- Что так проще… – и замерла. Не знала, как продолжить. Не понимала, как объяснить свое мнение. Голова совершенно перестала думать, особенно после того, как я заметила, каким взглядом Егор теперь смотрит на мои губы. – Тебе проще было согласиться с врачом, чем выставлять нас детьми, которые начнут что-то отрицать. Егор, честно, я не переживаю по этому поводу. Сказал и сказал, мы ведь оба знаем, как на самом деле обстоят дела.
Морозов слушал не перебивая. Только по его лицу было видно, что наши точки зрения кардинально отличаются. Хотя, опять же, это может быть только моё девичье воображение. Девушкам ведь всегда все кажется ванильно — розовым. Реальность – она другая. И она более жестокая. И, честно вряд ли я хотела бы узнать мнение Егора относительно его недавнего ответа. Пусть я останусь немного в своей сказке.
- Пусть так. – Молниеносно согласился он. – Значит, ломать кости тебе не в новинку?
Что?
Почему люди так быстро переводят тему? А как же договорить? Как же поспорить? И при чем здесь мой старый перелом?
- В детстве со многими такое случается.
- А как именно это случилось с тобой?
- Глупо и нелепо. Решила доказать однокласснику, что не боюсь высоты. Ну и спрыгнула со второго этажа. – Тяжко вздохнула.
Хотя, чего переживать – то? Не думаю, что Егор сможет догадаться, что тем одноклассником был сам Озёрин.
Как раз после того перелома, я и начала тесно общаться с Юркой. С ним поспорила, попала в больницу, а он мне потом мандаринки таскал после школы. В тот момент – это всё казалось смешным. Но сейчас, сейчас уже совершенно другие мысли.
Второй раз находится рядом с Егором в одной палате, было не так напряжно как в первый. Немного, но я его уже знала. И понимала, зачем он тут. Предполагала, какие цели преследует. А значит, могла дать отпор в случае чего.
Беглый взгляд зацепился за настенные часы.
Душа снова окаменела.
Катюшка.
Как я могла забыть?
- Можно еще раз попросить тебя об одолжении?
- Надеюсь, мне не придется прыгать со второго этажа, чтобы мы были в расчете?
«Глупый. Чтобы мы были в расчете, ты должен спрыгнуть минимум с четвертого».
Шутка.
- Конечно… нет. Дай, пожалуйста, свой телефон. Мне нужно позвонить подруге, а у моего, к сожалению, батарейка сдохла.
- С твоей подругой все в полном порядке. Водитель отвез девушку к её отцу.
- Как к отцу?
А я? А как же я?
Протянутая к Егору руку, которую я выставила, когда просила дать позвонить, так и зависла в воздухе.
И что мне теперь делать? Одной. Без денег и вещей.
- Жить в сгоревшей комнате перспектива заранее провальная. Тем более после того как пожарные залили её пеной. Общага уже не пригодна для проживания. И когда мой человек приехал туда, то девушка сначала брыкалась и не хотела уезжать без тебя. Но потом, включила ум, и попросила отвезти к родственникам. Куда ты и должна будешь поехать. Вернее, она ждет тебя там.
Фух.
Облегченно выдохнула. Только лишь на минутку.
Потом… Потом я начала мыслить здраво.
«Ну, кому я там нужна?» – обычные слова, которые отозвались болью в сердце.
У меня ведь и так никого нет. А тут еще…
- Я ведь сказал, что разберусь совсем. Можешь сейчас выдохнуть, восстановить дыхание и перестать волноваться.
- Я не могу перестать волноваться. Понимаешь, не могу. Все сложно. Всё это действительно чертовски сложно.
«Господи, как сдержать себя и не разреветься?»
- Ника… – Замерла, когда услышала свое имя из его уст. – У тебя сейчас есть другие проблемы, нежели волнения о сгоревшей жилплощади подружке.
Посмотрела на Морозова и сильнее сжала руку в кулак.
Он не понимает.
Совершенно не понимает моего состояния.
Да и как он может понять, если у него никогда не было подобного. Допустим, сгорит его дом (не дай бог, конечно), но для него не будет это проблемой. Егор просто поедет в другое место. В другую квартиру. У богатых людей недвижимости много. А у меня ничего нет. И ехать мне некуда, кроме как, вернуться в свой город. Но и это не было вариантом. Куда возвращаться? Снова к мамашке Озёринской под бок? Снова в свои страхи окунуться? Встретиться с пустотой и одиночеством?
Не хочу.
Да и не смогу просто. Я только-только начала себя винить меньше.
- Нет у меня больше проблем, кроме этого пожара, который унес всё.
- Что он унес? Вещи? Туфли? Побрякушки? Поверь, все это легко и быстро можно восстановить. Стоит только заехать в любой торговый центр.
Безразличие в его голосе било по лицу.
Больно било.
Предательские слезы снова вырвались наружу.
Задержала дыхание, а потом резко попыталась встать. Плевать на ногу. Хочу уйти. Прямо сейчас убежать, чтобы Егор не видел как я плачу.
Когда поставила больную ступню на пол, поняла, какой это было плохой идеей.
Боль, про которую я уже и забыла после укола обезболивающего, снова накрыла меня.
- Что ты творишь? – В два шага Егор преодолел расстояние между нами, и положил руку на моё плечо, удерживая в таком положении и не давая встать. – Трещины мало, решила перелом себе заработать? Ты головой, вообще, думать умеешь?
- А ты? – охрипшим от слез голосом закричала на весь больничный корпус. – Ты можешь думать головой? Считаешь, что меня вещи беспокоят? Да? Я плевать на них хотела. Понимаешь? Плевать. Мне все равно, что они сгорели.
- Тогда что? Из-за чего такая паника?
- Фотографии.
- Что?
- Фотографии сгорели. Они уничтожены. Их больше нет. Память о единственных родных людях – исчезла. Её огонь этот чертов с собой забрал. Он у меня последнее отнял. Мне от этого больно. Понимаешь? Вот здесь. – Приложила руку к груди. – У меня вот здесь дыра. Пустота. Мне морально плохо, Егор. Очень плохо.
Причитала, а сама не замечала, как слезы фонтаном из глаз выливаются. Ничего вокруг не замечала. Даже того, как Морозов осторожно дотронулся до моей мокрой щеки.
Медленно подняла свою дрожащую руку и положила на его ладонь.
Так теплее. А мне очень хотелось тепла. Простого, человеческого тепла.
- Поехали.
Всхлип и непонимание о чем идет речь.
- Я ведь еще тогда на улице сказал, что все решу. И я от своих слов не отказываюсь.
Закрыла глаза и тяжело вздохнула.
- Я не могу. Не могу поехать с тобой. Лучше …
