— У меня есть машина. Вот. Я — водитель со стажем. А кроме этого — да, я была с тобой честна. Ни трупов в подвале, ни бывших мужей. Детей, кстати, тоже не прячу в шкафах.
Артем хотел было что-то сказать, но его прервал телефон девушки, который лежал на журнальном столике и буквально требовал, чтобы к нему подошли. Что Карина и сделала.
— Меня вызывают на ковер к начальству. Завтра. Будет решаться моя судьба.
— Единственное, что ты сейчас можешь сделать — это уйти, — покачала головой Карина, — Уже поздно, я выпила, а мне завтра понадобится ясная голова. Боюсь, этот фактор и ты — вещи несовместимые.
Кивнув, Левин поднялся на ноги и пошел в сторону выхода. Обувшись и надев предложенное девушкой пальто, он спросил:
— Да, не вижу в этом ничего плохого. Может быть, я даже и возьму трубку.
— Всего один вопрос. Это, что, моя футболка?
Опустив взгляд вниз и, кажется, только сейчас заметив, что на ней надето, Карина чуть покраснела. Действительно, на автомате она натянула на себя именно ту вещь, которую утащила из квартиры Левина. Она напоминала ей о нем, и кажется, даже хранила его запах — терпкий, кофейный аромат.
— Всего доброго, — закрыла перед ним дверь.
Покачав головой, Артем послал двери воздушный поцелуй и пошел в сторону лифта. На сегодня он сделал всё, что мог. Теперь дело было за малым — подождать, пока Ягодка остынет. И снова приручить её.
глава четырнадцатая
Глава 14
На следующее утро я собиралась на работу с особой тщательностью. И дело тут было вовсе не в легком похмелье — всё же не стоило вчера так сильно налегать на вино, тем более в одиночку. Нет, я просто вспомнила старое правило, что встречают вроде как по одежке. Кто знает, вдруг мой внешний вид убедит Игоря, что я — серьезный человек и он не уволит меня.
Так что, распахнув створки гардероба, я выбрала самый что ни на есть строгий наряд — серые брюки прямого кроя, блузку на тон светлее с черным воротничком и окантовкой на рукавах три четверти, черные закрытые ботильоны на тонкой шпильке. На глаза немного подводки, чтобы сделать мои оленьи глаза еще более огромными, алая помада — единственный яркий цвет в образе. Волосы, которые упорно не желали держать форму, пришлось заплести в сложную французскую косу и перекинуть на плечо. В целом, после всех этих манипуляций, я вполне выглядела на свои законные двадцать шесть лет. Будем надеяться, мне это сегодня поможет.
Ехала я на работу со всей осторожностью и не давала своим мыслям расползтись в сторону, подобно противным жукам — не хватало еще из-за своего раздрая и волнения попасть в аварию. Да — я всё же волновалась. Спустя сутки меня, наконец, отпустило, и я поняла, что, собственно, натворила.
Блин, я напала на человека. В последний раз я так делала…эм…кажется, в классе десятом. Тогда, правда, была массовая драка, и пострадали не только три девчонки. Мне тоже неслабо досталось. Олег потом долго обхаживал свою непутевую старшую сестру, которая месяц не могла писать правой рукой — как и держать вилку.
После этого я как-то решила к физической расправе обращаться в исключительных случаях, ограничиваясь лишь моральным унижением противника. Видимо, раз в десять лет мне всё же необходима хорошая драка. Блин, ну почему накрыло именно на работе-то?!
Бросив машину на парковке, я кинула взгляд на часы. До встречи оставалось еще десять минут. Десять крохотных минут до моей возможной кончины. Интересно, а если меня всё же уволят — что напишут в трудовой? Если хотя бы намек на правду — мне можно смело рвать книжку и выкидывать в форточку. Потому что нормальной работы я с такими заметками точно не найду.
Так, хватит нервничать! Никто меня увольнять не собирается! Всё будет прекрасно. Расправив плечи, я решительным шагом вошла в большое офисное здание и, поднявшись на нужный этаж, зашла в свой отдел. Бросила короткий взгляд на стол моей, уже, видимо, бывшей помощницы. Пусто. Видимо, Катерине выписали больничный. Ей же лучше.
Поздоровавшись с коллегами, я скинула верхнюю одежду и сумку, оставив в руках лишь телефон — на всякий случай. И только после этого отправилась на экзекуцию. Читать — в кабинет к директору.
После короткого стука мне было позволено войти. Перешагнув порог своей будущей пыточной, я встретилась глазами с серьезным взглядом Игоря. Судя по его лицу, меня ждали нехилые разборки.
— Малышкина, — сухо сказал мужчина.
Нет, блин, Папа Римский! Вовремя прикусив язык, я всё же смогла промолчать и лишь кивнула, подтверждая — мол, да, я, а не какой-то клон.
— Проходи, садись, — кивнул Игорь на кресло напротив своего стола.
Пришлось повиноваться. Опустив свою пятую точку на мягкое сидение, я вздохнула, настраиваясь на серьезный разговор. Попыталась придать своему лицу чуть больше смирения, но что-то мне подсказывает, что получилось не осень.
— Хорошо выглядишь, — сообщил мне большой босс, — Как деловая, успешная женщина. Так и не скажешь, что столь милая особа способна на жестокость.
— Это только кажется, — всё же брякнула я.
Блин, я вообще собираюсь себя защищать? Мне работа вообще не нужна что ли?! Малышкина, ну-ка захлопнись и притворись овцой!
— Я это уже понял, — кивнул Игорь мрачно, — Карина, ты нахрена девочке нос сломала?
— Эм… — протянула я, — Если я скажу, что это вышло случайно — поверите?
— Боюсь, что нет.
Так я и думала. Эх, а было бы неплохо.
— Игорь, — чуть помолчав, сказала я, — Я понимаю, что перешла все границы, но упорно считаю, что она это заслужила.
— Да мне до одного места, что ты там считаешь! — хлопнул по столу мужчина, — У меня под носом один сотрудник отметелил другого. И ладно бы мужики — для них это в порядке вещей! Но вы же бабы! Мужика не поделили? — поняв по моим глазам, что попал в точку, Игорь чуть не взвыл, — Карина, мля! Ну ты же взрослый человек! неужели непонятно, что свои бабские разборки нужно оставлять за пределами этого места?!
Потупив взгляд, я сказала:
— Прости, я сама не понимаю, что на меня нашло. Это было как затмение.
— Не понимает она, — проворчал мужчина, — Скажи спасибо, что нам удалось убедить Уварову не писать на тебя заявление. А она этого хотела. И глядя на то, во что сейчас превратилось её лицо — я прекрасно Катьку понимаю.
