерадостно. Завтра утром будь готова — отправимся в княжеский храм, разводить вас с графом.
Какое событие… Неделю назад я, возможно, испугалась бы или хотя бы напряглась, услышав эти слова. Но сейчас… Подумаешь, развод. Осталось понять, что же изменилось во мне за такой короткий срок. Неужели я начала привыкать к статусу любовницы Шаринаса?..
Задумываться над отсутствием реакции мне не позволили: время позднее, а секса у кронпринца еще нет? Непорядок!
Утром, не завтракая, мы с любовником порталом отправились в княжеский дворец. Для чего было необходимо присутствие рядом дракона, я не понимала, сам он отшутился, мол, тебя ни на секунду без присмотра оставить нельзя.
Я полагала, что меня оденут в какие-нибудь темные цвета, вроде как мини-траур, как я неудачно пошутила. Любовник разве что пальцем у виска не покрутил. И вместо «траура» я получила нежно-салатовое платье, с относительно глубоким декольте и закрытыми руками.
В дополнение к наряду пришлось надеть изумрудный гарнитур: серьги украсили уши, ожерелье — грудь, перстни — пальцы.
«Храм» князя выглядел так же, как и «храм» Димирия, та самая комната, в которой мы с графом сочетались браком. Просторный зал здесь украсили цветами, живыми и искусственными, под потолком горели в люстрах десятки свечей. Алтарь у дальней стены был каменным и холодным. Неподалеку от него стоял мой пока еще муж. Лисия и Шаринас разместились неподалеку, в первом ряду зрителей, рядом с Эльзой, Лорианом, князем, Кираной и ее супругом. Встав рядом с Димирием, я увидела его скованность. Муж старательно избегал моего взгляда. Боялся? Стеснялся? Стыдился? Впрочем, какая теперь разница…
Вновь рука на алтаре, вновь боль в пальцах, и исчезнувшие практически сразу же с фаланг пальцев правой руки черные цветы. Что ж, теперь я свободная женщина. Могу себе позволить многое. Все же свободна…
На талию легли знакомые мужские руки. Ну почти свободна. Дракон меня вряд ли отпустит.
Время до ужина пролетело стремительно: завтрак, возня с Бертом, обед, творчество. Кисти лежали не тронутыми несколько дней, и я доставала их с опаской. Последний раз, когда я подошла к полотну, на нем появились непонятные существа, больше похожие на больных насморком шестилапых котов-переростков. Шаринас, увидев эту «красоту», вздрогнул и посоветовал перед рисованием не пить спиртного и не общаться ни с Лисией, ни с Эльзой. Я обиделась и с вызовом сообщила любовнику, что рисовала трезвая, а девушки отношения к моей фантазии не имеют. В ответ на мою реплику дракон пообещал отправиться погулять вместе со мной по саду его матери в часы ее пребывания там. Я сообщила, что на шантаж не поддаюсь… В общем; помирились мы, как обычно: в постели.
Теперь, стоя перед холстом, я задумчиво смотрела в окно, разглядывала чистое безоблачное небо и снова пыталась проанализировать свои чувства к Шаринасу.
— Милая, — вкрадчивый голос дракона вывел меня из задумчивости, — где ты видела квадратное солнце?
Я недоуменно посмотрела на холст. Действительно, квадратное… Хорошо хоть оранжевое, а не лиловое…
— Зато все остальное вполне реалистично, и даже без темных цветов, — сообщила я любовнику.
— Ну да, — кивнул он, подходя и становясь ближе, — без темных, только почему-то деревья серые. А земля — фиолетовая. Ты на ней что выращивала? Краски?
Зараза.
— Ты пришел сюда, чтобы критиковать мои работы? — наигранно прищурилась я.
Шаринас ухмыльнулся, притянул меня к себе и шепнул в макушку:
— Ужинать пора. Заодно с сестрой пообщаешься.
С кем?!
— С чьей? — подозрительно уточнила я, не пытаясь вырваться: все равно не отпустит.
— С моей, конечно, — последовал ответ. — Твою в этот мир боги не переносили.
И слава им! Хотя и открывавшаяся перспектива особо не радовала.
— Не выкобенивайся, Верка: — ласково посоветовал появившийся за моей спиной бог лжи, — потом спасибо скажешь и мне; и хахалю своему.
Я только вздохнула.
— Переодеться я успею?
Появляться перед королевской персоной в одежде, испачканной краской, не хотелось.
— Естественно, — заверил дракон. — Ты закончила изображать эту жуть? Тогда пойдем.
Пришлось идти, наряжаться в приличное, а значит, полностью закрытое платье песочного цвета и, приподнимая юбки, вслед за служанкой спускаться к столу.
Ее высочество, принцесса Ралья, была одета официально: нежно-лимонное закрытое платье отлично подчеркивало ее белокурые волосы, узкий лиф помогал обратить внимание на тонкий стан, а пышные юбки полностью скрывали тонкие ножки. Макияжа ни она, ни я не наносили. Я не видела смысла, так как встреча за столом с уже знакомым членом королевской семьи на официальное представление никак не тянула, Ралья же, думаю, полагала, что ее синие глаза с длинными густыми ресницами и полные чувственные губы в косметике не нуждаются.
Первое время ели молча. Повар постарался на славу: и экзотические блюда драконов перемежались с теми, к которым я привыкла в доме у мужа, теперь уже бывшего. Каши, рагу, овощи тушеные и запеченные, пирог, слабоалкогольные и безалкогольные напитки. Что называется, блюда на любой вкус.
— Вера, — наконец-то оторвалась от тарелки ее высочество, — поздравляю тебя.
— С чем? — не поняла я.
— С разводом, — последовал искренний ответ.
Рядом поперхнулся мясом дракон, закашлялся, пытаясь вдохнуть.
— По спине постучать? — участливо поинтересовалась я.
Шаринас яростно махнул головой, видимо, все же проглотил несчастный кусок и предостерегающе прохрипел:
— Ралья..
— Что? — удивилась она. — Развод же.
— И что? — все еще чувствуя себя темной деревенщиной в разговоре с профессорами, уточнила я.
— Так ко двору тебя можно представлять, — любезно просветила меня наивная девушка.
— Правда? — я почувствовала знакомую панику.
— Нет, — буквально рыкнул его высочество.
— Почему? Шар..
— Потому. Ралья, не лезь.
— Но она же..
— Не готова!
Принцесса недоуменно посмотрела на собиравшуюся падать в обморок меня, затем перевела взгляд на раздраженного брата и сообщила:
— Странные у вас отношения.
