М-да. Кажется, было наивно с моей стороны пытаться сыграть на его эмоциях и спровоцировать еще один срыв. У Люта бы получилось, а меня Найден скорее сам до ручки доведет.
Но, с другой стороны… сегодня я подала заявление о переводе — через Беляну, в обход Люта и, подозреваю, вопреки его интересам, так что особист наверняка приложит все усилия, чтобы прошение застряло на этапе согласования с будущим непосредственным начальством. Если я сейчас сложу руки и сдамся, ему это удастся.
— Грозный эльфийский выкормыш не одну неделю боялся ко мне подойти, — заметила я. — Ограничивался маньячными звонками и сопением в трубку. Ах да, и аж двумя фразами.
Найден нахмурился — но через мгновение снова улыбался. Только уже не издевательски, а…
Не надо мне так улыбаться.
— Должен же я был дать тебе осознать, куда ты так стремилась, — негромко сказал он, — и чего стоят все эти ученые и стратеги. Они ведь ничего не понимают, не так ли? Ты сумела совладать с магией, и им кажется, что на их стороне — волшебница, способная превозмочь любые невзгоды и творить чудеса. Будто ожили все эльфийские легенды, будто нашелся способ обойти законы физики… и до них не донести, что магия — всего лишь еще одна форма энергии. Они не хотят этого слышать и грязнут в самовнушении. Никакими разумными доводами ты до них не достучишься. Тебе придется стать всесильной ради них… или разочаровать их так, что никто не пожелает тебя видеть.
Тихий, хрипловатый голос, полумрак одиночной палаты — и асимметричное лицо, смертельно бледное под своей южной смуглостью; белесый росчерк старого шрама, навсегда изменивший его улыбку, но так и не справившийся с чертовым обаянием.
Мне хотелось слушать его вечно. Это сверхъестественное, невозможное понимание, сопереживание, на которое не может рассчитывать ни один обычный человек, — мне его не хватало. Среди ученых, не слышащих никого, кроме себя самих, с их идиотскими идеями, в которых я неизменно выступала как долбанная сказочная фея, призванная разрешить все трудности мановением волшебной палочки; среди особистов, преследовавших свои неизвестные цели; среди обывателей, не сталкивавшихся ни с чем из этой съехавшей с катушек магической реальности, но орущих громче всех…
Правда. Найден был прав во всем до единого слова… и манипулировал мной. Всем — до единого слова.
Моя сказка — с орехово-карими глазами, асимметричным лицом и самой теплой на свете улыбкой — закончилась, и ее сменила суровая реальность.
У нас с Найденом были взаимоисключающие интересы. А с Лютом мы похожи гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд.
Манера ставить работу во главу угла, по крайней мере, точно входила в число общих черт.
— Есть третий вариант, — уверенно сказала я и подалась вперед.
Найден неосознанно ответил тем же.
— Помоги мне, — одними губами произнесла я и едва наметила движение затылком назад, указывая на битком набитый особистами тамбур-шлюз. И уже в полный голос сказала: — Я могу работать на тех, кто не ждет от меня чудес. Где ты добыл коды доступа к моему номеру?
Найденыш громко фыркнул.
— Зашел в управление невидимым и запомнил наизусть.
Ага. Всего-то десять пятизначных комбинаций плюс сам номер. Какие сложности?
Но… это же Найден. Чему я удивляюсь?
А ведь он провел во Временном городке не один день. Что еще он успел походя запомнить?
— Ты не отвечала на мои письма, — сказал найденыш. — Дозвониться до тебя легальными способами было невозможно, а в ответ на официальный запрос вернуть тебя законному мужу меня послали далеко и надолго весьма заковыристой юридической формулировкой, матом и то не так обидно… а мне ужасно хотелось тебя услышать. Увидеть. Поцеловать… — совсем тихо закончил он и протянул ко мне руку.
Движение оборвалось на середине. Громко звякнули наручники.
Я не получала никаких писем. Даже не слышала о них.
— Что ты успел передать леди Ивиш? — вслух спросила я, беззвучно добавив: «Мне тоже».
— Маме? Что с тобой все в порядке.
Сомневаюсь, что ее интересовало только это.
Но вот она, граница, за которую Найден не готов меня пропустить. Он чувствовал, что все мои неозвученные слова — чистейшая правда, самое искреннее, что я сообщила за весь разговор, и действительно хотел помочь.
Только мне не полагалось знать, как именно и чего ради.
— А что она думает о том, что мы слышим дракона гораздо четче, когда прикасаемся друг к другу?
— И когда бы я успел ей об этом сообщить? — удивился Найден. И, не успела я обрадоваться, что он не застал наш с Хотеном эксперимент, как найденыш расчетливо прищурился и констатировал: — Есть кто-то еще, кто оказывает такое же влияние. Хочешь, я свяжусь с мамой и проконсультируюсь?
— Это не мне решать, — быстро отперлась я и неуверенно оглянулась.
Двери тамбура были демонстративно заперты, но я ни минуты не сомневалась, что нас подслушивают.
— А ты спроси, — посоветовал найденыш и полубеззвучно добавил: — Поверь, твой дружок со стертыми погонами будет так доволен, что подохнет от счастья.
Я не стала спорить и вышла из палаты.
А коснулась я там его руки, когда убирала стул, или нет — кто видел, в самом-то деле?
…Лют. Лют — видел.
Он стоял в тамбуре, привалившись спиной к стене, — с совершенно нейтральным видом, спокойно скрестив руки на груди, — но, стоило мне выйти, как оба охранника с нескрываемым облегчением ломанулись в палату, откуда мечтали поскорее выбраться буквально десять минут назад. Беляна смотрела им вслед с нескрываемой завистью.
— Может, у меня выходной? — тоскливо предположила она.
— У тебя перерыв, — невозмутимо сообщил ей особист и выразительно глянул на часы. — Начался две минуты назад. Как закончится — я позвоню.
Беляна перевела взгляд с каменно спокойного Люта на мое лицо и явно проглотила непристойную шуточку про выносливость среднестатистического особиста. Поскольку для нее это было нечто вообще из ряда вон, Беляна молча кивнула и поспешно выскочила в коридор.
— Пойдем-ка, — ровным голосом скомандовал Лют и, отконвоировав меня в дальний конец коридора, без лишних сантиментов втолкнул в маленькую кладовую.
Кажется, основным фактором для выбора помещения оказалось даже не наличие замка, а дополнительная возможность для психологического давления. В кладовой пахло гипсовой пылью, хлоркой и спиртом — а еще было ощутимо холоднее, чем в коридоре. В немалой степени этому способствовал взгляд Люта — ледяной, темный и растерянный.
— Так, стой, — скомандовала я прежде, чем он открыл рот. — Пока ты не учинил мне разбор полетов, скажи: ты сейчас напуган?
— Тем, что единственный полноценный маг во всем Союзе собрался переметнуться к врагу? — мрачно предположил Лют. — Тем, что я не уверен, действительно ли ты забрала у Найдена магию? Или тем, что понятия не имею, зачем ты это спрашиваешь?
